Или не так?

— Ничего подобного не было. — заверяет меня Боря. — Я твоё состояние организма и настроение всегда по утрам фиксирую, и скажу как на духу… такого жизненного подъёма как тут, я в тебе никогда не ощущал. А это говорит о чём⁇

Пожимаю плечами, лёжа на кровати. Под одеялом это делать несложно. Но вслух говорю…

— Мне-то почём знать…

— А это нам говорит о том, дорогой мой, — тут же начинает объяснять Искин — что с этим местом не всё так просто. И, если никто ничего не чувствует тут из остальных, включая прежних хозяев, то это не говорит о том, что и мы не можем не понимать, что тут что-то есть. Важное, причём, напрямую нас с тобой касающееся. А, ну-ка… кольцо нацепи на палец, которое мы у Салтыкова забрали. Ведь это же пропуск. Но ты почему-то его спокойно и снимаешь, и надеваешь, ведь ещё там… в Сочи пробовали. И ни ничего…

Мнусь. Ридер на мне, а кольцо я в нём, сворованное у князя, держу.

Пару мгновений и колечко уже на моём пальце примостилось.

Что это? Не понял? Я словно воспаряю над кроватью. Или это не я, а моё сознание? И да… радости в душе прибавилось в разы. Ощущение такое…

— Словно кокаина долбанул приличную дозу. — подсказывает мне Искин. — Вот и ответ. Вопрос… а чувствовал ли, тот же молодой князь что-то подобное, что чувствуешь сейчас ты? Непонятное, и приятное при этом, в этом поместье. Если да, то почему тогда такое сокровище, в таком запущенном виде находится, словно тут никто давно не останавливался, не говоря уже о том, чтобы жить тут на постоянной основе? Дела…

— Кокаин я за свою жизнь не пробовал никогда, и как после него себя чувствуют, не скажу, не знаю. — говорю я — Но ты прав в одном, я себя ощущаю, как в раю. Спокойно, легко и радостно. Не припомню, когда себя так я хорошо чувствовал. Интересно, меня тут в поместье одного так плющит?

— Напомню… — уже Искин отвечает мне моими словами — Ты воспарил сознанием, как только кольцо-пропуск князя на палец себе нацепил. У остальных подобного украшения нет и в помине. Но судя по поведению, той же Виолетты, которая сейчас зайчиком прыгает по засыпанным листвой дорожкам, как маленькая счастливая девочка, то думаю да, они тоже эмоционально на подъёме находится. От чего? От того что в поместье это приехали, или просто хорошее настроение, не скажу. Но вот ты меня больше на данный момент волнуешь, ты ведь ощущаешь посыл?

Тишина. Прислушиваюсь к себе.

А ведь точно…

— Что-то зовёт меня. — отвечаю я. — Ласково так, ненавязчиво, но настойчиво при том. Словно, я что-то тут важное упускаю, и оно радо мне, это что-то. Явно и не ожидала оно уже что кто-то ещё сможет её или его услышать. И ведь оно чувствует, что я её или его, слышу. И даже направление есть, куда двигаться.

— Так чего тогда разлёгся? — вскидывается Искин. — Тут оказывается нас ждут… стрелку набили, выражаясь вашими понятиями, а ты валяешься в кровати и ещё разглагольствуешь, не понимая сам о чём. Я направление зова давно и сам уже определил, но мне казалось, что это так… фон мысленный какой-то. А тут зовут тебя, а ты не шевелишься.

— Я вообще-то ещё не завтракал. — напоминаю я.

— Аргумент серьёзный. — соглашается Боря — Энергия твоя нам может понабиться, мало ли с чем мы тут можем столкнуться. Во всеоружии надо быть. А потому… подъём! Сейчас до Виолетты дозвонюсь, узнаем, где тебе завтрак приготовили. И отпрошусь за тебя погулять по поместью. Но обязательно надо сопровождающего себе затребовать, а-то и двух. Можно ещё взять с собой кого-нибудь из старожилов. Вызвали тут местных работников. Пообещали хорошую зарплату.

— Азиза быстро работает, оперативно. — хвастаюсь я.

Честно, похвала мне самому нравится, в отношении прекрасной принцессы.

