Может вложить мою «заначку» в какой-то бизнес, но я в этом деле ничего не смыслю и скорее всего они просто пропадут.

Короче – надо думать.

С такими, довольно, тяжёлыми мыслями, мне всё-таки удалось уснуть.

Следующий день пролетел незаметно. Мы с мамой и Светкой долго просидели в гостях у родителей Вероники. Мамы в основном вели разговор о свадьбе, но мы с Никой уже обсуждали эту тему и было решено, что никакого грандиозного торжества не будет. Я хотел пригласить Сергея с Юлей, почему-то их семья стала мне небезразлична, и Романа с Маргаритой – вот и все гости.

Вечером я рассказал моей невесте о хитром ходе Чёрного, пытавшегося пристроить в нашей квартире свою пассию. Ника долго смеялась.

- Смотри, Александр, вот приведёт он семью в полном составе, с пятью-шестью котятами, что делать будешь?

- Я сниму им отдельный подвал, - непреклонно ответил я.

Посмеявшись, Ника рассказала, что на следующей неделе она, на несколько дней, едет на спортивные сборы в Петербург и, по возвращении, мы и отпразднуем начало нашей совместной жизни. Я тоже поведал ей, что мне надо съездить по делам в Рудогорск.

- Это что-то опасное? – Сразу заволновалась моя любовь.

- Да нет, это скорее курсы повышения квалификации. – Мне и самому так казалось.

- Звони мне каждый день! – крепко обняв меня прошептала моя зеленоглазка.

На другой день мы подали заявление, обговорив срок бракосочетания. И вечером я проводил невесту в город на Неве.

У меня и у самого уже был куплен билет и по утру я отбыл на поиски кузнеца.

Накануне мне пришлось поговорить со своим начальником.

- Тут такое дело – мне надо срочно уехать. Если что – я на больничном.

Сергей вздохнул в трубку. – Подписан приказ о твоём назначении. Будь другом не подведи меня.

Мне стало очень неудобно. Вопрос с работой надо решать!

- Прости, Сергей Андреевич. Даю слово что это в последний раз.

- Хорошо. Удачи. Лечись. - С ухмылкой добавил он.

Глава 22

До села Кузнецовка я добрался за сутки. Всё-таки прав был Кузьмич, расстояние уже не играет большой роли. Самолёт, автобус, попутка, и ты уже за тысячу километров от дома.

Ещё в машине я поинтересовался у водителя насчёт Тихона Ковалькова, но парень ничего сказать не мог, он был не из местных.

В селе мне быстро подсказали, где живёт дед Тихон, но сразу предупредили, что старик совсем одряхлел, и если я по какому-то кузнечному делу к нему – то напрасно. Он давно уже ничего не делает и даже разговоров про это не ведёт.

Мне пришлось минут десять стучать в мутные окна небольшого домика, пока внутри что-то не загремело и глухой старческий голос спросил – Кого принесло? Нету меня, в лес за грибами ушёл.

- А нож-то взяли, грибы резать? – Я был рад, что дед нашёлся и теперь оставалось только уговорить его помочь мне в вопросе бронирования моей тушки.

- Какой ещё нож?

- А вот этот, - и я приподнял над покосившимся забором руку, в которой держал подарок бабушки Агафьи.

Наступила тишина. Похоже дед Тихон рассматривал в окно, что это я ему показываю. Через минуту, он открыл дверь и прищурившись сказал:

- Ну-ка поди сюда. Что-то не разберу, чем ты там грибы режешь.

С трудом открыв покосившуюся калитку я подошёл к крыльцу.

Старик, вытащив из кармана пиджака очки, надел их, и внимательно уставился на нож.

Мне показалось, что в глазах у него что-то сверкнуло, а может это был просто отблеск в толстых линзах.

- Ну проходи, коли пришёл, - наконец сказал он и пошёл в дом оставив дверь открытой.

Я прошёл за ним. В доме было пыльно, довольно грязно и, как мне показалось, пахло горелым.

- Что же, гость незваный, давай чай пить. – Дед, почесав седую курчавую бороду, достал с полки пару щербатых чашек и сахарёнку в которой лежал большой кусок серого сахара.

Самовар на столе был горячий, как будто его только что вскипятили. Может это от него шёл горелый запах.

Старик достал старый ножик с деревянной ручкой и взяв в руки сахар, одни ударом тупого лезвия ловко расколол серый комок пополам. Потом ещё и ещё раз, пока в сахарёнке не оказалось с десяток небольших кусочков.

