— Сколько лет, сколько зим. Как погляжу без меня вы успели неплохо обустроиться. Выбрались из бедности, построили дом, стали приличными людьми. Вот как может поменяться жизнь, если вовремя избавиться от неугодного ребёнка. Верно я говорю? Ты ведь ещё не забыла ту роковую бурю?

Некоторое время мать не могла найти слов, смотря на парня шокированным взглядом. У её глаз стали накатываться слёзы, и дрожащими губами она ответила:

— Сынок, я… мы… мы были вынуждены!.. У нас не было иного выбора! Принять такое решение было тяжело, очень тяжело. Мы правда тебя очень любили!

— Ага, это видно.

— Но это так! Мы были на грани. Мы были очень бедны и умирали с голоду. Наша семья не могла прокормить сразу троих, поэтому мы…

— Решили бросить меня. Специально вышли в мощную бурю, чтобы оставить меня умирать в снегах, а самим скрыться где-то подальше. Это я давно понял. Видать именно я был главной помехой к благополучию. Но к великой неожиданности, даже для меня самого, я выжил. Долгие годы я скитался по миру, нередко ощущая дыхание смерти у затылка, но каждый раз преодолевал любую сложность и продолжал жить. Я открыл свою истинную сущность, стал сильнее, познал этот мир. Но долгие годы меня мучал один вопрос: а что стало с вами? И вот теперь я получил ответ, наблюдая за всем собственными глазами.

Мать не знала, что ответить. Оно расплакалась. И в этот момент на кухню вошёл сорокалетний мужчина — отец Никса — находящийся в предвкушении вкусного обеда.

— Дорогая, я уже чувствую восхитительных запах твоей стряпни! Он меня так возбуждает, что я… — но тут он заметил Никса и резко замолчал. От шока он с трудом мог пошевелить даже пальцем, — Сын… Никс… я… ты…

— Ну здравствуй, отец. Что-то ты совсем исхудал и обессилил. Должно быть много работал, чтобы заработать на такой дом. Не щадил себя, стараясь прокормить семью. Похвально. Без меня у вас дела пошли в гору. Хотя… сейчас это уже имеет мало значения.

— Сын, всё не так как ты…

— Молчать, — спокойно, но в то же время грозно сказал дракон. Родители в страхе остолбенели от его голоса и ужасающей ауры, нагоняющей прохладу даже в самые оттопленные комнаты дома, — Мне не нужны ваши оправдания. Не надо лить дерьмо мне в уши. Однако… я позволю вам сказать свои последние слова, перед тем как приму окончательное решение. Ну, есть что сказать своему нелюбимому сыну? Извинения? Раскаяния? Признания? Я не против напоследок выслушать ваш жалкий скулёж.

Отец не мог найти слов. Вместо него мать, вытирая слёзы, сумел вымолвить:

— Прости нас, сынок! Нам так жаль!

Но несмотря на все слёзы на лице Никса не было ни капли сочувствия.

— Мне не нужна ваша жалость.

Но тут в комнату вошла маленькая девочка лет восьми. Её внезапному появлению Никс был не на шутку удивлён, и глядя на её белые волосы он признал в ней свою сестру.

— Мам, когда уже будет готов обед? Я есть хочу, — тут она заметила дракона, — О, у нас гости! А кто это такой? — подбежала она к парню и с любопытством стала его разглядывать.

Удивлённый Никс вопросительно посмотрел на родителей, а те могли только стыдливо отводить взгляды.

— Быстро же вы сделали замену. Видимо дело было конкретно во мне.

— А кто вы такой? — спросила его девочка.

Мать хотела её о чём-то предупредить, но заметив грозный взгляд парня тут же онемела от страха. Девочка даже и близко не могла прочувствовать той напряжённой атмосферы, что царила в комнате. Никс присел на корточки и посмотрел в карие глаза сестры. Магических способностей в ней явно не было.

— Я дальний родственник твоих родителей. Тебе я должен быть… — задумался он, придумывая себе ложную историю, — Троюродным дядей! Я много путешествовал по далёким землям, поэтому долгие годы не виделся с твоими родителями. Я даже не знал, что у них появилась ты.

— Что, правда?!

— Именно так.

— Ура! Так здорово узнать, что у тебя есть ещё родственники! Но… — она погрустнела.

— Что такое?