— Так… я Вилке на коммуникатор написал. — докладывает Боря — Говорит, завтрак в кают-компании дирижабля тебя ожидать будет. Как приведёшь себя в порядок, спускайся туда. Девочки стюарды тебя накормят. На счёт охраны и сопровождения из местных, сказала всё организует. Через полчаса у трапа дирижабля люди тебя будут ждать. Попросила быть тебе постоянно с ней на связи. С территории поместья без предупреждения никуда не отлучаться. За тобой, конечно, присмотрят, и в случае чего доложат Вилке, но она бы не хотела очередных случайностей. Перенервничала в Сочи девочка, а беременным напоминаю, волноваться нельзя. Так всё… подъём! Нас ждут великие дела…

А ведь пришлось реально задержаться. И душ принял. И переодеться по сезону необходимо. Потом в кают-компании в обществе стюардессы, девушки весьма аппетитных форм, завтракал. Меня развлекали, хотя вначале просто предложили включить телевизор, посмотреть новости или что-то развлекательное. Отказался.

В итоге просто поболтали.

Девушку звали Наталья. Родом из Пскова. В компании перевозчика работает уже третий год. Всё нравится. Не замужем. Знает, в совершенстве три языка иностранных. Год до этого работали в Европе. Сюда на зиму перебрались. В отпуска уйдут к Новому Году. А транспорт на ремонт поставят.

Все всем в экипаже довольны, особенно этим фрахтом. В Сочи отдохнули, пускай и немного по времени, но покупаться в море успели. Теперь вот Крым осваивать будут. Заказчики, то есть мы, всё оплачиваем, все их капризы. И командировочные платим приличные. Всё хорошо и сами пассажиры просто душки. Не пристают к бедной девочке. Бывали подобные прецеденты раньше.

Сама говорит об этом, и тут же на меня глазками своими стреляет. Завлекает…

Ну, уж…

Хотя не отнять… бюст у неё что надо…

Глава двенадцатая

— … грот??? Простой грот? Быть того не может.

Оглядываюсь по кругу.

Алея. Дорожка камнем булыжником уложенная.

Вдалеке явно угадываются остатки клумб. Цветы уже отцвели, если они тут были, конечно. Вековые деревья недалеко. Горный пейзаж, вернее одиночная скала на фоне могучих деревьев. И дорожка, уходящая куда-то дальше.

А вот в этом каменном выступе выдолблен грот. И весьма приличных размеров, надо сказать. Комната, закрытая с трёх сторон каменными валунами.

Приличных размеров комнатушка.

Вот сюда меня с моими сопровождающими и привёл зов.

А захламлено-то как тут всё. Здесь что сборник мусора разного крупнокалиберного организовали когда-то?

— Этот грот когда-то был местной достопримечательностью.

Брюзжит скрипучим голосом мой сопровождающий из числа местной прислуги. Приставлен ко мне Вилкой наравне с парой боевиков от Азизы. Приглядывают за мной на полном серьёзе. Явно проинструктировали их по серьёзному. Во как по сторонам глазами-то зыркают, пытаясь обнаружить мне угрожающую опасность. Впечатляет то, как работают профессионалы.

— Не отвлекайся. — одёргивает меня Искин. — Старикан, что-то тебе объяснить пытается про это место. — говорит он.

А ведь и правда, что-то про старого князя дедок говорит…

— … любил он тут в этой комнате в кресле-качалке кататься. Сядет бывало и сидит тут весь день. И так чуть ли не целыми днями время тут проводил так. Тогда тут, конечно, всё убрано было. Голые стены. Ничего лишнего. Комната и стул в нём посередине стоит, причём раньше, когда темнело, стены сами по себе свет давали. Небывалое ощущение. Но вот как погиб его светлость и к власти в клане пришла молодёжь… всё… и света нет, стены светиться сами по себе перестали, и в комнате теперь склад испорченного имущества сделали. И никто больше не сидит тут днями и ночами, качаясь в кресле, и любуясь открывающимися видами. Тут ведь всё ухожено раньше было. Клумбы с цветами. Пруд. Фонтаны. В пруду даже лебеди жили. Идиллия. Но с того момента лет тридцать прошло. Я ведь ещё тогда мальцом совсем был. Те времена только дворецкий ещё, наверное, помнит. Он у старого князя в юном возрасте на такой должности оказался. Всем тут руководил. Но, как старого князя не стало, то внуки парня от дел отставили и должности лишили. Этот-то, кто вам усадьбу в споре проиграл, правнук того великого князя. Вырождается княжеский род, чего уж говорить.