Гросс, глядя на Всеслава, в задумчивости морщил лоб. Наконец легат сказал:

– Мы находимся в вашей планетарной системе сто пятьдесят часов. Я не успел за это время изучить вашу историю. У меня обязанности…

– Вкратце эту «эпопею» я тебе только что рассказал.

– К тому же, – продолжил Гросс, – мы прошли ускоренный курс освоения русского языка. В андроидов вложили программы. Сто пятьдесят тысяч слов. Синтаксис, фонетика, морфология. Кстати, мне нравятся ваши так называемые крылатые выражения.

– Ну-ну. Парочку убойных крылатых выражений я запросто смогу озвучить… если эта красная жидкость мне не поможет, – хмурясь, пообещал Всеслав.

Прошло несколько минут и у Всеслава появилось ощущение, будто внутри его головы стала расползаться армия мелких муравьёв.

– Да? – спросил Гросс, наблюдая за выражением его лица.

– Да, – согласился Всеслав. – Кто-то ползает внутри моей черепной коробки.

Легат удовлетворённо кивнул головой и, как показалось Всеславу, угодливо улыбнулся.

– Всё это хорошо, – заговорил Всеслав. – Кто бы сомневался, что ваши лекарства лучше наших? Однако я предпочёл бы обычный цитрамон запить обычной водой, а затем посчитал бы за счастье лечь спать в свою обычную постель, укрывшись своим обычным шотландским чёрно-красным пледом. Полагаю, я уже выполнил миссию и теперь готов вернуться домой. Когда…

– Я уполномочен попросить вас сесть в кресло генератора ещё один раз, – ответил легат. – Это важно для Эстабата. К тому же, наша миссия…

– Что? Опять генератор? Но моя голова!

– Вам нечего опасаться. Генератор совершенно безвреден. Головная боль не имеет к нему никакого отношения. Скорее всего, у вас недавно произошёл короткий всплеск эмоций…

– Если бы короткий! Мозги уже целую неделю набекрень.

– Жидкость, которую вы пьёте, – Гросс указал взглядом на бутылочку, – исправит приобретённые дефекты и защитит ваш мозг в будущем.

– Даже так? Приобретённые дефекты к двадцати пяти годам имеются у всех. Одни зарабатывают их по глупости, другие – от большого ума, третьи, как я, из-за фанатичной преданности спорту. Значит, это нанотехнология?

– Извините, мне пока неизвестен этот термин.

– Понятно. Русский язык вы освоили, но этого не достаточно. Теперь вы должны засесть за изучение толкового словаря наиболее употребимых иностранных слов. О чём я могу с тобой говорить, если ты не знаешь, что такое «акцепт», «амбарас» или, допустим, «брендинг» или «прайвеси»?

Мимика на лице Гросса стала походить на удивление.

– Вот, видишь. О прайвеси – неприкосновенности частной жизни – вы не имеете ни малейшего понятия, это я уже испытал на себе. Расширьте умственный кругозор, – сказал Всеслав и прислушался к ощущениям. Похоже, проблему с головной болью инопланетяне решали быстро и эффективно: нечто приятное, похожее на лёгкое дуновение свежего ветра, гуляло внутри его головы, снимая напряжение и заряжая детским оптимизмом.

– Я что-то хотел сказать, – произнёс Всеслав, собираясь с мыслями. – Ага, вот! Ладно, я остаюсь! Должен же я как-то отблагодарить вас за наномуравьёв, поселившихся в моей голове. Но у меня возникают проблемы со временем! Кое-кто на Земле будет волноваться. Время – деньги! Кстати, это крылатое выражение. Время – моё сокровище! Понятно?

– Я понял, – ответил Гросс. – О времени я уполномочен с вами поговорить.

– Давай.

– К вашему сокровищу мы отнеслись очень бережно: произвели фиксацию двенадцати параметров, хотя, исходя из статичности ситуации, вполне хватило бы и восьми.

– Не нужно мелочиться. Чем больше, тем лучше.

– Да, верно. Теперь, как говорят, всё под контролем. Вы ничего не потеряете. К тому же, у вас есть возможность решить, в какую из трёх точек лучше всего будет вернуться. Если позволите, дам совет.

– Не понял. Какие три точки? Какой совет? О чём мы вообще говорим?

– Наилучшей опорной точкой, – продолжил Гросс, – является тот момент, когда я появился в вашем жилище и предложил подняться на крышу. Ориентируясь на эту точку, мы сдвинем время, если вы не возражаете, конечно. Контакта не будет, отпадёт необходимость выходить на крышу. Вы подождёте полчаса или час, а потом, убедившись, что контакт не состоялся, ляжете спать.

