– Сегодня ночью мое дежурство, я даю вам пропуск!

Этот доктор – великий человек! Цзя Ли очень захотелось пожать ему руку.

Вечером вся семья забрала Линь Пин из больницы. Хоть охранник стационара и был свиреп, но он послушался указаний доктора, поэтому все прошло гладко.

Стоило Линь Пин переступить порог дома Цзя Ли, как она погрузилась в веселье: бум! бум! бум! – вся семья простучала для нее приветственный марш. Цзя Ли повесил пояснительные записочки на дверях комнат: «Мужское общежитие» и «Женское общежитие».

Этот Новый год они встретили очень радостно, но веселье всегда проходит в мгновение ока. Зачастую ты даже не успеваешь его толком распробовать, как уже и след простыл. Линь Пин и Цзя Мэй за вечер неожиданно стали близкими подругами. Они все время перешептывались о своих чисто девчачьих делах. Потом к ним присоединилась и мама, и они засели в женском общежитии, где принялись судачить о том о сем, совершенно позабыв о двух жителях мужского.

Лежа в постели, Цзя Ли прислушивался к смеху за стеной. Ему хотелось бесстыдно ворваться в женское общежитие или бросить туда хлопушку.

Наутро Линь Пин вернулась в больницу. Она выглядела воодушевленной и говорила, что собирается написать родителям о встрече этого Нового года. Ее сопровождала Цзя Мэй, и они были похожи на близняшек.

После этого Цзя Ли несколько раз навещал Линь Пин, но содержание их бесед изменилось. Девочка постоянно упоминала его сестру, а Цзя Ли стал для нее лишь братом подруги. Она ему сказала, что уже давно знала о нем: кто-то представил его со словами, что Цзя Ли, ученик первого класса средней школы, идет против классного руководителя, поэтому она прониклась к нему уважением.

Теперь, когда он поладил с учителем, Цзя Ли хотел спросить, считает ли она его героем до сих пор?

Опасаясь, что ответ будет отрицательным, он отложил вопрос до лучших времен.

В конце концов Линь Пин забрали родители. Возможно, этому способствовало ее длинное письмо, которое пробудило в них глубоко спрятанные чувства. После того как Линь Пин уехала, она написала Цзя Ли и Цзя Мэй несколько писем, где говорила, что никогда не забудет тот новогодний праздник.

«Все рано или поздно заканчивается», – думал Цзя Ли. Это совершенно нормально. Но всякий раз, когда он видел нежную, склонную к грусти девочку, тут же вспоминал Линь Пин, пусть даже, возможно, она его уже и забыла.

Началось второе полугодие. Сразу после возобновления учебы события следовали одно за другим. Ребята стали учиться в новом классе, им выдали свеженапечатанные книги, одноклассники тоже изменились до неузнаваемости, особенно некоторые девочки – они выросли прямо как на дрожжах. Интересно, если так будет продолжаться, возьмет ли их к себе национальная баскетбольная команда? Цзя Ли очень хотелось туда написать, потому что в классе заметно прибавилось девочек-«велика-нов», и они стали гораздо энергичнее.

Председатель совета школы в конце прошлого семестра перевелся, поэтому, как только начался новый, по классам отправили избирательные списки, чтобы каждый из них выбрал кандидата на должность нового председателя. Классный комитет стал расспрашивать о предпочтениях, но все отвечали, что им все равно, потому что в этом списке ни одно имя им не знакомо. Некоторые даже шутили, что выберут в председатели поэтессу Си Мужун, потому что она красиво пишет.

Наконец все сошлись на том, что решать должен классный комитет.

В два часа дня комитет договорился собраться в классе, но к этому времени в пустом кабинете сидел только Цзя Ли. Если бы они были в армии, их отправили бы на гауптвахту! В два часа пять минут сосед принес записку от Чэнь Инда с просьбой об отгуле, в которой тот просил выступить от его лица и даже не спрашивал, хочет ли кто-нибудь сделать это. Ох уж этот любитель вгрызаться в английские книжки!

