– Поговорим? Ник, я… мне нужно всё объяснить, ты правда не так поняла! Там… у меня ничего нет, я…

– Боже, Кирилл! Не унижайся! И меня не унижай, ладно? Всё!

Резко сбрасываю его руку с предплечья, выхожу на улицу.

Ненавижу раннюю весну. Холод. Слякоть. Это небо убийственное, глядя на которое хочется спать, лучше вечным сном.

Сажусь за руль. Руки трясутся.

Как ни странно, плакать совсем не хочется.

Надо в магазин заехать, купить Костику фруктов, овощей, индейку на ужин.

Боже! Смеюсь беззвучно, думая о том, что ужин теперь надо готовить только сыну, можно не напрягаться. Как будто меня это сильно напрягало!

Я любила готовить мужу. Любила! Придумывать что-то новенькое, удивлять, готовить его любимое. Устраивать нам романтические ужины, словно мы в разных странах, пробуем местную кухню. Для Италии я наряжалась в длинные сарафаны с воланами, делала прическу и макияж как у Софи Лорен. Для Франции примеряла образ Амели – феи с Монмартра. Для Индии купила сари, которое Кирилл потом долго разметывал, добираясь до моего тела…

Зависаю на светофоре, отмирая только тогда, когда сзади начинают истошно сигналить, поворачиваю на стрелку, слышу визг тормозов и стук, чувствую, что мою машину качнуло. В меня кто-то въехал?

Господи, какая-то ирония судьбы! Собираться разводиться с мужем, хозяином сети автосервисов, и попасть в аварию!

Осматриваюсь, вижу недалеко от моей «божьей коровки» стоит потрёпанный седан явно отечественного производства. Из него выходит мужик средних лет, сразу понимаю, радости ему наша встреча на дороге не доставляет.

Чёрт. Не хочется выходить. И что делать? Я пару раз попадала в мелкие аварии – не по моей вине.

Вожу я аккуратно. Не потому, что боюсь и осторожничаю. Нет, могу и агрессивно, просто со мной почти всегда ездит сын, им я, естественно, рисковать не буду.

Когда случались происшествия я всегда звонила Кириллу. И сейчас рука на автомате потянулась к телефону.

Ну, нет. Ему – точно нет. И вообще… Надо вызвать специальные службы? Или не надо? Вроде авария незначительная. В страховую позвонить…

Мой товарищ по несчастью, который, кстати, и является виновником аварии подходит к моей двери и стучит в стекло.

– Ну что, дамочка, доездились?

Интересно? Он это мне?

Приоткрываю окно, только чтобы мне было лучше слышно, совершенно не ожидая, что произойдет.

Эта скотина, придурок, который, как мне кажется еще и нетрезвый сел за руль, хватает меня за шарф и тянет со всей силы, так, что я бьюсь головой о дверь и окно моего авто. Я в ужасе пытаюсь отцепить его клешню. Хриплю, требуя меня отпустить, понимая, что бесполезно.

Господи, это какой-то ужас! Просто тихий ужас! Худший день с моей жизни! Чокнутый водила чуть специально отпускает шарф и тянет опять, чтобы я билась головой, орёт матом, угрожает мне, а я ничего не могу сделать! Даже до телефона дотянуться!

А потом меня резко отпускают, и я только вижу, как этот урод отлетает на несколько метров и падает в грязь. Ничего себе, вот это удар!

– Ника, с вами всё в порядке?

Ничего со мной не в порядке!

Можно мне машину времени? И вернуть… Хм, а куда, собственно? В тот день, когда я получила фотографии? И что? Не открывать их? Удалить? Забить? И жить дальше с любимым мужем, у которого есть «малыш»?

Жесть.

Злость на мужа прогрессирует.

Мне кажется я ненавижу его сейчас так же сильно как и любила! Ненавижу!

Потому что очень больно.

Больно, и еще хочется, чтобы всё это всё-таки оказалось неправдой. Ага! Пусть докажет, что «малыш» случайно ему на коленки запрыгнул.

– Ника? Давайте я отвезу вас в больницу.

Шах. То есть Роман Александрович. Как он тут оказался? Не следил же за мной? Бред, конечно, не следил. Это случайность. Но мне повезло. Без него я бы… я бы не знаю, что сделала.

– Спасибо вам. Не нужно в больницу. Я хочу домой.

