— Аюха каждый нерабочий день уходит искать новые лекарственные травы, причём она начала заниматься этим ещё до того, как стала главой заклинателей. Сонэс жаловалась, что сестра иногда заставляет её пробовать непонятные корешки, — пояснила Асуна, улыбнувшись, и шёпотом добавила: — Как я поняла, она ещё ребёнком хотела стать лекарем и вновь открыла в себе стремление к ботанике после рассказа Кирито о том, как он заставил зацвести зефилии в Северной Центории.

— Ой… Если она хочет соревноваться с Кирито, я бы ей не советовала… — пробормотала Ронье.

Тизе заливисто засмеялась, загудели Цукигакэ и Симосаки, отвлекаясь от обеда из сушёной рыбы. Рядом с ними увлечённо грыз орехи их новый друг — длинноухий крысюк Нацу.

Прошло три дня после битвы на императорских угодьях. Сегодня двадцать седьмое февраля, а в последний день месяца — тридцатого числа — в Центории собирались с размахом отметить первую годовщину победы в Восстании четырёх императоров. Из-за этого даже в соборе царило непривычное оживление.

Но в Совете обстановка была совсем не праздничной.

Убитые в прошлом году Восточный император Ходзаика Истабариэт и Северный император Кругер Нолангарт воскресли миньонами. И именно они были главными участниками недавних событий. Особенно важную роль в них сыграл Кругер, который умудрялся долгое время скрываться на своих бывших угодьях совсем рядом с Центорией и строил планы по созданию целой армии усовершенствованных миньонов. Эта новость глубоко поразила как Фанацио и Дюсольберта, так и главу разведки Шао Шукас.

Угодья императоров и знати всех четырёх Империй вновь тщательно обыскали, но найти удалось лишь несколько сокровищниц аристократов, никак не связанных с планами злодеев. Разумеется, самой важной зацепкой был красный драгоценный камень, улетевший на запад, но его до сих пор не нашли, ведь речь шла не о человеке, а о предмете размером с птичье яйцо, Эта задача оказалась крайне трудной даже для Физель и Линель, руководивших поисками в Западной Империи.

Что касается второго сокровища Кругера — перстня с гербом императорской семьи, — то его уже изучали Аюха и Сонэс, две сильнейшие заклинательницы собора. Это «вместилище», как его называл император, хранило тайну его воскрешения, но, по словам Сонэс, извлечь заклинание из вещи в сто раз сложнее, чем зачаровать её.

Иными словами, пока что у Совета не было никаких зацепок, где искать организаторов заговора. Из вещественных улик оставались кинжалы старшего адъютанта Зеппоса и мешки с глиной, найденные возле особняка, но мало кто верил, что эти находки к чему-то приведут.

Совет принял решение позвать в Центорию высокопоставленных чёрных магов для изучения перстня и глины. Гонец уже спешил в Обсидию, но главнокомандующий Искан получит новости только через двенадцать дней, а его ответ прибудет спустя ещё две недели, так что приезд магов — дело пока ещё отдалённого будущего.

Тем временем командир Фанацио сначала отругала Ронье и Тизе за то, что они не вернулись с докладом, как только услышали подозрительные звуки из особняка, затем похвалила за обнаружение и спасение гоблинов и наконец объявила им о повышении до ранга младших рыцарей единства.

Официально они перестанут быть рыцарями-учениками только в начале марта, после окончания праздника, но им уже успели выдать рыцарские номера.

Они стали первыми новыми рыцарями единства после погибшего в Войне двух миров Эльдриэ Синтесиса Сёрти Вана. Тизе стала тридцать второй, а Ронье — тридцать третьей.

По традиции ордена девушки должны были отказаться от своих прежних фамилий и взять вместо них новую — Синтесис. Однако это слово означало, что рыцарь прошёл через ритуал синтеза, поэтому Совет обсудил ситуацию с Кирито и Асуной и решил, что не прошедшие через ритуал девушки сохранят свои имена и лишь добавят к ним номера. Это значит, что со следующего месяца они смогут представляться как Тизе Штринен Сёрти Ту и Ронье Арабель Сёрти Три.

Победа над императором Кругером и Зеппосом подняла их объектные полномочия до сорока. Но хотя этот уровень считался вполне достойным для их нового ранга, Ронье до сих пор не чувствовала себя настоящим рыцарем единства.

