Когда бы Джон не целил в молоко.
«Ты думал, камнем стало мое тело? —
Воскликнул Джон. — Копье пущу я в дело!»
Ответил Джеймс: «Помилуй, погоди!
Я только небо вижу впереди!»
«И мне, коли по правде рассуждать,
Одну лишь колокольню и видать! —
Джон заявил. — Хоть руки твои хлипки,
Держись!» И тут начало новой сшибке…
Ждал было Джеймса горестный финал,
Но Джон от гнева в обморок упал.
Джеймс мог заставить нас рыдать о нем —
Да жаль, копье раздроблено конем.
Джеймс говорит: «Услуга за услугу —
Мы три удара нанесем друг другу».
«Я мстить готов!» — Джон гордо заявил,
Коня пришпорил… и копье сломил.
Разить копьем никто теперь не мог,
Но Джеймс из ножен выхватил клинок
И быстро побежал врага рассечь.
Джон не успел достать свой ржавый меч,
И Джеймс, являя доблести пример,
Взмахнул мечом — и угодил в барьер;
Мнил победить он, да попал впросак:
Застрявший меч не вытащить никак.
А между тем Джон справился с клинком
И, сквернословя, к Джеймсу мчал бегом:
«Могу творить я в гневе чудеса!
Дрожи!..» Удар пришелся в небеса.
Теперь и Джеймс возьми да закричи:
«Будь проклят день, когда тупы мечи!»
И снова схватка — с силою двукратной
Друг друга бьют в лицо перчаткой латной…
Кто победитель, было не понять,
Вдруг крикнул Джон: «Пора бы нас разнять!»
А после Джеймс: «Да! Разнимайте нас!
Я бьюсь усталым вот уж целый час!».
Так завершился славный сей турнир,
И разбежался весь крещеный мир —
Шел от бойцов крепчайший аромат,
А с вонью рядом быть никто не рад.
Настолько им сраженья были внове,
Что — слава Богу! — обошлось без крови.
Перевод А. Серебренникова
Henry VIII (1491–1547)
Green groweth the holly
Green groweth the holly,
So doth the ivy.
Though winter blasts blow never so high,
Green groweth the holly.
As the holly groweth green
And never changeth hue,
So I am, ever hath been,
Unto my lady true.
As the holly groweth green
With ivy all alone
When flowers cannot be seen
And greenwood leaves be gone,
Now unto my lady
Promise to her I make,
From all other only
To her I me betake.
Adieu, mine own lady,
Adieu, my special
Who hath my heart truly
Be sure, and ever shall.
Pastime with good company
Pastime with good company
I love and shall unto I die.
Grudge whoso will, but none deny,
So God be pleased, this live will I.
For my pastance
Hunt, sing, and dance.
My heart is set
All godely sport
To my comfort.
Who shall me let?
Youth will have needs daliance,
Of good or ill some pastance.
Company me thinketh then best
All thoftes and fantasies to digest.
For idleness
Is chief mistress
Of vices all.
Than who can say
But “pass the day”
Is best of all?
Company with honesty
Is virtue, and vice to flee.
Company is good or ill
But every man hath his free will.
The best ensue,
The worst eschew,
My mind shall be.
Virtue to use,
Vice to refuse,
I shall use me.
* * *
Though some saith that youth ruleth me,
I trust in age to tarry.
God and my right and my duty,
From them I shall never vary,
Though some say that youth ruleth me.
I pray you all that aged be,
How well did ye your youth carry?
I think some worse, of each degree:
Therein a wager lay dare I,
Though some saith that youth ruleth me.
Pastimes of youth sometime among,
