– Зима не за горами, – деловито ответила та, – запасы надо делать. А вам что нужно?
– Одолжишь нам свой велосипед?
– Одолжу, я не жадная. Хоть совсем его забирайте.
Мышка нырнула куда-то под землю, и вскоре выволокла оттуда трёхколёсное чудовище, на котором каталась, наверное, ещё её пра-пра-пра-бабушка. Увидев это старинное чудо техники, Чеснок присвистнул.
– Его только маслом нужно смазать, – пропищала мышка уже сверху, и скрылась внутри своего домика.
Хомка и Чеснок очистили велосипед от ржавчины, смазали цепь и все остальные детали маслом, крепко привязали сумки к багажникам.
– Ну что? – произнёс Чеснок уже не очень бодрым голосом. – Вперёд?
– Знаешь, я чего-то проголодался, – ответил ему Хомка. – Давай сначала пообедаем, а потом уже поедем.
– Верно! А то, что это за путешествие на голодный желудок? – обрадовался мышонок.
Они основательно подкрепились. Потом Хомка убрал остатки трапезы со стола, помыл посуду, проверил всё ли в порядке в домике, тщательно закрыл ставни на окнах, плотнее прикрыл дверь и они, наконец, выехали. Когда Хомка и Чеснок подъезжали к Весёлому ручью, солнце касалось краем верхушек деревьев. Оно уже превратилось из белого слепящего диска в красный вечерний фонарь.
Глава третья,
в которой Хомка и Чеснок становятся спасателями.
Хомячок и мышонок подрулили к мосту через речушку под названием Весёлый ручей и остановились передохнуть. Солнце катастрофически быстро садилось, от воды уже тянуло сумеречной прохладой.
– Как бы нам не заблудиться в темноте, – забеспокоился Хомка. – До канатной дороги ещё далеко. Может, остановимся где-нибудь здесь? На берегах рек встречаются заброшенные норы.
– Чьи?
Но Хомка не успел рассказать, в чьей заброшенной норе могла бы переночевать пара заблудших путешественников. Течение ручья стремительно несло мимо них что-то белое с большими испуганными глазами. Это "что-то" отчаянно барахталось в воде и издавало тонкий писк:
– Помогите! Спасите!
Не долго думая, Хомка прыгнул с моста. Когда он вынырнул, то услышал, как рядом с ним отфыркивается и отплёвывается от воды Чеснок. Сильным течением их потащило вниз по ручью. Впереди Хомки то появлялась, то исчезала белая головка с торчащими ушками. Чеснок плыл рядом, разбрызгивая воду точно заправский пловец. Он сумел подобраться ближе к тонущему существу. Теперь впереди Хомки мелькали две головки: светлая и тёмная. Но пока не было возможности подплыть к берегу или за что-нибудь ухватиться. Между тем, шум воды постепенно усиливался. Это приближался перекат.
На перекате вода бурлила и закручивала воронками. Наших друзей несло вместе с мелкими камешками, бросало и швыряло из стороны в сторону. Неожиданно речка разделилась на два водяных потока, так как посреди русла лежал большой валун. Хомка вцепился когтями в его гладкую поверхность. Он пытался удержаться на скользком валуне, но это у него плохо получалось. Чесноку приходилось и того хуже: одной лапкой он цеплялся за камень, а другой держал тонущее существо. Хомка кое-как вполз на валун и теперь осторожно подбирался к другу. Вот он уже протягивает мышонку руку помощи, но тут большая волна отрывает их от спасительного камня.
Неизвестно, сколько прошло времени. Течение уносило их всё дальше и дальше от моста. Хомке стало казаться, что они теперь бесконечно будут вот так вот плыть по реке. Всю оставшуюся жизнь они будут плыть, плыть и плыть, пока не утонут. Такая перспектива показалась ему ужасной. Постепенно берега реки расширились, а течение стало замедляться. Хомка попытался выбраться на сушу, но отвесный берег был крутой и скользкий. Глинистая земля обсыпалась под лапами, и он снова падал в воду. Невдалеке росла плакучая ива. Её длинные ветви почти касались воды. Это было спасением.
– Плывём к иве! – Не сказал, а скорее пробулькал Хомка друзьям.
Грызуны вскарабкались по веткам наверх. Они уселись на берегу реки, дрожа от холода. Вода текла с них ручьями. Тут только Хомка и Чеснок разглядели, что тонущее существо, из-за которого случился весь этот сыр-бор, оказалось симпатичной белой мышкой.
