– Нереально, – отвечает он на мой поцелуй и вокруг его глаз собираются лучики. Улыбается. – Я буду любить тебя даже кругленькую. Ну и потом, с такими ночами, как сегодня, лишний вес не грозит ни одному из нас.

– О да, – прикусываю я губку, – и я надеюсь на повтор вечером.

– Сколько захочешь, – Миша становится напряженным. – Я хочу поговорить, серьезно.

– О чем?

– О нас, по-настоящему, – он нежно постукивает подушечками пальцев по моим напряженным и сцепленным в замок ладоням.

– Хорошо, – я тревожно вздыхаю, мне нужно время, – когда с делами разберусь.

– Я подожду, – Миша отстраняется и испытующе смотрит на меня. Видно, отступать, как утром, он не намерен.

Знаю, у него куча вопросов и он хочет ясных ответов. А я хочу сказать правду. Вот только с духом соберусь.

Вечером распускаю персонал и возвращаюсь в зал. Рассматриваю свое богатство. Шесть уютных деревянных столиков с винтажными стульчиками и диванчиками, обтянутыми изумрудным велюром. Каждый выбирала сама, придумывала дизайн и следила за перетяжкой. Обои с маленькими чашечками, которые ждала три месяца из Италии, люстры с ткаными абажурами и тарелки, закрепленные на стенах. Уютный маленький мирок, в котором я прячу себя от мужа.

– Хочешь чего-нибудь? – подхожу к Мише, который наблюдает за мной из-за столика у стены. Днем он успел сбегать на учебу и вернуться, чтобы посидеть за конспектами перед очередной сессией, пока я работала тут же. Теперь он ждет разговора.

– Да, – Миша подпирает ладонью щеку и смотрит на меня выжидающе, – поговорить. И не пытайся сказать, что разговоры нам не нужны.

– Больше не буду, – застываю в нерешительности и жду вопросов.

– У тебя есть кто-то еще, кроме меня? Тот, к кому ты постоянно уезжаешь?

– Есть, – с нажимом провожу повлажневшими ладонями по джинсам на бедрах и виновато смотрю в пол.

– Кто он? – Миша поднимается и подходит вплотную, выжидающе смотрит в глаза. – Мы уже достаточно вместе, чтобы завязывать с секретами. Инесса, наши отношения – давно не игра, – сообщает он тихо и вкрадчиво.

– И никогда не были, – мой голос падает, и тело начинает тихонько потряхивать. Надо сказать правду, выдохнуть и сказать.

– Тогда скажи мне, кто он.

Все. Выдох.

– Мой муж, – глаза опускаются в пол, чтобы не видеть Мишино разочарование.

Тяжелый вздох. Молчание. Опять вздох:

– Отлично, а я кто? Постельная игрушка? Устала от мужа и хочешь разнообразия? – Мишин голос наполняется разочарованием.

– Нет, я устала и хочу развода, – ладони сами тянутся к нему, и я цепляюсь за Мишины плечи, слезы начинают печь глаза. Как он мог так подумать? Мой прекрасный и светлый мальчик.

– Тогда разведись, я не хочу тебя ни с кем делить, – Миша скрипит зубами от ревности.

Падаю на стул, чувствуя, как пружина напряжения внутри отпускает. Он хотя бы не ушел и готов слушать дальше. Это уже хорошо.

– Не все так просто, – разглядываю свои дрожащие ладони на коленях.

– Что непросто? Скажи ему правду и уйди, – Миша присаживается на корточки рядом со мной и пытается заглянуть в глаза, которые я упорно от него прячу.

– От Матвея хочется уйти без скандала. Он не самый простой человек, – нервно закладываю волосы за уши и с тревогой смотрю на Мишу.

– Насколько? – уточняет он.

– Очень непростой. Я уже давно об этом думаю. Но он почти месяц просидел на работе, весь нервный и дерганый. А последнюю неделю вообще невыносим. Не хочу, чтобы из-за проблем на работе, он на мне отыгрался. Ты не представляешь, как он к людям относится, Миш. Как к мусору. Что на работе, что в своем окружении. Все друзья разбежались, если они у него вообще были. С Матвеем можно общаться, только если ему не перечить. Просто делаешь, что он хочет. Он это получает и оставляет тебя в покое.

– Черт, зачем ты вообще за него вышла? – Миша накрывает мои дрожащие ладони своими и перекрещивает наши пальцы в замки.

