Я не могу его отпихнуть, но резко бью туфлей по ноге, движение, о котором знаем только мы. Сквозь мою большую юбку не особо и видно.

Он дергается, будто больше от неожиданности и смотрит на меня исподлобья. Улыбается. Добился того, чего хотел. Мне хочется вымыться. Но я лишь мрачно смотрю в пол.

Замечаю Михаила. Взгляд направленный на меня. Сжатый кулак и красное лицо.

Он выглядит так, будто готов кинуться на Артура. Он всё понял.

Нет, драка мне не нужна. Всё будет в порядке. Всё нормально.

После нас поздравляют. Все гости обнимают нас, мы перебрасываемся парой слов и фотографируемся. Я в основном отмалчиваюсь. Иногда меня оглашает грохот смеха Артура рядом. Я делаю всё на автомате. Улыбаюсь, киваю. Принимаю комплименты.

Артур держит меня за талию, знаю, мог бы, полез бы под юбку. Максимально использовать меня пока ещё в его власти.

Это просто роль. Просто роль.

Первыми идут самые близкие.

Отец Артура, пожимает сыну руку и обнимает меня, целует в щеку, чувствую его шершавую кожу, немного щекочет щетина. Он похож на Михаила.

Лена быстро обнимает Артура и сильно и долго меня.

— Ты только помни, тут не магазин. Вернуть можно не только в первые четырнадцать дней, — говорит она смеясь, и я нервно хихикаю.

Она не знает, насколько права.

Затем Миша. Он молча жмет руку брату, не касается меня, только смотрит в глаза и в этом взгляде я вижу слишком многое. То, чего точно нельзя видеть, пока мы на этой свадьбе.

— До скорого, Анна, — все же говорит он, кивает на прощание и уходит.

"До скорого". Это лучшее что он мог сказать. Я ласкаю эти слова в своей памяти, ставлю в рамочку и мысленно любуюсь, пока идут следующие гости.

Идет черед моих родных. Папа радостно обнимает меня, Маша вешается на Артура. Я наблюдаю за тем, как она прижимается к нему всем телом. Осознаю, что на неё нет даже лифчика и чуть торчат соски, которыми она буквально трется о тело моего "мужа".

Как я могла раньше не замечать этого?

Действительно была в какой-то светлой вуали и ничего не могла через неё разглядеть.

Мама стоит чуть поодаль и смотрит на меня странно. Как-то очень грустно. В конце концов, подходит ко мне и касается губами моего лба долгим поцелуем.

— Спасибо тебе, Аня. Спасибо за всё. Будь счастлива, моя дорогая, — говорит она.

Я вижу что глаза у неё на мокром месте. Горячая рука слегка трясется.

Я киваю и выдавливаю из себя улыбку. Что-то внутри во мне ждало этих слов, наверное, всю жизнь. Теперь, дождавшись будто живой воды расцветает прекрасным садом в моей душе.

— Ой, ну что нюни распустила, не на Северный полюс едет! — смеется отец и явно не понимает, почему на моих и маминых глазах появились слезы. — Только замуж, ну чего ты?

Никто не понимает, что происходит между нами. Поставлена точка. Наверное.

Маша, будто бы впервые ощутив, что все внимание не ей уделено, удивленно смотрит на маму и поворачивается на меня.

— Ну, счастья тебе, сестра, — пожимает она плечами. Говорит равнодушно. Артур же, впервые чуть отходит. Чтобы сделать себе ракурс получше. Ему ведь так нравится наблюдать за мной и Машей. Она в черном коротком платье, с торчащими сосками и я в белом.

Она открыта настолько, насколько позволяют приличия. Я же закрытая настолько, насколько они позволяют. Две сестры и он-красавец. Его любимый сюжет порнухи.

Интересно, как ей быть для мужчины, с которым спишь, быть просто больной фантазией? Быть инструментом для удовольствия. а не любимой женщиной.

Да, я тоже такой была. И моя девственность для него была очередным достижением. Интересная экзотика. Но я то, хотя бы думала, что он любит меня. А она нет. Ей не больно? Плевать? Или же больно, только она не может этого показать?

Я протягиваю ей руки для объятий. Понимаю, что мне необходимо сказать ей напоследок. Ведь вероятно, больше мы не увидимся. Я уж точно этого хочу. Она обнимает меня и я шепчу ей несколько коротких фраз.

