– Эвелин. – Он закатил глаза. – Я знаю кто вы. Знаю, чем промышляли. Ваши игры со мной – пустая трата времени. Вы намерены сбежать, чего я, к моему огромному сожалению, не могу допустить. Совет – не навлекайте на себя бед. В Лэндэльфе жесткие методы расправы с нарушителями закона.

Я приподнялась на цыпочки – но капитан все равно остался выше на голову – и прошипела:

– Совета я не просила. И раз уж вы утверждаете, что в курсе моей подноготной, то понимаете, что привели в эту сказку отрицательного персонажа.

Кадык на шее дернулся – он понял, что я знаю кто они. Вернее, кем себя считают. В серости его глаз отчетливо читалось понимание – просто так не сдамся. Стоя так интимно, мы с минуту вели немые дебаты, пока капитан их не прервал:

– Намерены иметь наши задницы по кругу?

Вот засранец… Выучил пару слов и фраз, говоришь?

– Именно, капитан. Доброй ночи, – ласково прошептала я, сделала книксен и поспешила убраться.

– Эвелин, я не смогу всегда вас прикрывать, – бросил Лассен в спину.

И об этом я тоже не просила.

Сил хватило лишь снять ботинки и расшнуровать корсет. Я не знала, как выключить этот танцующий фонарь. Пришлось спать со светом.

По ощущениям удалось подремать не более трех часов, когда в комнату ворвалась Лорелей, пожелав «доброго» утра. Надежда, что я открою глаза и увижу за окном привычный город, обернулась пеплом.

Сколько лет я не просыпалась с солнцем? Ненавижу ранние подъемы. День – длинный, вечер – бесполезный.

Я села на кровати, по привычке оглядываясь в поиске телефона, чтобы узнать, сколько времени, и проверить социальные сети. Голова была тяжелой.

Ну да, Иви, теперь время определяй по солнцу, звони только в колокольчик, сообщения отправляй воронами.

Я принялась неспешно затягивать шнуровку корсета, натягивать чулки и ботинки. От холодного душа и чашки крепкого кофе бы не отказалась.

– Поторопись, Эвелин, сегодня прибудут леди Жозефина Уайт с дочерью. Нужно подготовить покои и столовую. Еще, скорее всего, гости захотят прогуляться по саду и…

– Что еще за леди Уайт?

– Жена лорда Брэннуса. Может, помнишь, он должен был…

– Да-да, помню.

Лори открыла дверцу фонарика, и странное существо, покружив по комнате, выпорхнуло вместе с нами в коридор. Десятки фейри и дзанни суетились: что-то друг другу передавали, таскались с ведрами и тряпками.

– Зачем ты выпустила этого пикси?

– Чтобы она напиталась солнечным светом, поела и смогла снова светиться. И это не пикси, а спрайт, – уточнила Лорелей, и я состроила понимающую гримасу, хотя мне абсолютно плевать, как его называют. – Пойдем, умоешься.

Мы спустились на нижний этаж в душевое помещение. У патинированных зеркал прихорашивались служанки. Они вяло поздоровались, стараясь скрыть любопытные взгляды.

Зубной пасты не было. Вместо этого здесь полоскали рот мятно-медовым раствором и после водили по зубам мягкой веточкой. Лори постоянно поторапливала – я с любопытством все щупала, разглядывала и принюхивалась.

Столовая для персонала находилась в крохотном закутке у кухни. Она была столь же отвратительной, как и все в этом мире, что не предназначалось для «потомков героев сказок». Эта обстановка и ужасная пища возродили воспоминания, о которых хотелось забыть…

Заглотив подгорелую яичницу, мы направились в прачечную. Вороватая натура не позволила мне упустить такую возможность – стащить свежеиспеченную сдобу. Повар Дразен опять кричал на поварят, так что пропажи никто и не заметил.

– Захвати вот эти чистые простыни и эти наволочки, потом…

Мы наводили порядок в гостевых покоях: протирали пыль, снимали воздушные паутинки с углов. Я выполняла каждое указание, точно самый ответственный работник. Но все равно кривилась при виде испачканных рвотой и желтыми пятнами простыней.

– Надо же! Да вы и впрямь похожи на нас! – воскликнула вошедшая эльфийка.

– Здравствуй, Бьянка, – натянуто улыбнулась Лори. – Селин сказала, что мисс и миссис Уайт прибудут позже.