Покряхтев, дед достал всё с той же полки, что-то замотанное в тряпицу и развернув положил на стол батон ржаного, почти чёрного, хлеба.

- Порежь хлебца, гостенёк, мой-то нож совсем тупой.

Я улыбаясь достал нож и тихонько нажав, попытался отрезать кусок. Лезвие пошло очень туго! Пришлось надавить сильнее, хлеб поддавался тяжело! Как так?! Нажав со всей силы, мне удалось разрезать чёрствый батон, но при этом нож, по самую рукоятку, вошёл в толстую дубовую доску. Резко выдернув его, я посмотрел на деда.

Тот сидел уже без очков и с улыбкой смотрел на меня.

- Дела-а-а, - протянул старик, - и ста лет не прошло, как я опять Защитнику понадобился. Или ты просто в гости пожаловал, старика проведать, да разговорами порадовать?

Он поднялся и подойдя к русской печи, приоткрыл заслонку и несильно дунул. Оттуда вылетела искорка, и упав на пол, разошлась по всему дому красным всполохом. В тот же момент внутри дома всё поменялось. Не стало ни пыли ни грязи, предметы засверкали чистотой и яркими красками.

- Ну что же Защитник, садись, теперь и в самом деле чай пить будем.

Дед Тихон и сам преобразился. От его дряхлости не осталось и следа. Теперь это был крепкий старик, невысокого роста, но широкий в плечах. Даже борода его почернела и седых волос в ней поубавилось. Одежда на нём стала хоть и не новой, но чистой и опрятной. И руки! Его кулаки напоминали трёхлитровые банки!

- Что смотришь? Али сам так не можешь меняться? – Тихон выставлял на стол разное угощение: пирожки, ватрушки, блины, варенье и свежий обалденно пахнущий хлеб.

- Тихон… - я пристально взглянул на деда, - Харитонович, откуда же такие разносолы у вас?

Дед «стрельнул» в меня глазами, - Ишь ты... глазастый. Девчушка – соседка за мной присматривает. Она и приносит. А я ей иголку сделал для швейной машинки, а то современные чуть что, сразу ломаются. А моя игла и машинку переживёт, - усмехнувшись закончил он.

Я присел за стол и, подтянув к себе сумку, начал выкладывать продукты, что захватил на всякий случай с собой. Были тут: две банки шпрот, которые я любил, банка сгущёнки, печенье, шоколадки и кулёк разных конфет.

- О, сгущёнка! Люблю! И конфеты с шоколадом давай сюда. Молодым они только для порчи зубов, а старику в самый раз будет. Мне-то уже портить нечего, – и она улыбнулся белыми крепкими зубами. – А ты, Александр, - усмехнувшись продолжил он, - на пирожки налегай. Катька, соседка, мастерица их делать.

За чаепитием мы просидели до позднего вечера, ведя неспешную беседу ни о чём. И только когда я уже подумал, что серьёзного разговора не будет, дед Тихон неожиданно спросил:

- А кто же тебе такой ножичек спонсировал?

Последним словом он меня сильно удивил, но не показывая виду я ответил:

- Агафья Поликарповна Муромцева. Не так давно был я у неё и помог в одном деле. Она меня этим ножом и отблагодарила.

- А расскажи-ка поподробнее гость долгожданный. – Нахмурившись попросил кузнец.

Я рассказал, как было дело. Дед задумчиво качал головой.

- Значит прервался род Муромцевых, и она тебе ЕГО передала. Значит уверена в тебе, такие подарки кому не попадя не делают. Ну, тогда расскажи о себе, откуда ты взялся, такой молодой да ранний.

Тут уже мне пришлось задуматься, с чего начинать? Но Дед Тихон подсказал:

- Расскажи, когда силу почувствовал и первый раз ей воспользовался.

И пришлось мне начать с маршрутки, а закончить встречей с «советником».

Старик смотрел на меня внимательно, запустив руку в чёрную, без единого седого волоса бороду.

- Так значит ты меня не просто так искал? А ведь я уже, как говориться – отошёл от дел. Стало мне казаться, что стареет наше поколение, а на замену ему никто не приходит. И такая меня тоска взяла - хоть в сисадмина переквалифицируйся. Правда не знаю, кто это, но Катька-соседка, говорит, что это нужные по нынешним временам люди!