– Смысл спрашивать, – хмыкнул эльф. – Сама в гости напросилась.

– Я не напрашивалась, – надула губы Летти. – Я приняла приглашение!

– Но тебя ведь не приглашали!

– Ну и что?

Так и не получив ответа «почему же пригласили Ноа» (впрочем, ответить на этот вопрос мог, пожалуй, только сам слуа), Летти решила развить тему:

– Подумай сам… – зашипела она, понизив голос, – он странный! Он очень странный! То хамит через слово, а то вдруг добреньким стал!

– Я все слышу! – весело раздалось откуда- то спереди.

– И слух у него неправильный! – продолжала нагнетать ситуацию дриада. – Я бы на таком расстоянии ничего не услышала: он далеко от нас ушел, а впереди еще и Ноа с Эмили идут и топают.

Эльф вздохнул:

– Они не топают, и тебе прекрасно это слышно.

– Топают! – возмутилась дриада и… впечаталась носом в спину резко остановившегося Ноа.

Приятного в этом было мало – Летти ударилась сильно, а если к этому еще добавить, что на спине у юварки только- только начали пробиваться перышки, то понятно, почему девушка в очередной раз решила, что весь мир ополчился против нее.

– …А еще на пути стоят! И вообще, я…

– Да тихо ты! – рот дриаде закрыла ладонь.

Летти отчаянно замычала и задергала головой. Попыталась убрать чужую ладонь руками, не смогла, попыталась укусить, опять не получилось…

– Припадочная… – мрачно буркнул слуа, наконец, отпуская девушку и вытирая обслюнявленную руку о брючину.

Пока Летти пыталась сообразить, как он, находясь впереди, умудрился мгновенно оказаться рядом с ней, проводник вытащил из кармана небольшую пластинку. Пошарил еще и, смахнув с плеча сорвавшуюся с небес каплю невесть откуда взявшегося дождя, тихо выругался:

– Тьма! Всего одну открывашку взял!

– Что происходит? – нахмурилась Летисия. – Почему мы остановились? Мы ведь никуда не пришли?

Они находились на небольшой полянке, окруженной со всех сторон стеной деревьев. Некоторые стволы выросли столь близко, что их оплела одна лиана на двоих, образовав бурую, только начавшую покрываться зеленью стену.

Слуа не выдержал:

– Можно помолчать пару минут?

– А не надо было мне рот затыкать! – не осталась в долгу девушка. – Я же никого не трогала! Я просто шла и разговаривала, а…

– А здесь надо постоять и помолчать!..

– Но почему?! Что я такого сказала?!

Вместо ответа Рэй наклонился и, подобрав с земли обглоданную лесом сухую ветку, кинул ее в сторону, метя между двух деревьев. До бурой стены сучок не долетел: раздался чуть слышный свист – Элиаш, которому он резанул по ушам, поморщился – и ветка осыпалась на землю мелким крошевом.

– А открывашку я взял только одну, – мрачно, будто это что- то объясняло, резюмировал Рэй.

– А говорить почему нельзя? – не успокаивалась Летисия.

– Настройку собьешь своими воплями – и идти никуда не придется, здесь ляжешь.

Дриада нахмурилась:

– В смысле?

– В прямом, – хмыкнул мужчина, но объяснять ничего не стал.

Похлопал себя по карманам и извлек крохотный цилиндрик. Проведя кончиками пальцев по его поверхности, слуа сжал его в ладони и из стержня вырвался поток света, образовав черный полупрозрачный экран, из которого послышался какой- то гомон.

Рэй удивленно нахмурился:

– Дин? Все в порядке?

Перекрывая непонятные крики, над поляной разнесся молодой прерывающийся голос:

– А… дядя… Это ты… Я сейчас… Немного… За- нят.

– Ты опять на ринге?

– А- га! – в голосе прозвучала ничем не прикрытая радость.

– Картинку включи, – хмыкнул брюнет. – Я хоть посмотрю.

– Пять… минут!

– Дыхание не срывай, – ровно посоветовал слуа.

На миг наступила тишина, прерываемая лишь невесть откуда раздающимися выкриками, а потом черный экран расцвел всеми цветами радуги. Впрочем, разглядеть, что происходит – было на нем невозможно: весь передний план занимала фигура какого- то постоянно движущегося парня.

– Дин, сдвинь картинку, мне ничего не видно.