— Я знаю, что ты говорила обо мне Михаилу, про фригидную неадеквашу недоразвитую. Слышала, — выдыхаю я. — Маша, прощай, ты мне не сестра.

Она резко отстраняется от меня. Глаза круглые, лицо слегка перекошено. Но я не вижу ни вины, ни ужаса в её глазах, скорее легкое неудовольствие.

Ничего не говорит. Окидывает меня странным взглядом, сжимает челюсть так, что видно как ходят желваки на скулах. Наверное, хочет что-то сказать. Но не может.

— Иди с Богом, Маша, — выдыхаю я и слегка улыбаюсь.

Никто не понимает. Ни моя мать, ни отец, ни подставной жених, ни Михаил. Никто не понимает, что сейчас я прощаюсь навсегда со своей сестрой. Точнее, моя сестра постепенно умирала для меня.

Теперь она мертва, вместо неё малознакомая девушка. Может инопланетяне захватили, может одержимая демоном, может злобный клон. Знаю одно.

В этом теле, которое при мне росло и с которым я когда-то играла в прятки, прячась за занавеску, больше не живет моя сестра.

Я не злюсь на неё, не ненавижу. Просто сестры у меня больше нет.

— Пока, — кивает она.

Уходит раньше мамы и папы. Артур провожает её взглядом, чуть морщиться, явно что-то поняв. Но мне плевать, что там в его голове.

Становится пусто. Страшно. Виновато, будто я в чем-то провинилась перед сестрой. Да, я. Я виновата в том, что она презирала меня всю мою жизнь.

Хмыкаю. Становится странно легко, пусто. Будто выдавила фурункул где-то в душе. Он разлился гнилью но теперь мне стало легче.

Я глубоко дышу, ощущаю себя в новом статусе. Статусе Анны без сестры Марии. Осталось закрыть последние дела хоть как-то связанные с ней.

Одно из дел стоит рядом и лениво оглядывается на меня. Артур.

Надеюсь, с ним трудностей не будет.

Потом интервью на камеру, где я больше поддакиваю словам Артура, не особо думая, о чем он там говорит журналистам. Потом пару тостов за праздничным столом.

Лена смотрит на меня искоса, зато Владимир выглядит очень довольным. Его тост четвертый, он встает и мы с Артуром тоже поднимаемся с мест.

— Знаешь, когда я узнал о том, что ты женишься. Я не поверил. Подумал, врешь. Потом подумал, что девку себе нашел ну… такую, из тех, кого в приличное общество не впускают. Но когда я познакомился с Анечкой, с её замечательной семьей, — я оглядываюсь на маму, которая тянет улыбку и снова поворачиваюсь к Владимиру. — Я понял, что ты не просто изменился, ты стал настоящим мужчиной. Который смог оценить и полюбить настоящую женщину. Такую, каких очень мало осталось. И поэтому, на пути, к настоящей, серъезной мужской жизни, что ещё нужно мужчине, скажи мне?

Артур пожимает плечами.

— А я скажу — дом! — он машет рукой и какой-то мужчина под торжественную музыку подносит нам серебристый поднос с красивым красным конвертом. В нем дарственная на два имени. Моё и Артура.

Боже мой! Я ведь даже не стала его официальной женой, если верить Мише. Как же быть с этим домом?! Я нервно убираю прядь с лица, и смотрю в экран, где показывают фотографии подаренного дома.

— Это Леночка выбирала, отличный район, садики рядом замечательные, школы. Это намёк! Жду пополнения, этому дому очень не хватает детского смеха, а тебе, Артур, больше тех, о ком можно заботиться и кого любить, — Владимир приподнимает палец и Артур нервно хихикает.

Я нахожу взглядом Михаила. Он мягко и успокаивающе кивает мне. Я, с дрожащими руками благодарю Владимира. Мы снова садимся с Артуром. Еда не лезет в рот. Я только смиренно выжидаю своё время.

И вот, закат.

Сборы в машину.

Белый лимузин ждет нас с Артуром, чтобы отвезти в аэропорт в вип-места рейса до юга.

А там снова автомобиль несколько часов езды. Месяц отпуска и развод по возвращению.

Я впервые улыбаюсь искренне. Улыбаюсь тогда, когда поворачиваюсь на прощание гостям, журналистам, операторам. Всем этим чужим для меня людям и машу им большим свадебным букетом на прощание.