Улыбаясь, бабушка смотрела на девушку. И чтобы отвлечь её от ужасного происшествия, задавала обычные, житейские вопросы, а Соня, спокойно отвечала, чувствуя себя уютно в чужом доме.

– Я живу с мамой и сестрёнкой в городе, – чувствуя на себе взгляд Кирилла и виновато поглядывая на Евгению Григорьевну, отвечала Соня. – Мы живём втроём, папы у нас давно нет, мне кажется, всю жизнь! Мама работает на почте, оператором. Я учусь в медицинском техникуме, Даша учится в школе, в седьмом классе.

– Почему учишься в техникуме, а не в институте? – внимательно слушая рассказ, с интересом спросила Евгения Григорьевна.

– В институт сейчас не могу, позже поступать буду, – поняла вопрос и улыбнувшись ответила Соня. – Надо маме помочь. У неё заработок маленький, часто болеет – гипертония, а сестрёнку нужно поднимать.

– Ну, профессию ты себе выбрала совсем не денежную, чтобы помогать маме, – сочувственно кивая, проговорила Евгения Григорьевна.

– У меня выбора не было, у мамы часто приступы бывают, чтобы не ждать скорую помощь, буду сама ставить уколы. А учусь я хорошо, так что институт ещё впереди!

– Вот бы мне такую внучку! – посмотрев на Кирилла и улыбнувшись сказала Евгения Григорьевна.

– Ба, а я что плохой внук?! – не поняв намёка, обиженно спросил тот.

– Хороший, ты у меня очень хороший, Кирюша! – погладив его по голове и засмеявшись, нежно ответила бабушка, подумав: – Только глупенький, присмотрись какая красавица.

Соню уложили спать на раскладушке в комнате Евгении Григорьевны. Но спала она очень плохо! Снился страшный сон. Всю ночь догоняла огромная чёрная рука и хватала за плечо, пытаясь остановить. Она, обливаясь слезами, кричала, вырывалась, стараясь убежать, но не могла выскользнуть из страшной лохматой лапы. Ей больно от вонзающихся когтей и очень страшно! Она, то вырывалась из ужасных лап, то опять попадала в них. Так и провела всю ночь, воюя с кошмаром.

От лая Амбы Соня и Евгения Григорьевна проснулись одновременно. Собака лаяла под соседним окном, вызывая хозяина на прогулку. Было слышно, как Кирилл, пытаясь не шуметь, вышел на улицу. Амба весело завизжала, и они ушли гулять.

Накануне вечером Соня была настолько напугана, что не видела ничего вокруг. К утру, несмотря на тревожный сон, успокоилась. Проснулась свежей и отдохнувшей. Оглядываясь по сторонам и уже без страха, вспоминала случившееся. Лежала тихо, боясь нарушить тишину в комнате, вслушиваясь в удаляющийся лай своей спасительницы и рассматривая многочисленные фотографии на стене.

– Проснулась, Сонечка? – заметив это, спросила Евгения Григорьевна.

– Да, проснулась.

– Ты, девочка моя, очень беспокойно спала и что-то всю ночь бормотала. Я тебе сейчас чаю с ромашкой заварю, успокоительного.

– Сон снился страшный, – ответила Соня.

– Не грех, ты так вчера перепугалась. Но я всё понять не могу, что это было, кто шёл за тобой по парку? У всех здесь дети одни бегают допоздна, никого не боялись никогда. Скажу сегодня соседкам, пусть за детьми присмотрят. Вставай, пока Кирилла нет, сходи умойся. Там в саду умывальник стоит, а я на кухню, завтрак готовить.

Заправив кровать, Евгения Григорьевна вышла, чтобы не смущать девушку. Соня оделась, свернула постель и собрала раскладушку. Вышла на улицу и на несколько секунд остановилась на крыльце, с восторгом оглядывая цветущий сад в лучах утреннего солнца.

Увидев, под большой яблоней умывальник, не спеша, пошла к нему. После первых прикосновений холодной водой сон исчез мгновенно. Она умылась, почистила зубы, прополоскав их зубной пастой, вытерлась полотенцем, с вышитыми петушками по каймам, и замерла, любуясь благоуханием сада.

Сегодня утром в солнечных лучах он горел разнообразием красок. Она стояла как зачарованная, восхищаясь рукотворной красотой. Вдоль дорожек росли бордовые и жёлтые бархатцы. За ними ровными рядами, как солдаты, стояли высокие шафраны с соцветиями необычного бежево-лилового цвета, перемешанные с зеленью пионов. А сколько красавцев георгинов! Они, как главные обитатели этого дивного сада, были везде. Стояли и рядами, и группами, а какая цветовая гамма! Соня никогда столько не видела, даже не знала, что такие бывают и по цвету, и по форме. Стояла и не могла налюбоваться.