– Дядя… ты… до- стал, – теперь было видно, что отвечает именно тот, кто заслонил экран. – Знаешь… На ринге… со жряком… мне… как- то… не удобно… Заниматься тобой…

Летти охнула, прикрыв рот ладонью, а Элиаш удивленно нахмурился – не всерьез же этот неизвестный говорит о ринге со жряками?!

– Не умничай, – скривился слуа. – Я в твое время…

– Ага – а- га, – перебили его, – в твое время… и небо было… синее… и вода… мокрее… и лес… не такой… хищный… И вообще… Нынешнее поколение… молодежи… распустилось… Они не слушают… старших… и… не почитают… богов… Это поколение… будет… последним… Плавали… знаем!.. – но уже в следующий миг парень хлопнул себя по бедру, и картина сместилась, открыв взорам наблюдающих огромную арену, чьи стены были сплетены из уже знакомых лиан.

Впрочем, эти самые стены были с вару высотой, а над ними клубился сероватый туман, виднелись какие- то фигуры и раздавались голоса. Но это по краям. А в центре…

– Ой… Его же сейчас убьют… – потерянно выдохнула Летти, разглядев как кружится по арене молодой обнаженный до пояса парень, раз за разом уходя от ударов взбешенного жряка.

– Вот еще, – фыркнул Рэй, не отрывая взгляда от увиденного. Ноздри его хищно раздувались, да и сам слуа сейчас походил на изготовившегося к прыжку зверя.

Жряк вновь и вновь кидался на сражающегося, а юноша легко, словно играючи, уходил от ударов. Впрочем, некоторые атаки уже достигли своей цели: на плече у бойца запеклась кровь, но тот словно и не замечал раны – кинжалы в его руках вновь и вновь находили цель, жаля жряка: пятачок зверя был перепачкан в крови, а искры на иглах едва виднелись.

– Самоубийца, – мрачно буркнул эльф.

На это замечание Рэй ничего не ответил: покосился на парня и вновь отвернулся к экрану.

Впрочем, за это время он кое- что все- таки упустил: новый рывок, новый удар жряка, и сражающийся сломанной игрушкой отлетел к стене арены… Летти испуганно зажала руками рот: она слишком хорошо знала, что после таких ударов уже не встают…

На некоторое время повисла тишина, а затем невидимые зрители за стеной вновь взорвались криками. Жряк был уже близко от упавшего, еще немного, и он разорвет неподвижное тело…

Но за мгновение до того, как это произошло, боец зашевелился… а потом одним прыжком, одним рывком ушел от удара, успев метнуть кинжал. Тот вонзился прямо в глаз жряку, но зверь и не заметил этого…

Чудовище пронеслось к стене, замерло, тяжело дыша и пуская искры по шкуре, а раненный на миг сжал челюсти и, сплюнув кровью на вытоптанную за время боя землю, хрипло обронил:

– Пора заканчивать.

Он стоял, чуть покачиваясь. Казалось, еще секунда – и он упадет. Но прошло мгновение, второе… Летти вдруг поняла, что она считает удары сердца.

А еще через миг молодой слуа рванулся вперед, легко ушел от удара мощных клыков и, широко размахнувшись, вогнал клинок между острыми иглами на спине зверя.

Жряк вздрогнул всем телом и неопрятной кучей сполз на землю

Вновь повисла тишина…

Дин высвободил клинок из туши, медленно, картинно, провел кончиком языка по клинку, словно – а может и в действительности – слизывая с него кровь («Он же отравится!» – испуганно пискнула Летисия), а потом торжествующе вскинул руку, салютуя.

Невидимые зрители взорвались восторженными воплями.

– Пижон, – зло буркнул эльф.

Молодой боец ему почему- то дико не нравился.

Рэй покосился на возмущающегося юношу, хмыкнул и обронил:

– Дин, заканчивай представление. Мне нужны четыре открывашки.

– Где ты столько гостей понабрал, – фыркнул боец. – Буду через пятнадцать минут, – второй кинжал, тот, что застрял в глазу у жряка, он даже не потрудился забрать.

…Он словно вынырнул из пустоты. У Летисии зачесались глаза, девушка отчаянно принялась их тереть… А у же в следующий миг обнаружила, что возле опасной стены – той самой, что могла в одну секунду превратить ветку в труху – стоит, спрятав руки за спину и покачиваясь с носка на пятку, молодой юноша. Тот самый, что до этого сражался на арене.