Выбрасываю в мусорку пустой пакет.

Устало опускаюсь на пол маминой квартиры, у ног разбросаны вещи. Хочется закрыть лицо руками и закричать. Громко-громко.

– Дашуль, ты, может, голодная? – упорствует мама. – Вон похудела как.

Спасибо ей, она не лезет в душу после заявления, что мы с Сергеем расстались и просьбы временно пожить у неё.

– Нет, не голодная.

Мама хмуро оглядывает меня, пока я упорно прячу раненый взгляд, и оставляет одну.

Работу в последние два дня пришлось распределить между Лидой и Катей. Лида мой полноценный партнёр. Несмотря на то, что идея создать собственное event-агентство принадлежит мне, как и деятельность по всем юридическим и организационным моментам, воплощали мы задумку вдвоём с Лидой. А Катю мы взяли к себе уже позже, она занимается отдельным свадебным направлением.

Девчонок я предупредила заранее, что пару дней меня в офисе не будет. Бывший жених периодически пытается дозвониться, забрасывает СМС. Морально я не готова к еще одному столкновению. Поэтому мне очень повезло, что Серёжи не было дома, когда я забирала необходимые вещи.

Сижу и разбито смотрю в одну точку, пытаясь собрать себя. Заставить хотя бы улыбнуться. Но не получается. Зачем этот обман, зачем? Почему не сказать сразу? Он же не мог не понимать, что правда выплывет наружу и будет только хуже.

Невозможно не признать: в Серого я влюбилась почти сразу, неконтролируемо и очень сильно. Галантный, раскованный, высокий русоволосый парень со светло-зелёными глазами, крепкая спина и руки, прокачанные мышцы. Он красиво ухаживал: цветы, походы в дорогие рестораны, подарки, помогал решать проблемы, а их у меня всегда было выше крыши…

Я сама из неполноценной, небогатой семьи. Отец бросил маму, когда мне было года четыре, я его смутно помню. Никаких эмоций к постороннему человеку во мне не осталось.

Когда Серёжа привёл меня в свою семью, заявив, что у нас любовь и он сделал мне предложение, отец его – Фёдор Арсеньевич – лишь неодобрительно покосился на меня, а мать вообще промолчала, скованно посмотрев на мужа.

Отношения с мамой Серёжи у нас не слишком хорошие. Не самые плохие, конечно, но по характеру его мама не мой человек. Она без указки мужа и шагу ступить не может. Иногда мне кажется, что у неё напрочь отсутствует своё мнение, собственные желания и личные взгляды на что-либо.

В отличие от неё, Фёдор Арсеньевич человек жёсткий, с диктаторскими замашками, личную точку зрения всегда высказывает прямо и навязчиво, молчать не любит. Вокруг него тяжелая аура, этот мужчина привык, что ему все подчиняются. Но он мастер не только слова, но и дела. А возможности у него дай бог каждому…

Я отвлекаюсь от грустных дум, понимаю, что звонит телефон. Имя на экране заставляет вздрогнуть.

– Алло, – нехотя принимаю вызов.

– Даша, – чуть съёживаюсь под уверенным тоном Фёдора Арсеньевича, – здравствуй. Машина в ремонте. Никаких претензий к ней нет. В аварии не числится. Таксист проморгал опасную ситуацию, не сориентировался вовремя, поздно отреагировал и слетел на обочину. Сам.

Вот об этом я и говорила. Вот так в их семье принято. А для меня это дикость. Если Серёжу ещё можно назвать человечным, то его отец – настоящий робот без эмоций и проблесков чувств. Его жизнь – идеальный механизм, где отлаженно работает каждая шестеренка.

А что еще хуже… Машину мне помог купить Сергей. Пусть в кредит. И страховку Серёжа мне подарил. А через пару месяцев приехал со справкой о закрытом кредите. Поэтому вопрос о том, чья все же это машина, остается открытым.

– Спасибо. Но это теперь не мне нужно говорить, а вашему сыну. Машина принадлежит ему.

– Даша, что у вас сейчас с Сергеем? – спрашивает строго.

– Мы разошлись, – раздумываю пару лишних секунд и решаю, что молчать не имеет смысла. Фёдор Арсеньевич сто процентов знает про будущего отпрыска. – У него скоро ребенок родится. Он помогает девушке. Я не хочу во всем этом участвовать. Пожалуйста, не нужно меня уговаривать, если вы звоните за этим.

