– Ночи Люц, расскажешь, что произошло?

Лучше обсудить детали вдали от клиента, многие люди думают, что практики или колдуны, как они нас называют, должны знать все условия дела без каких-либо объяснений. Как-то раз клиентка, чтобы проверить мой уровень колдовского мастерства, поинтересовалась, какая оценка у нее была в школе по математики за десятый класс. Поскольку она была той еще идиоткой, я сказала «трояк» и попала в точку. Иногда можно и без магии ответить на кое-какие вопросы.

– Женщина хочет, чтобы ее излечил кто-нибудь из демонов. Готова душу продать. Она умирает... -

Я вздохнула, есть болезни, от которых не могут спасти врачи. Тогда люди обращаются к Богу, но если и он отказывает, они идут к нам. То, что женщина готова поставить на кон свою душу, доказывало, как она хотела жить.

Мы с Люцем поднялись на лифте на седьмой этаж. С тихим стоном отворилась не запертая на ключ дверь, и мы оказались в коридоре. Донельзя типичном, с грязно-розовыми обоями, шкафом купе из дсп, из тех, что были в моде лет десять назад и стали показателями дурного вкуса сегодня. В нос ударил запах лекарств и близящейся смерти. Пройдя по не сильно освещенному коридору, мы оказались в гостиной. Вся мебель была сдвинута в сторону, на полу красовалась вычерченная опытной рукой Люца перевернутая пентаграмма. В углу на кресле сидела женщина.

Есть мнение о том, что страдания украшают, но это не так. Вот и она, довольно молодая, всего 35 лет от роду, по виду вовсе не была красива. Крашеные в светлый блонд волосы, отрасли темными корнями, местами выпали, глаза потухли, у них залегли тени, щеки ввалились и когда она повернула голову, то я поняла, что жить ей осталось совсем недолго. В позе и выражении ее лица сквозили злость на весь мир и какая-то отчужденность:

– Вы приехали ему помочь? – спросила она тихим голосом, кивнув в сторону Люца: - Или тоже будите здесь без толку пыхтеть?- она окинула меня взглядом с ног для головы, и в выцветших голубых глазах появилось новое чувство - зависть. Я почувствовала, как все ее существо дернулось, потянулось в желании захватить чужую жизненную энергию. Конечно же, у нее не вышло, но ощущение осталось, будто в меня грязью кинули. Я не хотела знать имени женщины, мне хотелось осуществить вызов и уехать домой, а там принять долгий, горячий душ.

– Да, меня зовут Лина Александровна. – полным именем я на работе не представлялась, я его вообще не любила, потому что тупее идеи назвать меня ангельским именем при поставленном диагнозе «демонизм» мои родители придумать не могли. – У меня стопроцентная явка, демон придет.

Она кивнула, не слишком то поверив моим словам. Когда болеешь, трудно верить в чудо.

Я пошла вокруг круга против часовой стрелки, наклоняясь, чтобы расставить свежие восковые свечи в углах пентаграммы. Годились любые, но у меня остались только белые, потому что в магазине, где я их заказываю была акция, что ж... нож был у меня в руке, я нанесла крошечный порез на своей ладони, чувствуя, как капелька крови оживляет круг и он наполняется энергией моей жизни. Белый голубь, сидящий в клетке, безмятежно клевал корм, он сегодня проживет еще один день, благодаря тому, что я не убиваю животных. Люц не был таким щепетильным, и покрытая кровью тушка другого пернатого валялась в углу. Слова, произносимые мной, всегда были разными. Можно сколько угодно читать на латыни, но если ты не понимаешь смысла сказанного, и в крови твоей нет силы, то и домового не призовешь. Мы, практики, предпочитаем не разглашать этот секрет, школьники нынче слишком любопытные и что только не творят в перерывах между уроками:

– Я призываю демона в этот круг, того, что имеет способность исцелять болезнь, того, кто может продлить жизнь. Сталью призываю, кровью заклинаю, именем своим зову тебя, силой души маню тебя. Раскройтесь врата в мир иной, в мир древних богов, в мир за гранью смерти. Приди же и исполни волю мою! – Не сказать, чтобы голос мой обладал какой-то гипнотической силой, но вот и Люц и безымянная женщина подались вперед, привороженные происходящим. Я выдавила побольше крови из пореза, и сбросила ее в круг. Свечи вспыхнули, в комнате запахло ладаном, миррой, так, как если бы мы были в церкви, пол дрогнул, материя с шипением впускала временного обитателя подлунного мира.