— Я всегда мечтала иметь братика. Родители рассказывали мне, что до меня у них был сын, но он погиб, когда был ещё совсем младенцем. Грустно.

— Ещё младенцем говоришь? Любопытно, — осудительно и ещё более грозно он посмотрел на родителей, — Хотя… может это и так. Может для них он действительно умер давным-давно. Но с чего ты взяла, что иметь брата так здорово?

— Ну а как же иначе? Это ведь прекрасно! Так здорово иметь близких, которые поддержат тебя в трудную минуту, а ты их!

Парень смотрел на неё непонимающим взглядом. Её чувства и мысли были слишком далеки от мироощущения и опыта дракона. Они были слишком далеки друг от друга.

Никс встал в полный рост и положил руку сестре на голову, начав медленно поглаживать, а та лишь закрыла глаза и наслаждалась лаской.

— Значит вот какая она, семейная жизнь? Это и есть то счастье, к которому вы стремились, и ради которого пошли на всё это? Всё ради того, чтобы иметь рядом кого-то близкого? Чёрт, какая же всё это… чушь! — он оскалил зубы в безумной улыбке, окинув родителей не менее безумным взглядом, — Да пропади оно всё пропадом!

Лицо девочки замерло в вечной улыбке. Её голова, а следом и всё тело покрылось толстой коркой прозрачного льда, промёрзнув насквозь и прекратившись в ледяную статую. Никс сжал кулак, разнеся голову сестры на мелкие осколки.

— Нееееет! — закричала мать, — Дочка!

Обезумевшие от горя родители хотели кинутся к ледяным остаткам дочери, но их ноги уже примёрзли к полу. Никс взмахнул рукой и метнул в отца несколько больших ледяных штыков. Они пронзили мужчину насквозь и тот упал замертво. Дракон подошёл поближе к матери, и у той от его приближения замёрзли слёзы на лице. Он аккуратно взял её за голову, а она успела напоследок сказать:

— Прости нас, сынок. Будь счастлив…

В следующую секунду её тело промёрзло насквозь. Лишь немного надавив, Никс разнёс её на мельчайшие осколки, устроив во всей комнате небольшой снегопад.

— Мне не нужно счастье. Мне никто не нужен.

Никс вздохнул с облегчением. Его душа будто очистилась от всего, что накопилось за годы жизни. Он скинул с себя тяжкую ношу, но вместе с тем словно отрезал от себя что-то близкое и важное. Впервые за долгое время он почувствовал себя живым, но в то же время ощущал, будто внутри что-то умерло.

Со странным чувством в груди Никс пошёл к выходу из дома. Перешагнув за порог и выйдя на улицу, он обнаружил, что дом уже окружили солдаты Ордена. Стрелки с многозарядными арбалетами расположились на крышах ближайших зданий и уже взяли свою цель на прицел, бойцы с оружием ближнего боя встали в полукруг возле дома, а прикрывали их с десяток магов.

«Что же это? Что это такое? Что за чувство в груди?»

Никс двинулся вперёд. Стрелки открыли огонь, но по приближению к цели болты замерзали и застывали в воздухе в паре метров от парня.

«Сожаление? Скорбь? Вина? Раскаянье? Ха, как бы не так!»

Солдаты кинулись в атаку. Обнажив оружие, они надеялись взять противника количеством, атаковав со всех сторон. Но лишь приблизившись к дракону на несколько метров их движения начали замедляться. Клинки трескались от наступившего холода, а кожа синела. Некоторые находили в себе силы двигаться дальше и смогли приблизиться к противнику достаточно близко и попытались атаковать, но уже на замахе их попытки заканчивались. Они беспомощно замирали в полуметре от Никса, который наносил удар за ударом, разнося на своём пути промёрзших солдат Ордена на мелкие осколки. На Никса не срабатывала ни одна атака, ни вблизи, ни издалека.

«Как же хорошо! Никогда в жизни ничего подобного не чувствовал! Свобода!»

Вит махнул рукой и в воздух поднялось множество ледяных дисков, что словно снежинки поднялись в воздух и начали кружиться по округе, разрезая стрелков на крышах.

Маги ничего не успевали сделать. Хоть огонь, хоть лёд, хоть молния, хоть исцеление, хоть что-либо ещё — любые их заклинания тут же замораживались, а следом и они сами. Разница в силе магов Ордена и дракона была колоссальной. В городе попросту не было достаточно могущественных волшебников, чтобы противостоять такому противнику.