– Я и не собирался, – звучит чуть приглушенно, а я теряю дар речи. Не мигая слежу за своим отражением в окне. – Он тебя обманывал. Такое не нужно прощать. Ты все правильно делаешь.

Последняя фраза выбивает из колеи. Он был настолько против наших отношений с его сыном, что теперь так неприкрыто об этом заявляет напоследок? Да еще и дров подбрасывает в костер?!

– Я знаю, что никогда вам не нравилась. Не стоит это демонстрировать так открыто, – произношу с лёгким нажимом. Не могу промолчать.

– Ты ошибаешься, Даша, – мое имя в его устах звучит очень чувственно, с легкой хрипотцой, но я пропускаю этот момент из-за сильного волнения. – Неприязни я к тебе никогда не испытывал.

По спине бежит неприятный холодок. Даже на расстоянии от этого человека легко улавливается исходящая опасность.

– Рада слышать.

– Ты съехала от Сергея?

– Конечно.

– Это окончательное решение? – вопросительные интонации глубокого мужского баритона вдруг становятся чуть более мягким, как будто пружинистыми.

– Окончательней не бывает, – рублю.

– Где сейчас живешь?

– К маме вернулась.

– В старую хрущевку на окраине… – подмечает задумчиво, а внутри меня поднимается волна возмущения: ну извините, не все золотыми слитками сморкаются. – Не думала снять квартиру поближе к работе? Я могу помочь.

– Благодарю за отзывчивость, – внутренне усмехаюсь, этот человек точно не относится к разряду благодетелей. Он хочет поскорее от меня избавиться, загнав в долги? – Но если решу озаботиться новым жилищем, то я сама как-нибудь справлюсь. Никого напрягать не привыкла.

Фёдор Арсеньевич почему-то решает промолчать, намеренно не принимая брошенный вызов. А я спешу распрощаться и поскорее повесить трубку. Но…

– Доброй ночи, Даша. Мне даже немного жаль, что у вас с Сергеем не заладилось. Он рядом с тобой стал более ответственным.

Короткий щелчок прошибает мозг. Я непроизвольно сглатываю. На сердце становится тяжело. Неприятное чувство охватывает душу.

Отнимаю мобильный от уха. Пальцы не слушаются.

Каждый разговор с этим человеком неприятно оседает где-то очень глубоко. Зачем он все же позвонил? Отец Сергея никогда ничего не делает просто так.

– Добрый вечер.

Распахнув дверь, сталкиваюсь с твёрдым ледяным взглядом.

– Добрый, Фёдор Арсеньевич, – в миг напрягаюсь.

– Могу я войти?

В голове проносится несколько фраз, феерично подчёркивающих, что мужчине, должно быть, стоило невероятных трудов явиться в «хрущевку на окраине». Я с трудом, но все-таки сдерживаюсь. Он как-никак гость. И отец моего бывшего жениха. Следовательно, несостоявшийся родственник. Нужно элементарно иметь уважение.

– Если честно, я собиралась пораньше спать лечь, – попытка не пытка. Закрывать дверь перед носом этого человека нельзя. Если захочет, он своего добьётся. А приехал он не просто так. В моих интересах выслушать его на моей территории.

– Я не отниму у тебя много времени, – настойчиво смотрит, негласно заявляя, что никуда не уедет сейчас. И как-то тихо, но очень уверенно добивает фамильярным обращением: – Даша.

Звук собственного имени заставляет немного поежиться. Атмосфера раскаляется.

– Пожалуйста, – указываю ладонью на кухню.

Мужчина нехотя разувается, брезгливо осматривая маленькую квартирку. Зачем он так? Я, между прочим, маме год назад косметический ремонт сделала. Светлые обои, полы под дерево. Все свежее, чистое. Ну, правда, мебель старовата, так мама не хочет другую… Чего нос морщить?!

Но это ещё полбеды!

Квартира у мамы двухкомнатная, но перегородка между мизерной кухней и моей бывшей комнатой отсутствует, как и коридор. И я таким образом сразу оказываюсь в проходной. Раскладной диван монументально стоит у окна ещё со школьных времён. Сейчас он расправлен и на нем красуется простенькое постельное белье в цветочек.