– Домой, так домой. Только, поедете на моей машине.

– Как? А моя?

– С вашей останется мой водитель, в любом случае её нужно отогнать на сервис, тут недалеко есть один.

Он смотрит на меня прищурившись, словно изучает, сканирует. А я почему-то думаю о том, что постаралась и выглядела отлично. Правда, этот придурок, который в меня въехал всё испортил.

Так, стоп, Ника, не об этом. Что сказал этот Шах? Машину на сервис? Да-да, есть тут один недалеко. Сервис моего мужа, который скоро будет бывшим.

По спине холодок ползет, меня передергивает, что-то надвигается неотвратимо, я пока не понимаю – что. Нехорошее что-то.

Да, скоро много чего будет, нехорошего. Развод, например.

– Ника? Вы меня слышите? – кажется, он ничего не говорил? Или меня всё-таки прилично стукнуло.

– Слышу. Наверное. Только не понимаю. Надо же как-то оформить? Это же ДТП? Я не имею права покидать место аварии.

– Машина не имеет права, а вы – имеете. Не переживайте, я всё решу. Выходите, пересаживайтесь в мою машину.

Он открывает дверь моей «божьей коровки», подает руку.

Галантный. И почему я его стареющим плейбоем назвала? Он пока еще не очень стареющий. Да, старше моего Кирилла. То есть не моего уже. Кирилл теперь «малыша», целиком и полностью.

Всхлипываю непроизвольно. Шах неожиданно приобнимает меня, поддерживая, а я шарахаюсь от него как от прокажённого.

– Извините, Ника, я боялся, что вы упадёте.

– Не упаду. Спасибо.

Он предлагает мне занять место рядом с водителем. В салоне вкусно пахнет кожей. Дорого-богато. Красиво. Стильно.

Я вроде равнодушна была всегда к дорогим машинам, и свою малышку не хотела менять, но сейчас смотрю на это великолепие и понимаю – что-то в этом есть. Обаяние буржуазии? Или как это называется? Аристократия среди авто?

Шах всё еще стоит у машины, с моей стороны.

– Ника, Сергей останется тут, уладит все дела. Нужны только документы на машину, надеюсь, вы мне доверяете?

Конечно же нет! Я теперь не доверяю никому. Но оставаться тут не хочу, тем более водитель седана встает и шатаясь идет к моей машине. Вижу подъехавший экипаж сотрудников ДПС.

– Ника?

– Сейчас. – лезу в сумку за документами и только тут до меня доходит!

Он все время меня звал по имени! А я ведь ему так и не сказала, как меня зовут?

Протягиваю документы, видимо взгляд у меня говорящий, потому что Шах ухмыляется.

– Красивое у вас имя. Ника.

Чёрт.

Еще несколько минут – смотрю как он общается с приехавшими инспекторами, или кто там приезжает? Они же не полицейские вроде? Я не знаю. Раньше Кирилл как-то решал все вопросы, я не вдавалась в подробности. Теперь придется всё самой.

И жить как-то… самой.

Развод. Не думала, что меня это коснётся. И вот… Квартира у нас в совместной собственности, значит, придётся делить. Машина у каждого своя. Бизнес Кирилла… Я не претендую, конечно, но… полагаю, что он может испугаться, что потребую так же половину.

Господи, сложно-то как всё! Сложно…

– Поехали? – Шах садится на водительское место, смотрит на меня, потом наклоняется.

Он что собрался меня поцеловать?

Боже…

– Что? Испугались? Просто… ремень.

– Я могла и сама.

– Могла. Ты вообще самостоятельная я смотрю.

– Мы с вами на брудершафт не пили. – краснею и злюсь, не понимаю, почему этот мужчина так на меня действует! Ненавижу когда мне вот так «тыкают». Бесит просто!

– Это не проблема, выпьем.

– Нет.

– Да? Почему?

Сжимаю зубы. Хамить нельзя, Ника! Не надо! Он тебе помогает!

Закрываю глаза, чувствую, не вижу, а чувствую, что он ухмыляется! Чёрт… Ну почему мне так не везет-то, а?

Кто ж меня проклял?

– Расслабься, я не кусаюсь. Хотя… тебя проучить стоит. Выпороть.

Что? Он серьезно?

Поворачиваюсь, понимая, как начинаю просто закипать, ноздри раздуваются.

– Темпераментная вы штучка, Ника…