Выслушав его, Всеслав не выдержал и рассмеялся, однако Гросс был серьёзен и сосредоточен как хирург во время сложной операции.

– М-м-да, – произнёс Всеслав и задумался. Вряд ли Гросс нёс ахинею. Та цивилизация, которая была способна пересечь галактику, бесспорно уже давно разобралась с секретами и пространства, и времени.

– А что? – сказал Всеслав. – Нормальная точка! Когда я в неё попаду?

– Хоть через тысячу часов. Главное – зафиксировать все параметры.

– Понятно. Значит, я в любой момент могу вернуться во вчера?

– В одну из трёх опорных точек. Я вам предложил лучший вариант.

«Возникнет проблема с Игорем, – подумал Всеслав. – Скорее всего, он обзовёт меня баламутом и надолго обидится. Придётся, набравшись терпения, извиняться, объяснять… Кстати, что я смогу объяснить? Что сохранится в моей памяти?»

– Гросс, что я буду помнить?

– Всё будет зависеть от вашего решения. Можно полностью удалить воспоминания о контакте. Мы работаем чисто, как у вас говорят.

«Ага, конечно! Так я тебе и поверил! Тогда откуда мы знаем про бесчинства серых гуманоидов? Они безалаберно заметали следы? Или вообще этого не делали?» – подумал Всеслав. Выдержав паузу, сказал:

– Хорошо! Тогда я спокоен. Когда нужно будет сесть в кресло генератора?

Гросс устремил взгляд выше его головы на прибор, висевший на стене, и ответил:

– Это нужно будет сделать в час принятия решений.

– Ну да, когда же ещё, – согласился Всеслав, рассматривая четыре замысловатых знака на табло инопланетного хронометра. – Интересно, а сейчас чем мне заняться?

– Если у вас появился аппетит, мы можем пройти в столовую.

– Нет, спасибо. Посреди ночи я не ем. Хотя в вечно тёмной бездне космоса понятие «ночь» теряет смысл. Короче, я пока не проголодался.

– Тогда будет лучше всего, если вы ляжете спать. Вы быстро уснёте. Отныне вы всегда будете быстро засыпать.

– Помощь наномуравьёв?

– Ну… да. Спальня находится вот там. Я убавлю освещение. Помочь вам раздеться?

– Нет! Ни в коем случае! – ответил Всеслав. – Я придумал, чем займусь: немного похожу по залам. Тут довольно красочные интерьеры.

– Это апартаменты Эстабата, – почти шёпотом сказал легат. – Святая святых, как у вас говорят.

– Ну и что? Я не буду раскачиваться на люстрах.

– То есть? – удивился Гросс.

– Я не буду рвать гобелены и царапать мебель. Я посетил несколько музеев и, представь себе, не украл ни одной картины. Я цивилизованный человек! У меня есть чувство прекрасного и чувство бережного отношения ко всему прекрасному. Понятно?

Всеслав отдал оторопевшему легату пустую бутылочку и добавил, указав взглядом на дверь:

– Тайм-аут, Гросс.

– Да, конечно. Ещё у вас говорят: До скорой встречи, дорогой друг!

– Согласен. Короче, Гросс, до скорой встречи.

– А ещё говорят: Спи спокойно, дорогой друг!

– А вот и нет! Это совершенно другая история! Я утром объясню, вернее, поговорим позже. Я знаю вагон и маленькую тележку крылатых выражений. А пока перекур. Бай, бай! Гутэ нахт! Дзай-дзень!

Выпроводив легата, Всеслав пробурчал:

– Ишь, умник нашёлся. «Спи спокойно, дорогой друг». Сам спи спокойно!.. Так, а тут что?

Он открыл первую попавшуюся дверь и увидел просторную ванную комнату, сиявшую золотой и изумрудной сантехникой.

– Это не то. Пока мне сюда не нужно, но запомнить следует… или на кой чёрт?

Он пошёл по залам, внимательно рассматривая всё от пола до потолка.

Основательно утомив ноги и те отделы мозга, которые отвечали за восприятие и оценку новой информации, Всеслав вернулся в спальню, повалился на кровать и укрылся с головой. Постельное бельё, совершенно невесомое и невероятно мягкое, приятно пахло свежескошенной травой. Ему стало тепло и спокойно, как в детстве под тёплым бабушкиным одеялом. Он стал погружаться в безмятежный сон…