– Глупо влюбилась, думала, смогу изменить Матвея своей любовью и он оттает. Но камень не тает, это я поняла слишком поздно, – прижимаюсь своим лбом к Мишиному. – Я что-нибудь придумаю. Ему ведь на самом деле все равно, буду с ним рядом я или какая-нибудь другая. В наших отношениях нет любви. Но если я полезу на рожон, в нем может взыграть обиженное эго и будут последствия.

– Ясно, – Миша поднимается на ноги и усаживает меня на стол, его ладони упираются в столешницу, а лицо опять напротив моего, – и какие варианты?

– Я что-нибудь придумаю, – беру его лицо в ладони.

– Отличный план, – Миша усмехается. Голос пропитан недоверием. В его глазах я изменщица. Мне так стыдно перед ним, но ничего поделать с тем, как у меня уже сложилась жизнь, я не могу.

– Миша, я с ним не останусь, я тебе клянусь. То, что между нами, для меня важнее всего. Не могу больше с ним в этом ужасном холодном доме, я там как в клетке. Пусть и очень дорогой клетке.

Действительно, больше не могу. Если раньше я еще могла воспринимать все как игру, даже называла про себя отношения с Матвеем работой, то сейчас уже не получается. У меня есть Миша, и каждый раз я чувствую вину и раздражение. Все сложнее сдерживаться и притворяться. До скандала осталось совсем чуть-чуть. Я ведь не сдержусь однажды и все выскажу, хотя и знаю, что мне от этого будет только хуже.

– Променяешь богача на босяка? – щурится он.

– С радостью, – обхватываю его за шею и жарко целую, – я вся твоя.

Миша отходит к двери и щелкает выключателем, погружая зал в темноту. Я вижу его силуэт, который медленно движется ко мне и замирает напротив.

– Моя, – звучит эхом, и Миша довольно грубо надавливает на мою грудь, прижимая к поверхности стола. Его лицо совсем близко, дыхание свистящее и злое. Ревность заполняет Мишу до краев, чувствую, как зубы скользят и прикусывают шею, а губы и язык зализывают помеченные места. Сильные пальцы сжимают поясницу, заставляя почувствовать себя в капкане. Замираю в его руках, капитулируя и позволяя ласкам стать жестче. Миша ревнует и ему это нужно, а я хочу увидеть его и таким. Когда секс – болезненная необходимость, чтобы показать свою власть.

Миша впивается в мои губы жадным поцелуем, и я раскрываю рот, позволяю его языку проникнуть глубоко, жадно сплетаюсь с ним, ударяясь зубами. Пальцы скользят ему под майку, ногти царапают ребра и спину. Хочу острее, глубже, до самого предела. Он грубо сдирает с меня джинсы и белье, замирает на секунду и резко разводит ноги. Слышу, как звенит пряжка и вжикает молния. Чувствую Мишин шальной взгляд на себе, и он резко подается вперед, заполняя собой быстро и болезненно, заставляя захлебнуться воздухом.

– Моя, – ладонь обхватывает мою шею и прижимает к поверхности стола, бедра ударяют сильнее. Я вся раскрываюсь и выгибаюсь под ним, хочу еще глубже. Миша чувствует это и наваливается сильнее, впечатывая в стол, ножки которого начинают поскрипывать при каждом его движении.

Цепляюсь пальцами за его волосы, безостановочно целую влажные губы и громко вскрикиваю. Я безумно хочу, чтобы это действительно было так, чтобы я была только его.

Матвей

Слышу хруст шагов и пытаюсь разлепить глаза. Промаргиваюсь и фокусируюсь на том, что передо мной. Ковер. Весь усеян россыпью хрустальных осколков. Точно. Люстра. Она еще вчера меня выбесила, слишком сияла под потолком, и вазы эти дерьмовые.

В поле моего зрения попадают носки женских туфелек. Лакированная бежевая шпилька, очень сексуально и дорого.

– У нас была вечеринка? – раздается откуда-то сверху немного насмешливый и холодный голос Инессы.

О да. Оторвался вчера по полной.

Пытаюсь оторвать затекшее лицо от дивана, на котором лежу, но получается не с первого раза. Слишком много было в нашем баре виски и коньяка для меня одного. Я старался, как мог, но выпить все не получилось. Жаль. Может, если бы я старался чуть лучше, получилось бы забыть все то, что я видел.