Выйдя победителем в дуэли с пауком, я спустилась по лесенке вниз. Та самая Бьянка претенциозно меня осматривала, держа спину необычайно прямо, будто палку проглотила.

– Из Фростлэнда проложили новые рельсы. Теперь дорога занимает меньше времени. Тем более, нам не терпелось поскорее взглянуть на новую зверушку при дворе.

Острые уши выглядывали из темных аккуратных прядей, черты лица вытянутые, глаза цвета светло-зеленого мха, макияж с потекшими блестками. Все такой же вызывающий корсет, переходящий в длинную юбку с пышными оборками. Эльфийка была одета не как прислуга, но и не как леди, которую мне довелось видеть вчера.

Бьянка шагнула и брезгливо потянулась к моим ушам, спрятанным за завитками локонов. Я перехватила ее запястье и пролепетала, сильнее сжимая пальцы с каждым словом:

– Осторожно, дорогуша, зверушка кусается. Просто еще предупреждающую табличку не повесили.

– Да как ты…

– Эвелин! – рявкнула Селин и тут же оказалась рядом. Я нехотя разжала пальцы, не стирая услужливой улыбки. – Прошу прощения, Бьянка. Она новенькая, да и к тому же не знакома с местным этикетом.

– Я непременно расскажу об этом леди Фэлис! Незнание не освобождает от ответственности, Селин, – обидчиво пропищала та.

– Эвелин очень сожалеет и хочет извиниться, не так ли? – Мажордом выжидающе сверлила меня взглядом.

Я с силой сжала челюсти, чтобы не показать задетое эго.

Давненько мне не приходилось наступать на свою гордость, так еще и перешагивать через нее. Этой эльфийке действительно повезло: я могла и нос разбить за такие слова.

– Да, Селин, – процедила я, но затем прокашлялась и сыграла роль провинившейся: – Бьянка, вас так зовут? Приношу искренние извинения за свое неподобающее поведение. Мы, люди, – дикий народ. Впредь подобного не повторится.

Бьянка явно не была этим удовлетворена, но, поджав губы, просто вышла вон.

– Либо Лорелей забыла тебе рассказать, либо ты пропустила это мимо ушей, милочка, – недовольно начала Селин. – Прислуге замка полагаются штрафы за мелкие нарушения. При нарушении субординации наказание определяет тот, перед кем провинилась прислуга. Мне доложили о твоих фривольных высказываниях на вчерашнем вечере. Видимо, тебе потворствуют Сказители, раз лорд Уайт списал все на твою глупость. В следующий раз так может не повезти. Не думаю, что люди настолько бестолковы, чтобы не понимать, с кем можно так говорить, а с кем нет. Я выразилась ясно?

– Как ясный день.

Лорд Уайт? Значит, этот Вилиан – родственник Брэннуса Уайта. Сын? Что-то мне подсказывает, что тем доносчиком была тихоня Лорелей.

– Эвелин, ты обучена грамоте? – вдруг спросила Селин, и я кивнула. – Хорошо. Лорелей, сходите вместе с ней на меркато. Дразен передаст список. Может, в будущем, Эвелин, ты уже одна будешь ходить за продуктами. В замке не многие умеют читать, а память у всех и вовсе короче хвостиков пикси.

Селин с резкостью педанта разгладила юбку и ретировалась.

– Что это была за дря… – осеклась я в последнюю секунду. – Прелестная девушка?

– Камеристка и по совместительству лучшая подруга дочери лорда Брэннуса, – шепотом ответила Лори.

Закончив уборку в абсолютном молчании, мы отправились на задний двор, где вчера я провожала скрипача. Из головы все никак не выходил совет музыканта, вернее, фамилия человека, который может выменять заколку.

– Надень. – Лори протянула куцый плащ, старательно избегая моего взгляда.

Едва стоило оказаться снаружи, как стражники тут же преградили путь.

– У меня распоряжение от мажордома Селин. Необходимо показать Эвелин центральный меркато, чтобы в дальнейшем она могла сама ходить за продуктами.

Остроухие стражники косились то на меня, то на список повара, который Лори вручила словно пропуск. Я разглядывала двор при дневном свете, сжимая рукоять плетеной корзины.

Лицо обдавало утренней летней прохладой. По брусчатой дороге стелился туман. Он плыл со стороны деревьев, проникая своими щупальцами через забор, увенчанный плетущимся растением, походившим на плющ.