Возможно, причина в том, что за два дня, прошедшие после повышения, она так и не обсудила его с Тизе. Ронье не раз пыталась поднять эту тему, но подруга отводила взгляд и просила дать ей немного времени. И Ронье уже смутно догадывалась, что стояло за этими словами.

По-видимому, Тизе хотела поставить точку в двух вопросах, прежде чем думать о своём повышении.

Первый — предложение выйти замуж за Ренли.

Второй — тоска по погибшему Юджио.

Изначально девушки решили изучить бывший загородный дом императора, чтобы проверить слухи о призраках, которые в нём водятся. Сейчас уже было ясно, что горожане приняли за призрака Зеппоса, копавшего в лесу яму.

Но Тизе искренне хотела, чтобы призраки существовали на самом деле. Ведь, убедившись, что духи мёртвых и правда восстают, она могла бы жить с надеждой на новую встречу с Юджио.

Они так и не встретили призраков, но после битвы Тизе стала ещё ближе к тому, чтобы поверить в них.

Император и Зеппос восстали из мёртвых, пользуясь «вместилищами» и технологиями создания миньонов. Это значит, что точно таким же способом можно воскресить и Юджио.

Разумеется, сам Юджио вряд ли хотел бы вернуться к жизни миньоном. Но в то же время Ронье отчётливо понимала, насколько сильно Тизе хочет поговорить с ним и признаться ему в своих чувствах.

Тизе не могла ни забыть Юджио, ни дать Ренли окончательного ответа. Повышение виделось ей событием, которое откроет в её жизни новую страницу, но оно случилось слишком рано. Все эти два дня она старалась выглядеть жизнерадостной, но Ронье знала, что её подруга каждую ночь плачет, уткнувшись в подушку.

Ронье хотела поддержать Тизе и облегчить её страдания, но ничем не могла помочь.

Когда Асуна заметила, каким печальным иногда становится взгляд Тизе, она пригласила девушек выпить чаю на «Дозоре утренней звезды». Открытый со всех сторон этаж был залит мягким светом Солус, в приятном ветерке ощущалось приближение весны. Асуна угощала их собственноручно испечённым яблочным пирогом и яблочным чаем из сокровенных запасов повара Ханы. После вкуснейших угощений девушки с улыбками умиления любовались игрой трёх зверьков.

Но как бы задорно ни смеялась Тизе, печаль сквозила в её янтарных глазах.

«Что, если она так и не найдёт ответы и откажется от звания рыцаря? Или того хуже — решит сдать меч и опознавательный знак рыцаря и уйти из Центрального собора?»

Ронье тихонько ахнула, охваченная ужасными предчувствиями, но тут…

— Извините, задержался! — раздался голос Кирито, вприпрыжку взбежавшего по лестнице.

— Задержался — не то слово! — Асуна встала и упёрла руки в бока. — Мы уже весь пирог съесть успели!

— Э-э… А мой кусок?..

— Даже не знаю, осталось ли для тебя хоть что-нибудь…

— A-а, поверить не могу!

После шутливой перепалки Кирито прислонил к ближайшей клумбе длинный свёрток, который держал в левой руке, и уселся между Ронье и Асуной.

Конечно же, Асуна припасла большой кусок пирога и поставила его на стол перед Кирито вместе с чашкой яблочного чая.

— Где вы были, Кирито? — спросила Тизе, когда Верховный мечник с аппетитом накинулся на пирог. — Конечно, вы предупредили, что задержитесь из-за важного дела, но какого именно?

— Мгм… — Прожевав, Кирито ответил: — Да это меня Дюс вызвал… Сказал, что хочет усилить охрану на празднике тридцатого числа, вот мы это и обсуждали.

Ронье решила сделать вид, что не услышала, как Кирито придумал наставнику Дюсольберту чересчур панибратское прозвище, и вместо этого спросила:

— Он опасается, что друзья Чёрного Императора могут как-либо испортить праздник?

— Чёрного Императора?

Кирито и Асуна недоуменно заморгали. Ронье переглянулась с Тизе и объяснила:

— Просто мы ведь пока официально не объявили, кто во всём виноват, поэтому решили называть его так.