Хотя от могущественного Дома уже мало что осталось. Прежнее величие крылатых предков заметно потускнело, сейфы раза в три похудели, самая важная и незаменимая традиция истинности растворилась в поколениях.

А ведь когда-то каждый наследник заключал союз лишь с той единственной, на ком вспыхивала печать истинности.

Не говоря уже о том, что получал на пятый год рождения огнедышащего дракона – единственное воплощение силы и стати, что прошла с нами через века.

Эти древнейшие существа все еще живут в этом мире. Но клеймятся как слишком опасные и неуправляемые. Именно из-за этого отец не позволил мне такую «блажь» когда-то.

Это был первый камень, заложенный в стену нашего противостояния. Почти двадцать лет назад. Дракон, что стал несбыточной мечтой моего детства.

Порой кажется: именно он – та недостающая частичка. Однажды я проснулся с твердой уверенностью, что первая наша с отцом ссора разрешилась в мою пользу и дракон у меня все же появился. Но никаких подтверждений этому я не нашел.

До сегодняшнего дня.

Если ведьма права, значит, кто-то вмешивается в мою память. В мою жизнь.

Но я же не в изоляции!

Почему никто не обращает внимания на изменения? Или зелье оказывает влияние не только на меня?

Что ж, ковен давненько не удостаивался проверки инквизицией. Самое время исправить это.

В замке наместника, как всегда, неуютно и холодно.

Киваю стражникам по обе стороны от дверей в тронный зал, берусь за позолоченную ручку… Но тут дверь сама открывается, выстреливая в меня чем-то мягким и приторно пахнущим.

– Ох, – восклицает знакомый женский голос. – Мой драг-лорд!

В животе все переворачивается, к горлу подкатывает горечь. Отхожу в сторону, освобождаясь от цепких пальчиков, впившихся в мои плечи. Окидываю девушку неприязненным взглядом.

Стройная, ладная, со смазливым личиком и хитрыми карими глазами в обрамлении длинных ресниц. Вьющиеся темные волосы в высокой прическе, длинная шея, обвитая тремя рядами жемчуга.

Мелиса. Моя невеста собственной персоной.

Она сцепляет пальцы в замок перед собой и растягивает пухлые губы в сладкой улыбке. Ее ядовито-желтое платье вызывает у меня тошноту.

– Мисс Райт, – склоняю голову в приветствии.

– Ох, Басти, милый, – подается навстречу, вновь вцепляясь в мое предплечье. – К чему этот официоз, мы же почти супруги.

От душной сладости ее духов мигрень набирает обороты. Морщусь, стремительно шагая вперед, и распахиваю клятую дверь.

– Вам следует подтянуть этикет, мисс Райт, – бросаю холодно, даже на нее не глядя. – Иначе я задумаюсь, нужна ли мне столь бесцеремонная супруга.

Реакцию будущей женушки предпочитаю оставить за спиной. Гулкий стук двери отрезает остальные звуки, а прохлада большого зала спасает от навязчивой приторности.

Дышу глубоко и медленно, пытаясь выдохнуть весь этот раздражающий запах, что въелся в легкие за пару минут.

На самом деле отказаться от женитьбы я не могу.

Как единственный наследник Вердэ, должен связать свой род с Домом Райт – так указано в заключенном еще до рождения Мелисы договоре. Этой подписью мой отец и заработал себе кресло наместника, исполнив причуду короля.

Но долгое время семейство Райт обитало в столице, и мы с ней практически не виделись. Для меня-мальчишки далекая невеста была чем-то ненастоящим, а со временем вовсе перестала занимать место в памяти.

Пока не явилась снегом на голову и принялась вешаться на меня, как гирлянда на ель.

Оказалось, бедняжка преждевременно осиротела, возрастные родители один за другим упокоились с миром, а ее привезла в дом жениха дальняя тетка по линии матери. Сразу со всем приданым.

Очень скоро выяснилось, что свадьбу планировали сыграть через год – как только девушке исполнится девятнадцать. Примерно накануне и собирались мне об этом «напомнить». О чем, естественно, за давностью лет я благополучно забыл.

Намеченное решили не менять.

Конечно же, она поселилась в замке, за считанные дни найдя общий язык с моими родителями. Разговорчивая, улыбчивая, добродушная. Но все это настолько явно и преувеличенно, что сводит зубы от одного ее присутствия.

