горкой пахнущих – всласть! – пирогов,

взглядом светлым, как малые свечи,

что горят у священных даров.

Взор сияет, а в сердце тревога.

С нею ночь до утра коротать,

на заре разговаривать с Богом:

не вернет ли в семью благодать.

Хорошо, коль хватает силенок

нужным быть – чем-ничем, а помочь.

И обласкан бывает внучонок

пощедрее, чем в давности дочь.

Поучать? Спотыкались когда-то,

обжигались – так стали умней.

Вряд ли примут, решат: староваты.

Ты хоть вскользь заикнуться посмей!

Так нужна ли ослабшая старость?

Что привносит в суровый наш быт?

Без неё сиротой станет младость…

С нею праздник любви не забыт…

Уж близок день пасхальный, день весны?

Иль Рождества рассвет туманный?

Сегодня праздник: радостные сны

Обманут меня сказкою желанной!

Пусть я увижу стол с румяной уткой,

И дети за столом, здесь сын и дочь.

Так хочется развлечь нелепой шуткой

Гостей любимых, чтобы превозмочь

Гнёт трудных (так сложилось) отношений.

Не вышло? Нет. Я рада и тому,

Что Бог услышал давние моленья:

И дочь, и сын рядком в моем дому.

О, если бы еще приснилось

(Конца нет сладостным мечтам),

Что тяжкая обида позабылась,

Ошибки были тут и там.

Да, терять родных – терять себя,

Пустота растет на этом месте.

А оттает сердце, как земля,

Зазвенят в душе благие вести.

Я проснулась утром – сон пропал,

Дочка далеко, у самой Волги.

Дом мой бедный не слыхал

Ее походки долго, долго…

* * *

Жизнь в полвека все оценит, обнажит.

Давний гонор, как туман росой, осядет.

Человек совсем не прежним дорожит,

Не всегда с собой и миром ладит.

Он достоин пониманья и любви.

Я зову любовь, и ты ее зови!

К старикам под вечерок

гостья молодая

заглянула на часок.

Радость-то какая!

Зол морозец в январе,

щеки разрумянил.

В лучшей девица поре.

Обнимают Таню.

– Вот ватрушки на столе,

пирожки с капустой.

Ты садись да чай налей,

и тепло, и вкусно!

Суетятся старики,

и откуда смелость?

– Пировать мне не с руки,

час назад наелась,–

отмахнулась внученька,

глазками играя.

Бабе с дедом скучно так

сделалось – до края!

– По дороге,– говорит,–

подарили диски.

Будем слушать новый хит,

первый в модном списке.

Час проходит. Не вздохнуть,

хоть и рвется слово.

Сердце, кажется, чуть-чуть

защемило снова.

Наконец умолкли песни.

Срочно внучкой выпит чай.

От ватрушек в сумке тесно.

– Старички мои, гуд бай!

Дверь захлопнулась. Похоже,

воцарилась тишина.

– Песни потерпеть мы сможем,

лишь бы здесь была она.

– Так, старушка?

– Так, дедок.

– Явится?

– Коль выйдет срок.

Чай душистый вновь готов.

Вздох, улыбка тает

на морщинках стариков,

где-то взгляд блуждает.

Вечереет. Задумчив и кроток

догорал над полями закат.

За день столько исхожено тропок –

вдаль поутру и снова назад.

Постою я в тиши у калитки,

отдохну от нехитрых забот.

Но раскрылись печальные свитки,

затянули в свой круговорот.

О себе горевать не пристало:

ноги носят и руки сильны.

Век мой клонится к ночи устало,

то – как должно, менять не вольны.

Все печали о родных кровинках,

что в начале, в средине пути.

Неразумные в жизни заминки,

нет, не видят. Господь их прости…

Нет, не видят, а думают – зрячи,

так уверены в правде своей.

Их решать мировые задачи

приучили. Свои бы – верней…

О другой защемило сердечко.

Скажет, скажет, себя же дразня:

«Жизнь неслась, как бурливая речка,

где-то там, без меня, без меня!»

Зорька тихая в небе погасла.

Потемнело. След к дому пропал.

Как лелеять дитя не напрасно,

чтобы к счастью свернула тропа?

Снова открываю я глаза,

вижу милый белый свет.

Голубей печальных голоса –

утра нового привет.

Комнатка уютна и тепла,

ждет моих шагов разбег.

Что там за окном? Шуршит метла,

ловок ранний человек.

Вот и рассиялся вешний день.

Гул от деловых авто.

Еле долетает птичек звень –

распахну окон стекло.

Мой приют как станция в пути.

Нынче прибегут, встречай:

внучка-непоседа, сын зайти

обещался невзначай.

То-то мне так весело с утра.

Мил и сладок белый свет.

Собирать себя в поход пора:

угощать – святой обет.

Вновь смежает очи будний день,

отшумел, отголосил.

Пусть недолгой будет ночи тень,

встретить утро хватит сил.

2016 год

Дымка серебристая над прохладным морем.

Солнце успокоено сенью облаков.

Там, на горизонте, в сумрачном уборе

Замершие волны горных берегов.

Утро обещает радость обновленья.

Пляж горячей галькой наши пятки жжет.

Лишнее с себя я сброшу без стесненья.

Вон оно – смеется, вон оно – зовет.

Море обнимает шелковой водою

Зноем пропеченные красные тела.

Глянь: Венера вышла, удивив красою,

Следом та… которую природа подвела.

Никого, однако, вовсе не волнует,

Кто посмотрит косо на тебя.

Море приласкает, солнце расцелует:

Ты для них любимое дитя!

Здравствуй!

С каким настроеньем

Ты новое утро встречаешь?

Может, смиренье

После вчерашнего шторма являешь?

Вот сколько солнечных звезд

По всему окоему!

Знаю, ты, братец, не прост

И твой дух неуемный.

К самой воде я спущусь

И на камень присяду.

Чаек кой-чем угощу,

Посижу с тобой рядом.

Как завиваются волны –

Твой вздох и язык!