Простите, сегодня я довольно многословна, но для этого есть повод. Прохожу на кухню, совмещённую с гостиной, и беру со стола поводок.
— Он у меня, я внизу, — выкрикиваю как можно громче, чтобы Дерек услышал меня со второго этажа.
За столом сидит Саймон с маленькой принцессой на руках. Она рисует своего крёстного, и это уже двадцатая попытка. Скоро у Стива Роджерса важное событие в жизни, но об этом я расскажу позже.
Целую мужа в шею и зарываюсь пальцами в каштановые волосы своей дочери. Ей пять лет и она копия папы, ну за исключением глаз. У неё синие глаза. За моей спиной раздаются громкие шаги, и я лениво поворачиваю голову. Вот и вторая, довольно высокая для своего возраста, копия Саймона, только в этом случае от меня у него только характер. Гены Стелсов в буквальном смысле нокаутировали своих соперников из семьи О`Нил. В случае с сыном, природа вообще решила не заморачиваться и воспользовалась копипастом. Дерек высокий, худощавый мальчик, с непослушными темно-каштановыми волосами и карими глазами. Я поначалу хотела отдать его на гимнастику, но потом поняла, что он вымахает под два метра в росте к шестнадцати годам. Поэтому наш малыш, когда он ещё мог так называться, пошёл в секцию американского футбола. В Канаде, правда, это не такой популярный вид спорта, как в США, зато в школьных командах поменьше интриг и конкуренции.
Дерек забирает из моих рук поводок и зовёт своего пса по кличке Спайк. К слову, это маленький чертёнок породы шпиц, которого сыну подарила прабабушка, когда ему исполнилось семь лет. Он хотел рыжего самоеда, но бабуля решила, что стоит начать с мини-версии этой породы. Малыш даже не расстроился, увидев милый комочек шерсти с глазами, похожими на чёрные пуговки.
На кухне веет ароматом черного чая, и я по привычке наливаю бодрящий напиток себе в чашку. Он горячий, но не обжигающий. Да, Саймон за тринадцать лет совместной жизни выучил мои привычки наизусть, некоторые из которых были приобретены мною уже в браке.
— Папа, мне не нлавится.. — возмущенно произносит моя дочь, закончив рисунок. Она у нас картавит, но скоро мы пойдем к логопеду. У Дерека была та же проблема в её возрасте, но он быстро с ней справился.
— Что именно тебе не нравится? — усмехаясь, интересуется Саймон, а затем целует дочь в макушку.
— Ножки колоткие, — смотрю на рисунок и улыбаюсь. И правда, Стив похож на качка на коротких тонких ножках. Муж берет в руки синий фломастер под цвет брюк Роджерса и исправляет длину и ширину нижних конечностей нарисованного блондина.
Вы, наверное, удивлены тому, что лучший друг Майкла Тёрнера стал крёстным отцом нашей дочери. Да, он не сразу перестал на меня дуться после того, как я рассталась с Майклом и уехала с Саймоном. Мы, может, больше и не встретились никогда, если бы Роджерс не поступил в колледж в Бостоне. Я была на седьмом месяце беременности, когда я столкнулась с ним торговом центре. Стив, конечно, очешуел, увидев мой живот, и отказался даже поговорить со мной. Помню, что тогда проплакала целый вечер. Однако, большое и доброе сердце Стива не позволило ему долго злиться на меня. Недели через две дружочек нашел мой новый номер и позвонил.
Мы уехали из Сентфора, никому не объяснив того, что произошло. В этом была исключительно моя вина. Я переживала, думая о том, как Тёрнер отреагирует на моё предательство. Поэтому совершила один из самых отвратительных поступков в своей жизни — рассталась с парнем по телефону. И судьба меня за это наказала. От нас с Саймоном отвернулись Обри, Анна, Стив и даже Харпер. Для всех одноклассников мы стали самой главной темой для обсуждения. Никто не знал, что я беременна, и слава Богу, ведь моя мама осталась в Сентфоре — грёбаном городе сплетен.
Со школы было только два человека, которые от нас не отвернулись. Это Дерек и Адель. Ой, да, они, кстати, поженились десять лет назад. Недавно мы ездили к ним в Вашингтон на годовщину свадьбы. То, как Моринг решила влюбиться в надёжного и хорошего парня, а не качка из футбольной команды — отдельная история. Стефани по окончанию школы улетела в Нью-Йорк, чтобы покорить Бродвей, оставив бедолагу одного. Правда, он недолго страдал.