– Как тебя угораздило в воду свалиться? – спросил, стуча зубами Чеснок. – Если бы не эта ива нам бы всем крышка!
– Я за-заблудилась, – всхлипнула мышка. – Какое-то огромное чудови-вище с огромными жё-жёлтыми глазами гналось за мной. Я беж-жала, бежала, потом упала в воду и теперь не знаю где мой дом!
– Какое чудовище? Ласка что ли? – решил уточнить Чеснок.
– Я не з-знаю, оно такое… с… с крыльями…
– Может, филин?
– Отстань от неё, видишь, что она ещё в себя не пришла! – одёрнул друга хомяк.
– Эх, Хомка, – немного погодя вздохнул мышонок.
– Чего?
– Чего-чего, вещи-то наши на мосту остались!
– Ну и что?
– Как что? Вдруг в лесу подумают, что мы утонули, возьмут да и растащат всё по норам.
– Может, и не растащат, – Хомка почесал себя за ухом.
– Растащат, – Чеснок горестно покачал головой. – Как пить дать, растащат. У нас такой народ! А всё из-за этой…
– Вы не обращайте на него внимания, – Хомка повернулся к мышке. – На самом деле Чеснок вовсе так не думает… а вас как зовут?
– Мар… Ли-ан… зовите меня просто Лили.
Глава четвёртая,
в которой Хомка, Лили и Чеснок ночуют на дереве.
Ночь слизала розовую пастилку заката, и стало темно. Загорелись на небе звёздочки, побежала по воде лунная дорожка. Хомка, Лили и Чеснок продолжали сидеть на берегу. Вдруг в речке что-то хлюпнуло, булькнуло, хрюкнуло, и из воды показалась огромная чёрная голова.
– Крыса! – взвизгнула Лили.
– Антатра! – крикнул Чеснок.
А Хомка только открыл рот, но ничего не крикнул, потому что с перепуга забыл, как правильно произносится слово "ондатра".
Голова отплевалась от воды и сказала:
– Можно ондатра, а можно мускусная крыса. Только не надо так орать, а то всю рыбу распугали!
– Ой, вы нас из-звините, пож-жалуйста. Просто вы так неож-жиданно вынырнули, – пропищала Лили.
– А чего это вы тут расселись? Норку, что ли дожидаетесь? Она как раз грызунов любит!
– Нам бы где-нибудь переночевать, – осторожно спросил Хомка. – Мы, знаете ли, заблудились немножко, замёрзли, проголодались…
– Переночевать? Хм, можно и у меня. Только в мою нору вход под водой. Ныряйте сюда, я покажу куда плыть. Что, не хотите? У меня там тепло, сухо, на ужин есть вкусные корешки.
Но друзей не соблазнили и вкусные корешки. Они даже подумать боялись снова оказаться в холодной воде.
– Ну, тогда идите вниз по течению, – Ондатра, она же мускусная крыса перевернулась на спину и помахала хвостом. – Там дерево растёт, может и дупло найдётся.
Действительно, несколькими метрами ниже по течению росла ольха. Дупло тоже имелось, но такое маленькое, что места там хватило только для Лили. Хомячок и мышонок забрались по дереву почти на самую верхушку, и разлеглись там на толстой кряжистой ветке. Сквозь листья и ольховые серёжки им подмигивали звезды, и улыбалась Луна.
– Тебе не кажется, что Лили какая-то странная? – понизив голос, заговорил Чеснок. – Ведь таких мышей не бывает: шерсть белая, глазищи огромные. А может, она с Луны свалилась? Точно, Лили – лунатик!
– Хватит тебе придумывать, – отозвался Хомка. – Она этот, как его…альбинос! В природе встречаются такие "белые вороны".
– Спасай тут всяких белых ворон, а потом спи голодный на дереве, как последний нетопырь, – заворчал Чеснок, ворочаясь на жёсткой коре.
Утро началось с пения жаворонка, а ещё знойного ветерка, который принёс душистый запах трав. Хомка открыл глаза и долго не мог понять, где находится. Он по привычке сел, свесив лапки, и чуть не свалился с ветки. Оказалось, что он сидит на верхушке дерева, а под ним расстилается огромный ковёр, покрытый зелёным ворсом из трав и цветов.