Ронье была с ней полностью согласна, хотя ещё лучше было бы научиться у Кирито Инкарнационной отмычке. Она посмотрела по сторонам в поисках длинной палки, но ничего подходящего рядом не нашлось.

Однако Ронье показалось подозрительным, что хозяин этого здания поступил очень неосмотрительно, повесив ключ так, что его можно зацепить и вытащить трёхмеровой палкой. Можно понять, для чего он сделал запасной ключ, но почему повесил так близко к дверям, а не в самой глубине?

«Для чего вообще это здание?» — вновь задумалась Ронье. Вдруг у её ног раздался тихий драконий рык. Опустив взгляд, она увидела, что голубой Симосаки пытается пролезть между прутьями.

— Хватит, Симосаки! — взволнованно воскликнула Тизе, тоже это заметив. — Даже ты здесь не…

Но не успела она договорить, как стоявшая сзади Цукигакэ подтолкнула товарища головой. Дракончик проскользнул между прутьями, по инерции кувыркнулся и встал на лапы прямо перед лестницей.

— Кюр-р! — гордо воскликнул Симосаки.

Его крылья немного испачкались ржавчиной, но он не поранился. Дракончики кажутся большими из-за пуха, хотя на самом деле они довольно маленькие.

— Эй вы, кто вам разрешал? — возмутилась Тизе, правда, с гордой улыбкой на губах, затем вновь просунула руку между прутьями и обратилась к своему дракончику: — Можешь принести ту штуку, Симосаки?

Дракончик загудел, будто отвечая: «Конечно!» Он спустился по ступеням и остановился прямо под гвоздём. Ключ висел на высоте меров двух. Изо всех сил хлопая маленькими крыльями, дракончик два раза подпрыгнул. С третьей попытки ему удалось схватить ключ пастью. Торопливо вернувшись, дракончик просунул морду между прутьями решётки.

Тизе забрала ключ, отдала подруге, а сама погладила дракона по голове. Наблюдая за ними, Ронье начала возиться с замочной скважиной. Ржавый ключ поворачивался неохотно, но вскоре замок отчётливо щёлкнул и открылся.

Как только Тизе отошла, Ронье потянула прутья на себя, и двери отворились с протяжным скрипом. Симосаки остался внутри и нетерпеливо хлопал крыльями.

Поскольку дверь открылась, они могут спуститься и узнать, что происходит, но, когда Ронье вновь уставилась во тьму у дальних ступеней, её ладони стали мокрыми от пота.

Ей не нравилось это несоответствие между прутьями из прочного металла и ключом, висящим на самом видном месте. Конечно, она не думала, что кто-то нарочно пытается заманить их внутрь, чтобы поймать в ловушку, — в таком случае двери не стали бы запирать, — но не имела ни малейшего представления, чего ждать внизу.

Цукигакэ потёрлась о ногу хозяйки, словно почувствовав её сомнения. Подняв дракончика на руки, Ронье предложила:

— Слушай, Тизе. Давай я пойду вниз одна, а ты с дракончиками…

— Нет уж. Разумеется, мы пойдём вместе, — возразила подруга так твёрдо, что Ронье даже не попыталась предложить Тизе сходить вниз самой.

— Хорошо. Только будь очень осторожна.

— Ты тоже, — бросила Тизе с широкой улыбкой.

Ощутив прилив храбрости, Ронье улыбнулась в ответ и подошла к ближайшему кусту. Выбрав ветку без шипов, она отломила её, создала светород и прицепила к листочку на самом верху заклинанием «эдхиа».

Одной рукой она взяла под мышку Цукигакэ, другой подняла получившийся факел и вошла в сторожку. Когда зашла Тизе, Ронье вновь заперла дверь на ключ. Ей хотелось захватить ключ с собой, но она боялась, что кто-нибудь из-за этого заметит их вторжение, поэтому вновь повесила его на гвоздь.

Лестница вниз оказалась гораздо длиннее, чем ожидала девушка. Тридцать ступеней, площадка, поворот, ещё тридцать ступеней — и, наконец, ровный пол коридора. Если высота одной ступени примерно двадцать санов, то они спустились на глубину в двенадцать меров — это три этажа собора.

Здесь оказалось теплее, чем снаружи, но было влажно и пахло плесенью. В глубине души Ронье надеялась, что в этом подземелье находится сокровищница императорской семьи Нолангарта, но если хранить драгоценности в таких условиях, то они за несколько лет растеряют всю Жизнь и рассыплются в труху.