Три девочки из классного комитета, говоря по правде, отличились лучше, чем Чэнь Инда. Они пришли в 13:45, но через несколько минут их привлекли звуки за окном – там кто-то ел и пил. Новый класс Цзя Ли располагался недалеко от школьной ограды, а за ней проходила узенькая улица. Автобусы там не ездили, так что в целом она была очень спокойной. Но в этом году на зимние каникулы на улочке открыли новый магазинчик, где продавали разные небольшие электроприборы и вещи, пользующиеся у покупателей большим спросом, в том числе и немало еды на любой вкус.

– Вот неплохая рубашка, ткань отлично дышит, отдам за 32…

– Можно эту розетку подешевле?

Именно эта реклама и отвлекла тех девочек из классного комитета. На сей раз они в кои-то веки действовали согласованно.

Лишь в 14:20 в школьный двор, покачиваясь, въехал Лу Чжишэн на велосипеде и с большой сумкой. Девочки, налюбовавшись на товары, с раскрасневшимися лицами вернулись в класс, и обсуждение началось. Лу Чжишэн, обхватив себя за локти, с загадочным видом сказал:

– Эй, послушайте, надо выбрать Лу Яньцин!

Это имя и правда значилось в списке кандидатов.

– Как несправедливо, выбирает свою родню! – рассмеялись девочки.

Лу Чжишэн ликующе сказал:

– Именно! Она моя двоюродная сестра, но все равно, что родная. Давайте за нее проголосуем?

– Это почему еще? – спросил Цзя Ли. – Ты думаешь, что она хороша, а мы, может, другого мнения.

– Она хороший человек, у нее есть все мои плюсы.

– Если она на тебя похожа, что-то маловато у нее этих плюсов, – перебил его Цзя Ли, чтобы тот чересчур не возгордился.

– Да что вы нудите? – активно жестикулировал Лу Чжишэн. – Она правда хороша. Вот вы с ней пообщаетесь и согласитесь со мной. Если не верите, давайте поспорим!

Девочки сначала покачали головами. Они часто возражали против предложений мальчиков и хотели выбрать капитана мужской баскетбольной сборной школы, учащегося старших классов, чем-то похожего на певца Криса Филлипса.

Лу Чжишэн молча распахнул свою большую сумку и вытряхнул несколько плиток шоколада в роскошной обертке:

– Эй, я угощаю. Это дорогой шоколад.

Каждому досталось по плитке. Девочки удивились:

– Ого, ну и щедро! А почему ты нас угостил?

Лу Чжишэн никогда и ни с кем не церемонился. Он с улыбкой сказал:

– Берите, если проголосуете за Лу Яньцин!

Этот парень был не промах! Используя свое мышление дельца, он предложил шоколад как взятку. Если бы Цзя Ли уже не откусил кусочек, точно невольно швырнул бы ее в лицо Лу Чжишэну.

Лу Яньцин в конце концов не выбрали. Причина была интересной: какой-то из седьмых классов проголосовал за нее, но в графе «Обоснование выбора» ясно отметил: «Потому что ее брат угостил нас шоколадками». Такие скандалы ни к чему хорошему не приводят, поэтому, хоть Лу Яньцин и набрала много голосов, ее назначили всего лишь на должность главного редактора газеты ученического совета, а вот прославленного баскетболиста все же выбрали председателем.

Лу Чжишэн метал громы и молнии и назвал Цзя Ли плохим другом. Видя, что тот по-настоящему вышел из себя, Цзя Ли извинился. Некоторые поступки совершаются в порыве гнева, и обвинить в них совершенно некого – если бы Лу Чжишэн не прибегал к мелким интрижкам и не принес этот проклятый шоколад, Цзя Ли наверняка отдал бы голос за его сестру, потому что красавчик-баскетболист не производил на него никакого впечатления.

Узнав о поступке Лу Чжишэна, сестра хорошенько его отругала. Ему как раз не хватало хорошей взбучки, так что она была весьма вовремя! Когда Цзя Ли вновь и вновь сталкивался с Лу Яньцин, ему хотелось сбежать как можно дальше, ведь день за днем она казалась ему все замечательней. К тому же главный редактор Лу нисколько на него не обижалась и при встрече называла коллегой! Говоря по правде, Цзя Ли мучился, вспоминая свое обоснование выбора. Вскоре его настигло еще большее раскаяние, потому что их класс попал в большую беду, а она раскрыла прекрасные моральные качества Лу Яньцин.