Женщина сдавленно всхлипнула, она впервые видела подобное явление. Не отвлекаясь на посторонние звуки, я накачивала силой круг, жизненной силой, той, что заставляла сердце биться, а кровь течь по венам. При безадресном вызове, прийти должен тот, кто умеет лечить, а лечить из демонов умели вельзевуловцы. На этих козлах безрогих вообще все псевдо чудеса, в основном им нравилось прикидываться светлыми, излечивать пару болезненных, а потом собирать вокруг своих фигур культ. При этом пока люди догоняли, что нормальное светлое божество не станет устраивать со своим участием оргии, проходило от года до десяти. Памятуя, о том что сам Вельзевул когда-то был почитаем как бог, они способны излечивать больных, иногда даже воскрешают мертвых, но все за соответствующую цену. Ценой для Вельзевуловских демонов всегда были страдания. Такой воскресит любимую супругу, но так, что она начнет жрать плоть и орать воем, или излечит от болезни, чтобы насладиться всем спектром твоих страданий, когда вернет ее. Короче, не надо демонам верить. И вызывать их нежелательно.

Я считала этого демона самым опасным, ведь не может быть опаснее того зла, что прикидывается божественной благодатью.

Воздух задрожал и затвердел, мир не хотел пускать пришельца из вне, противился, но я тихо пообещала, что гость здесь ненадолго, что он покинет этот мир, как только ему прикажут. Демон, отличающийся ростом выше человеческого, статным телосложением идеальными чертами лица был красив, как статуя Давида в пушкинском музее. Одет он был в хрустящую, белую тогу, платиновые волосы лежали кудрями, в нелепой пародии на ангелов. Впрочем, все демоны Вельзевула отличаются скульптурной красотой, ведь именно красота соблазняет. Он откинул локон волос с лица, холодные как зимние небо глаза смотрели изучающе, он глядел на меня, не замечая ничего вокруг.

«Я явился по твоей воле и своему желанию», – зазвенели его слова в воздухе. Конечно, ни один из ветви этих созданий не признает, что его можно вытянуть из мира насильно, в числе прочего они олицетворяют собой грех гордыни: – Какую сделку ты желаешь заключить?».

Он мог говорить, не открывая рта вовсе. Сильный демон.

– Я вызвала тебя не от своего имени и не дам тебе ничего, кроме капель своей крови и крупиц силы. Я вызвала тебя потому, что сделку желает заключить она. Ты можешь излечить эту женщину? – я указала на больную. Та уже спустилась с дивана и рухнула на колени, она смотрела на нечистого как смотрят на сошедшего с небес ангела. Плохо, что он так на нее повлиял. Я глянула на Люца, тот замер неподвижной тенью. Явившийся демон протянул вперед руку, поманив ее в круг, и женщина с тихим вздохом поднялась и сделала несколько легких шагов в его сторону. Она, казалось, летела по воздуху в его сторону, вдруг избавившись от оков болезни, так легка стала ее поступь. Я тронула демона легким энергетическим всплеском, напомнив ему, что стоит мне произнести заветные слова и он уберется отсюда без желанной человеческой души. Он с улыбкой убрал руку, а женщина рухнула на пол марионеткой, которой перерезали нити. Она застонала и заплакала, от чего нечистый улыбнулся еще раз. К ней тут же подбежал Люц, и обнял ее, прижимая. Не от нахлынувших чувств, а чтобы не поползла к кругу. С вельзевуловца станется, утащит за собой в безвременье. Демон вновь перевел взгляд на меня, в его взгляде сквозило высокомерие.

«Я могу ее исцелить. Но за соответствующую плату», - голос демона звучал в моей черепной коробке, причиняя боль, он не открывал рта, сохраняя все то же надменное выражение лица.

– Она предлагает тебе в уплату свою душу.