Подземный коридор продолжался ещё меров пятьдесят, затем повернул вправо. За углом впереди наконец-то показался тусклый огонёк, но расслабляться было рано. Чем бы ни был этот свет, рядом наверняка находился человек, который его зажёг.

До огонька оставалось ещё больше тридцати меров, но Ронье всё равно остановилась и попыталась понять, есть ли там кто-нибудь. Пока что они с Тизе не слышали никаких звуков. Но когда Ронье решила двигаться дальше, сзади её потянули за капюшон накидки. Она невольно вздрогнула, напряглась и обернулась.

— Что такое? — прошептала она как можно тише.

Тизе хмуро посмотрела на потолок. Ронье тоже подняла взгляд, но не увидела ничего, кроме камней — таких же, как в кладке стены.

Когда девушки опустили головы, Тизе наморщила лоб ещё сильнее и прошептала:

— Мы направились от заднего двора на северо-запад, вошли в лес… спустились в подвал, повернули… Ронье, ты не думаешь, что мы уже под особняком?

— А…

Ронье попыталась представить карту особняка и леса.

— Угу, и правда. — Она медленно моргнула и кивнула. — Но что в этом такого?

— Как-то это… странно, нет? Обычно лестница в подвал находится внутри здания… Почему мы нашли вход в лесу в десятках меров отсюда?

Вопрос Тизе был совершенно логичным. Ронье вновь задумалась о том, что запасной ключ висел очень уж удобно. Впрочем, они пока слишком мало знали, чтобы разобраться, в чём дело.

— Может, ответ найдётся дальше… — прошептала Ронье подруге.

— Наверное… — ответила та.

Они зашли чересчур далеко, чтобы уйти, не осмотрев подвал целиком.

Девушки направились на юг по коридору, навострив уши и стараясь не издавать ни звука.

Впереди слегка подрагивал жёлтый свет. Ронье принюхалась и в затхлом воздухе почуяла лёгкий запах гари, характерный для масляных ламп. Но пахло и ещё чем-то.

Цукигакэ, которую она обнимала, тоже принюхивалась. Ронье не смогла распознать второй запах, хотя он казался знакомым, поэтому оставалось только бесшумно двигаться дальше.

Как Ронье и думала, источником света служили две масляные лампы на стене справа. Впереди был тупик, зато слева в свете ламп тускло блестела ещё одна решётчатая дверь. Точнее…

— Темница? — прошептала Тизе.

Ронье молча кивнула.

Нет, дверь не могла быть настолько большой. Эта решётчатая стена от пола до потолка ничем не отличалась от той, которую Ронье видела в подземелье здания стражи Южной Центории. Впереди были две большие клетки шириной в четыре мера каждая. Пока что девушки не видели, что находится внутри.

Они прижались к стене и осторожно подкрались ближе. По мере того, как расстояние между ними и клетками сокращалось, сильнее становился таинственный запах, похожий одновременно на сено и старый кожаный доспех. Ронье однозначно встречалась с ним… но в мире тьмы, а не людей…

Не успела Ронье понять, что может так пахнуть, как пришлось остановиться, потому что они подобрались к темницам. Девушка выглянула из-за края стены вместе с Цукигакэ и осторожно посмотрела через решётку.

Слабый свет свисающих со стены ламп не достигал дальних углов клетки, поэтому Ронье пришлось протянуть палку со светородом. Она сразу поняла, что внутри кто-то есть. В самом дальнем от неё углу спали, прижавшись друг к дружке, три узника.

В каждом из них не больше полутора меров роста, и все они одеты в очень простую одежду. Дети? Нет, судя по длинным рукам. Головы были совершенно лысыми, кончики ушей и носы — заострёнными.

Не дети и даже не люди.

Гоблины.

Ронье резко спряталась за стену и зажала себе рот рукой, в которой держала ветку.

— Что случилось? — прошептала Тизе, нагибаясь к ней. — Там кто-то есть?

Ронье быстро закивала, выдохнула и глубоко вдохнула носом. Да, этот аромат сухого сена — запах тел горных гоблинов, который она запомнила после поездки в одну из их деревень.

— Да есть… Три горных гоблина. Скорее всего — те путешественники, которых похитили из гостиницы.