Заскрипела калитка и к Соне подбежала Амба, рыжеватая овчарка с удлинённой мордочкой, как у лисёнка. Было видно, что Амба взрослая собака, но игривая, как щенок.

– Хорошая собака, – ласково проговаривая, Соня присела перед ней, теребя за уши. – Моя спасительница.

Она совершенно без страха гладила Амбу, хотя очень боялась собак. Перед ними у неё был панический страх. Могла обойти улицу стороной, сделать большой крюк, если видела на пути собак и ничего не могла с этим страхом поделать. А Амбу совсем не боялась, вела себя с ней, как с хорошим другом и собака платила тем же.

Подошёл Кирилл. Остановился, умиляясь этой картиной.

– Доброе утро! – глядя на Соню, улыбаясь, сказал он. – Странно, Амба редко кого так близко к себе подпускает, а тебя признала?!

– Я же говорю хорошая собака! – поднимаясь, ответила Соня.

– Вы умылись? – спросил Кирилл, глядя на её влажные волосы. – Как тебе водичка колодезная?

Как будто случайно он, сбиваясь с «вы» старался сказать «ты», но Соня сделала вид, что не замечает.

– Очень освежает, такая холодная! – чувствуя неловкость, ответила она.

Кирилл подошёл к умывальнику, одним движением сдёрнул футболку, оголив красивое, крепкое тело. Быстро умылся, отфыркиваясь, плескаясь, как ребёнок, радуясь тёплому утру, холодной воде и красивой девушке, наблюдающей за ним. Выпрямившись, брызнул водой на Соню. Та стеснительно улыбнулась в ответ. Он стоял перед ней, мокрый, взъерошенный. Капли воды стекали с лица, падали на грудь и с крутой груди сбегали быстрыми ручейками вниз. Он смотрел на Соню. Сегодня она была совсем другой. Распущенные тёмно-русые волосы заплетены в косу, лицо сияющие, а глаза, какие у неё были глаза?!

– Я таких красивых глаз никогда не видел, они как маленькие кусочки голубого неба, смотришь в них и края вселенной не видишь! – думал Кирилл.

Соня подала полотенце. Он вытирался, не мигая, глядя на девушку. Застеснявшись, та опять опустила глаза.

– Молодёжь, завтракать! – громко позвала, выглянувшая в окно, Евгения Григорьевна.

– Идём, ба! – не поворачиваясь, откликнулся Кирилл и тихо добавил: – Пойдём, нас ждёт бабушка, уже приготовила что-нибудь вкусненькое.

Завтракали блинчиками с вареньем и сметаной. Соня ела и чувствовала, как Кирилл постоянно поглядывает на неё, особенно в те моменты, когда не видит бабушка.

– Спасибо вам, за приют и спасение, – съев два блина, с благодарностью посмотрела на хозяйку и произнесла Соня. – И, конечно, за очень вкусные блины!

– Ты же совсем ничего не съела?! – удивлённо глядя на гостью, спросила Евгения Григорьевна.

– Я наелась, спасибо большое!

– Как воробей, чуть клюнула и наелась?!

– Нет, баб, не воробей, как дюймовок с половины зёрнышка сыта, – с улыбкой, сказал Кирилл.

Все вместе засмеялись.

– Я поеду домой, мама будет волноваться. Спасибо вам за всё!

– Ты, Кирюша, проводи Сонечку до остановки и посади в автобус, чтобы я была спокойна и не волновалась за неё, – поглядывая на внука, предложила Евгения Григорьевна.

– Да, баб, ты права и мне будет спокойнее, – проговорил Кирилл, как будто оправдываясь, и с готовностью встал из-за стола.

Попрощавшись с хозяйкой, отправились на остановку. Дорогой шли молча.

– Соня, телефон дай мне, – подходя к стоявшему автобусу, сбивчиво попросил Кирилл. – Вернее, номер скажи, – он пытался скрыть волнение, но у него это плохо получалось. Зачем-то оправдываясь, поторопился объяснить: – Мне же нужно знать, как ты добралась до дома, мало ли что?! Да и бабушка будет волноваться.

Обрадовавшись, что Кирилл попросил номер телефона, Соня с готовностью продиктовала. Наблюдая, как он набирает номер, поймала себя на мысли, что Кирилл ей понравился. В глубине души обрадовалась, что они обменялись телефонами, понимая, что, по крайней мере, хотя бы один раз, но услышит его.