Так, о чём это я? Ах, да! Стив. Ему понадобилось какое-то время, чтобы принять мой выбор. Он столько раз упрекал меня за то, что я ушла от Тёрнера, но всё закончилось, когда родился Дерек. Первой причиной моего прощения стала ревность. Роджерс был расстроен тем, что мы не назвали сына в его честь. Второй стал, собственно, сам малыш. Стелсу-младшему было достаточно только схватить Стива за большой палец…
— Он меня не отпускает, — оцепенев от непередаваемых ощущений, сказал мне и Саймону блондин. Его лицо расплылось в такой улыбке, что сложно описать словами, насколько он был заворожен происходящим.
— Ты ему понравился, видишь, он тебе улыбается, — мне казалось, что Роджерс вот-вот посыпется от моих слов, и я оказалась права.
— Вы уже выбрали ему крёстного? — неожиданно спросил Стив, отчего и у меня, и у Саймона, стоящего рядом, округлились глаза до размера шаров для пинг-понга.
— Нет, мы об этом ещё не думали, — удивлённо ответил Стелс, но затем с явной хитростью в голосе продолжил: “Но я уверен, что ты бы отлично справился!”
— Так, если Роджерс будет крёстным, то я стану крёстной! — не дав ответить блондину, в разговор вклинивается Адель, что уже почти час раскладывала гору детской одежды, которую сама же и подарила. Моринг до последнего верила, что родится девочка. Мы не скрывали от неё пол ребёнка, но она, вопреки всему, надеялась на то, что врачи несколько раз подряд ошиблись при проведении УЗИ. Поэтому половина нарядов были куплены для девочки.
— Тогда решено, мы будем его крёстными, — провозгласил Стив, не отрывая глаз от крохотного Дерека.
Вот примерно так эти двое решили взять на себя ответственность, даже, собственно, не дождавшись нашего одобрения. Когда у нас с Саймоном родилась дочь, они самопровозгласили себя и её крёстными, ссылаясь на то, что кандидатов лучше у нас попросту нет. Да, друзьями мы были не богаты, впрочем, как и сейчас, нам достаточно троих, если считать Никсона.
— Мама, смотли. Класиво? — моя маленькая принцесса протягивает мне рисунок, и я наигранно беру его в руки, изображая искусствоведа.
— Хм. Какие величественные скулы, но в то же время мягкие черты глаз. Юная леди, да у вас талант, — одобрительно качая головой, кладу указательный палец на свои губы с невероятно задумчивым видом. Наша девочка хлопает в ладоши и улыбается белоснежной улыбкой.
— Луна, раз мама по достоинству оценила твой рисунок, тебе пора собрать свои игрушки. Ты же ведь не хочешь забыть любимое платье для Би-би, — Саймон говорит с малышкой как со взрослой, и это не метод воспитания. Просто наша дочурка не любит, когда с ней сюсюкаются. Только скажи ей, что она маленькая… Сразу поймёшь, как выглядит детская истерика. К слову, Би-би — это робот-трансформер по имени Бамблби, только не спрашивайте, почему он носит платья.
— Папа успеет к двум? — допивая чай, интересуюсь у супруга. Я не имею ввиду своего отца, папа — это мой свёкор, который, кстати, называет меня дочкой.
— Даже обещал, что приедет к часу, — Александр всегда соглашается присмотреть за домом и собакой, когда мы уезжаем из города. Сегодня мы летим в штаты и уже завтра вечером должны быть в Сентфоре на свадьбе. Стивен Роджерс на самом деле уже был окольцован почти месяц назад. Правда, этот засранец умудрился жениться в Вегасе, никому не сказав. С его слов — это было самое спонтанное, но правильное решение в его жизни. Однако, они всё-таки решили устроить небольшой праздник в кругу самых близких людей.
— Так, я, конечно, всё могу тебе простить, кроме выбора имени моей дочери. Но ты женился, ничего мне не сказав! — я недовольно надула губы, сложив при этом руки на груди.
Блондин только усмехнулся моей детской реакции на новость. Тётеньке тридцать лет, за её спиной полутораметровый сын решает задачу по алгебре, а она тут надулась, как пятилетняя девчонка.
