Нина хотела было вначале вырваться, но потом обмякла и покорилась.

– Может быть, понадобиться массировать и другие места, но ты не бойся. Тебя я не обижу, не буду приставать, потому что мне уже под семьдесят. А потом я много раз видел и груди, и попы и они меня уже не возбуждают. Но если ты сильно против, то я не держу тебя. Не приходи больше. Если хочешь оставаться полукалекой- пожалуйста.

Всё это происходило под смех Майи, которая не находила себе места, прикрывшись журналом

– Так! Укрощение строптивой состоялось. А я бы еще разок легла под его руки…

Главный их разговор состоялся на следующий день. Перед тем, как уложить на кушетку, он усадил её лицом к себе и заглянул в глаза.

– Давай сразу договоримся, Нина. Вот у тебя болит и плохо работает рука. Наверняка часто побаливает голова, ты плохо спишь по ночам. Мучают воспоминания. И вообще жить не хочется. На лице появились морщины, спина начала сгибаться… Так?

– Да, так, -она печально кивнула в ответ.

– А ты веришь в Бога?

– Верю.

– Вот и хорошо. Но пойми. Хотя Бог послал тебе испытание в виде этой ужасной трагедии, но тебя саму оставил в живых, чтобы ты жила и делала добрые дела. Жила, а не чахла и не превращалась в старуху. Надо вылечиться и жить и я помогу тебе в этом. Ты молода, красива. Тебе жить да жить, путешествовать, любоваться красотами мира, рожать новых детей, а ты хандришь. У меня план такой. Сначала займёмся твоей рукой, а попутно и другими проблемами. Но это всё пойдёт быстрее, если ты мне будешь доверять и делать, что я скажу. Ты согласна?

Она молча кивнула головой.

Он снизу вверх до лёгкой красноты помассировал её правую руку до самой шеи, промял её пальцы и всю кисть и заставил поработать с кистевым эспандером.

– Так будем делать каждый день, а кисть сжимать и расслаблять будешь ещё и дома. Через неделю-две кисть должна заработать в полную силу. Теперь позвоночник и спина.

Он не стал смазывать спину вазелином, как это делается по классической схеме. А сделав из своих рук нечто вроде когтистых лап, раз двадцать протянул ими сверху вниз от шеи до ягодиц. Видя, как после его пальцев заметно покраснела нежная кожа спины, он перешёл к её шее и голове. Для налаживания хорошего кровообращения в голове Петрович обычно не просто гладил и разминал кожу, а запустив все десять пальцев в прическу, элементарно таскал за волосы во все стороны. Грубовато, конечно, но эффективно. Никому от этого хуже не стало. Наоборот. Проверено.

Помассировав виски, брови, он начал массаж ушек, довольно сильно сжимая их пальцами. Через минуту ушки её горели красным цветом.

Сделав несколько поглаживающих движений по спине, он накрыл её пледом поверх простыни и приказал поспать.

– Михаил! А женщины вас никогда не били за такой массаж? Как же вы грубо работаете, – устало протянула она затихая.

– Это очень хорошо, что пока нам плохо… – пропел он ей в ответ песенку доктора Айболита.

Она устало закрыла глаза и затихая вдруг прошептала.

«Лист летит на лист

Все осыпались и дождь

Хлещет по дождю.»…

Ого!. Да она не так проста, эта Нина! С каких это пор деревенские женщины начали читать утончённые стихи? И что это она мне прочла? Три строчки наполненные грустью, тонким чувствованием природы… Любопытно.

Спала она около часа. Затем смущённо вскочила и принялась одеваться. Ни слова не говоря, махнула рукой в знак прощания, скрылась за дверью.

На следующий день всё повторилось. Но с одним дополнением. Петрович попросил её рассказать о той роковой аварии, лишившей её семьи.

Она долго молчала, не соглашаясь, но он настоял. Важно было, чтобы она высказалась, выплеснула свою затаённую боль, сбросила груз прошлого.