Мелиса жила здесь уже семь месяцев, дожидаясь своего дня рождения, а затем и пышного бракосочетания. А я сбежал в работу, стараясь лишний раз в замке отца не появляться.

– Мальчик мой, – проносится по залу голос отца. – Ты не шибко торопился.

Я мотнул головой, отбрасывая мрачные мысли, и сосредоточил взгляд на кресле наместника. Он не поленился, заказал себе настоящий трон, инкрустированный драгоценными камнями и стоящий на возвышении в четыре ступени. Когда я был здесь в прошлый раз, еще застал старое, гораздо менее пафосное.

– Доброго здравия, отец. – Прохожу вперед, останавливаясь в трех шагах от каменной лестницы. – Отличный стул, – дергаю уголком губ в улыбке.

Мужчина в богатом бордовом костюме и белом парике, скрывающем залысину, досадливо кривится, ерзая на сиденье.

– Обойдемся без того, что ты называешь любезностями, сын мой.

В его глазах, таких же холодно-синих, как у меня, проблескивает недовольство. Не дожидаюсь, пока он выплеснет все, чем во мне недоволен, и перехожу к теме визита:

– Зачем звал?

– Вообще-то, этот разговор должен был состояться в присутствии твоей драгоценной невесты. Но пока ты тащился сюда со скоростью земляного червя, бедняжку сморила мигрень.

Не сдерживаю смешок, бросаю взгляд назад, на двери. Да, она определенно выглядела нездорово.

– Мог бы встретиться с нами в менее официальной обстановке.

– У меня часы приема граждан, – ворчит он.

Тянется к низкому круглому столику рядом с креслом и подхватывает стоящий на нем бокал. Делает большой глоток вина. Вздыхает.

– А потом у меня оздоровительные процедуры. Твоя мать окончательно растрепала мои несчастные нервы. Все, что не смог вытрепать ты.

Знаем мы эти процедуры. Парочка молоденьких девиц, обученных «оздоровительному» массажу.

– Тем более не будем задерживаться. Я тебя слушаю, отец.

Он вертит ножку бокала в пальцах и топит взгляд в остатках жидкости.

– Мы переносим дату бракосочетания.

Сжимаю челюсти, перекатываюсь с пятки на носок и обратно. К вискам возвращается пульсация, и откуда ни возьмись появляется отвратно приторный запах. Даже бросаю взгляд через плечо, дабы убедиться, что его хозяйки нет поблизости.

– Причина?

– Девица устала жить под крышей чужой семьи, не имея над собой мужниной защиты. А я не вижу смысла в откладывании церемонии еще на пять месяцев. Поженитесь, и поставим уже в этом деле точку.

Усмехаюсь, качая головой.

– У тебя все так просто…

Он отмахивается, сверкая многочисленными перстнями в свете люстр.

– Опять за свое? Уже обсуждали тысячу раз, мы не можем разорвать этот договор.

Киваю. На самом деле я уже смирился. Будет у меня жена – и что? Будто это изменит мой распорядок. Лишь одно не дает покоя, тревожит душу и скребет сердце. Точно так же, как мысли о несуществующем драконе.

– А если б я уже любил другую?

Отец прищуривается.

– А нет ее. Обо всех твоих девках я знаю, ни одна из них под этот эфемерный образ «другой» не подходит. И вообще… – откидывается в кресле и подмигивает, – брак любви не такая уж преграда.

Утром я просыпаюсь ведьмой. В самом прямом смысле слова.

Я чувствую клокочущую во мне силу, дышу ею и могу управлять. Но первое, что рвется на волю – не заклинания или руны, которым теперь знаю применение. А нечто совсем иное, всегда бывшее частью меня.

Выхожу из дома в чем есть – длинной белой сорочке. Неторопливо бреду к кромке леса, останавливаюсь лицом к нему.

И начинаю кричать.

Как никогда в прошлой жизни не кричала. Дико, пугающе, как невиданный зверь.

Плохо соображаю, просто следую порыву, охватившему меня без остатка. Вместе с первобытным жутким звуком из меня вырывается мощная энергия. Она заворачивается в вихрь, обнимает пронизанным белыми молниями смерчем и свистит на ухо что-то на своем.