Похоже, правда, легче закрыть «Красную Лилию», чем найти жену, которая не хочет, чтобы ее нашли.

Я удаляю сообщение. И даже номер пробивать не буду. Решение принято. Хочет, чтобы организация была закрыта — она будет закрыта.

Сделаю Еве такой подарок.

Пусть попробует после этого ко мне не вернуться и хоть раз меня ослушаться.

***

Решение я принял быстро. Вот только закрыть «Красную Лилию» оказалось невероятно сложной задачей.

Как я и думал.

Филиалы по всему миру. Фиг докопаешься, кто за всем этим стоит в России.

Деньги начали вытекать из моих карманов рекой, а я почти не продвигался.

Ева сказала начать с Яны. Я об этом и раньше знал, что она связана, но только путь оказался тупиковым, Яна — простой спонсор, который ничего не решает и с настоящим руководством не знакома…

Я вот тоже теперь спонсором считаюсь. Идиот. Возможно, из-за этого Ева на меня и обиделась? Сейчас вспоминаю ее возмущение по поводу подписания контракта с Яной.

А говорят, что это мужчины не умеют обсуждать проблемы. Нет, это моя жена — настоящая загадка, никогда не поймёшь, о чем она думает.

Если она вернётся… Нет. Когда она вернётся, буду каждый день ее допрашивать, о чем она думает и думала. Чтобы ни одной потаённой мысли не осталось. Чтобы ни одного больше опрометчивого поступка.

Какая странная штука, эта чертова любовь. Злюсь невыносимо. Но скучаю.

А ещё изменяю всем своим жизненным принципам.

Забросил все свои дела и компанию. Все силы направил на то, что хочет моя благоверная. «Все силы» — это ещё мягко сказано. Я никогда не был нечестным человеком, ненавижу крысиные способы. А сейчас мне приходится давать взятки, нанимать и общаться с отмороженными бандитами, чтобы хоть как-то добраться до правды.

Чтобы вернуть свою сбежавшую жену.

И вот когда я уже почти получил имена тех, кто за всем этим стоит (конечно, имею в виду в первую очередь «русские» филиалы), выходят новости, которые повергают меня в шок.

Сенсационное расследование независимого журналиста о деле пятнадцатилетней давности.

Яна Вертова присвоила себе чужую компанию. А настоящую наследницу сделала погибшей по документам, а на самом деле прятала ее в «страшном месте».

Прочитал все доступные новости, посмотрел все ролики.

Яна уже была задержана.

Ева Кольцова на самом деле оказалась Авериной.

Занимательные повороты.

Но у меня не было времени сидеть и удивляться открывшимся новым фактам биографии моей жены.

Я должен срочно найти Еву.

Под угрозой три месяца моей работы. В статьях упоминается «страшное место», и если это про «Красную Лилию», она спугнет мне всех руководителей.

А ведь я уже давно подготовил план их захвата. Все обговорено.

Эх, Ева. Снова все сделала по-своему. Не могла просто довериться и дождаться. Когда я все решу.

Ева

Сижу и смотрю отчеты допроса Яны, наслаждаюсь торжеством справедливости, эта сволочь во всем призналась. Теперь не отвертеться, скоро ее будут допрашивать насчёт «Красной Лилии», тогда я распутаю и эту ниточку.

Улыбаюсь. Работать с Димой — одно удовольствие, таких журналистов я ещё не встречала, сразу видно, что это его призвание…

Лишь бы все получилось! И все остались живы.

В комнату входит Ратмир, и я вздрагиваю. Как быстро меня нашёл. Хотя ведь морально готовилась к этой встрече после выхода передачи. Я больше не скрываю своё местоположение. Пришлось так поступить из-за того, что на Яну заведено уголовное дело, а я прохожу как основная свидетельница. Какая тут анонимность?

Мы долго просто смотрим друг на друга, как будто боимся пошевелиться. Он стоит, я сижу.

Ратмир отрастил бороду, из-за чего теперь кажется старше своего возраста. Взгляд ещё как будто звериный, у меня язык не поворачивается сказать ему сейчас простое «привет».

В районе груди все сжимается в одну точку. Становится трудно дышать. Мы не виделись четыре месяца. А кажется, целую вечность.

Ратмир цокает языком:

— Ева, так нельзя.

— О чем ты?

— Ты доверила мне это дело, вот и не нужно было лезть до самого конца.

Встаю, подхожу к нему ближе, не могу выдержать. Просто не верится. Мы не виделись так долго, и наше общение он начинает с претензий!

— Это больше не твоё дело, — говорю.

— Сядь не место, — приказывает мне.

Не могу ослушаться. Я возвращаюсь на стул.

Непроизвольно обнимаю себя руками. А я уже успела забыть, что в присутствии этого человека мне не по себе. Как будто в комнате внезапно понизилась температура.

Ратмир берет пульт от телевизора и щёлкает каналы.

— Что ты делаешь? — спрашиваю.

— Если все получится, это покажут в прямом эфире.

— Что получится?

— То, что ты чуть не испортила! — рявкает на меня.

Включает один из федеральных каналов и утыкается в экран. То и дело поглядывает на свои наручные часы.

Засматриваюсь на его руки, возникает острое желание взять его за руку. А я ведь почти убедила себя, что не скучала.

Вздыхаю и начинаю смотреть на экран вместе с ним. Показывают новости. Рассказывают про происшествия. Ничего необычного.

Чувствую, что Ратмир весь напряжен, как будто стоит рядом с бомбой. Слушает каждое слово и читает бегущую строчку, как будто там что-то важное.

Стыдно признаться, но не так я представляла нашу встречу. Думала, он либо отшлепает меня и будет наказывать… Захочет сделать больно. Или, наоборот, кинется со страстными поцелуями, не даст мне открыть рот.

А тут какая-то холодная отчужденность. Неужели повзрослел за то время, что мы не виделись, и понял, что я не его собственность?

А может, у него появилась другая? При этой мысли в сердце больно колет.

Внезапно выпуск новостей прерывается и начинают показывать неяркие картинки. Кто-то куда-то бежит с камерой и снимает.

Слышу, как Ратмир сглатывает.

Показывают, как пятерых людей выводят связанных за руки.

Тот, кто снимает кричит: «В прямом эфире мы видим задержание высокопоставленных чиновников, связанных с противозаконной организацией «Красная Лилия», которая много лет торговала девушками в нашей стране…

Журналист не успевает договорить, начинают стрелять, камера падает на землю, и мы больше ничего не видим. Кто-то кричит про прямой эфир и трансляцию, но звуки стрельбы не прекращается. Через какое-то время становятся слышны звуки полицейских машин.

А потом уже все переключается на студию. Показывают фотографии пятерых человек. В этот момент Ратмиру на телефон поступает звонок, и он выходит из комнаты.

А я продолжаю смотреть на незнакомые лица. Я слушаю голос телеведущей с замиранием сердца и открыв рот.