– По профессии я учительница начальных классов, – тихо начала она свой рассказ. Приехала в деревню по направлению. Два года жила на квартире. Замуж вышла поздно, в двадцать семь лет. В нашей деревне с женихами не разгонишься. А он из местных. Работал инженером в агрофирме. Познакомились, через год поженились. Прожили три года. Мы жили неплохо с Федей. Он любил меня, жалел, дарил подарки. Нам многие завидовали. Через год я родила Коленьку. Он был такой смышлёный мальчик.

Она всхлипнула и надолго замолчала.

– Всё бы было отлично, если бы мы не вздумали в тот злосчастный день поехать в ваш райцентр, чтобы купить продукты и подарки к Фединому дню рождения. И на этом ведь я сама настояла. Вот и поехали на нашем « жигулёнке». Федя водитель-то неплохой, а тут не рассчитал что-то. Мы начали обгонять трактор, но заметили встречную. Федя по тормозам, а на дороге лёдок… Нас понесло. Встречного понесло тоже. Я сидела впереди с Коленькой. Федя погиб сразу от удара, а мы с Колей чуть не вылетели в переднее окно. Коля ударился о переднюю панель головой и умер по дороге в больницу.. А я вот…

Она судорожно всхлипнула, закрыла лицо руками и спина её затряслась в рыданиях.

– Ну, ну! Успокойся. Все беды уже позади. Но дальше всё будет хорошо.. От судьбы не уйдёшь… Я очень тебе сочувствую. Как это там у японцев?…

«И поля и горы

Смерть тихонько всё украла…

Сразу стало пусто!»

«Ночью без тебя

Туман застилает взор

Сочиться печаль»

Она согласно кивнула в ответ

– Да, от судьбы не уйдёшь. Но как больно!…

Он гладил её по спине и, стараясь отвлечь от воспоминаний, продолжал делать массаж.

Постепенно она успокоилась, хотя лежала, молча уставившись в одну точку.

С пятого сеанса, когда стало ясно, что рука оживает, она повеселела. Призналась, что последние две ночи стала лучше спать, что появился аппетит.

Он включил ещё два вида массажа. Теперь стал массировать ноги и пальцы на ногах, после окончания сеанса ставил её на несколько минут на аппликатор Кузнецова. Включил и электрический массажёр для работы со спиной. В ответ на это она, то ли сказала комплимент, то ли пожаловалась, что его руки работают лучше и приятнее.

Всё правильно.

Теперь атмосфера их сеансов изменилась. Особенно после того как выяснилось, что оба любят поэзию. Она вслух удивилась его знаниям японских хокку, поскольку Майя , видимо,рассказывала о нём, как о простом физруке. Он не стал признаваться, что до их встречи не имел о японской поэзии никакого представления. Но, набрав в интернете вопрос о поэтических трёхстишьях, он вышел на хокку. Кое –что в них понравилось, кое-что нет и этим он поделился с Ниной. Это сблизило их ещё больше. Теперь весело болтали, рассказывали друг другу разные истории из своей жизни и, даже, анекдоты. Она перестала его бояться, что и требовалось для лечения. Как оказалось, она неплохой собеседник, умеющий слушать и хороший рассказчик. Её маленькими хобби были не только хокку, но наблюдение и коллекционирование характеров и привычек своих маленьких учеников, о которых она интересно рассказывала… Он тоже издавна вел дневник под заголовком « Всякая всячина», где записывал свои открытия, наблюдения, нравы разных народов, истории интересных людей, малоизвестные события.

Однажды она спросила.

– А вы, я заметила, тоже без семьи? Она у вас была или вы убеждённый холостяк?

– Я в чём-то похож на тебя. Тоже первые несколько лет работал в селе физруком. Когда я надумал жениться мне было уже под тридцать. До этого закончил институт. Дружил с девчонками… Конечно, тоже были , как говориться, танцы, шманцы, обниманцы… Но вот на горизонте появилась она, Лена, и сразу все пошло кувырком. Короче, я женился.

– И как у вас получилась семья?

– Семейная жизнь пошла вроде бы неплохо. Жили не то что душа- в душу, но вполне терпимо. Ссорились частенько поначалу, однако до развода дело не доходило. Дело было в том, что Лена принадлежала к типу людей, которым нужно командовать и руководить. Такие не могут быть ведомыми. Им от этого скучно и даже обидно. А я привык управлять жизнью сам…