Отчего-то накатывает тяжёлое чувство. Должно быть, все напряжение последних недель сказывается. Стараюсь от него избавиться, но становится только хуже. Горький ком липнет к горлу. Держу спину прямо, как привыкла с детства, когда было больно, обидно и тяжело, но приходилось идти, справляться с трудностями, закалять характер, воспитывать в себе победителя, соблюдать дисциплину.
Меня догоняет Вилан, дальше медленно идём с парнем вдвоём. Перебрасываемся короткими фразами, как вдруг впереди нас замечаю оживление.
И сразу понимаю причину. Та самая белокурая принцесса, что приехала с Йоханом, теперь важно восседает на плечах мужчины и крепко прижимает к животу голубую коробочку с крупным бантом. Девчушка улыбается, на лице торжественное выражение. Она важно смотрит сверху вниз и не отводит счастливого взгляда от Ноха. Волосы ее во дворе были распущены, а теперь в нескольких местах перехвачены в хвост разноцветными резиночками, лицо малышки обрамляют милые кудряшки. А меня немного шокирует ударившаяся в голову мысль: наверняка среди гостей присутствует ее мама.
Когда Йохан приближается к отцу, он снимает с плеч девочку и ставит ее на пол, отнимая возможность наблюдать за малышкой: девчушку закрывают приглашённые, столпившиеся вокруг именинника. Девочка начинает громкую речь. И я предполагаю, что она так поздравляет Ноха, а хозяин праздника внимательно вслушивается, расплываясь в улыбке.
– А что там происходит? – коротко обращаюсь к Вилану.
– Его внучка поздравляет. Стихотворение читает про дедушку.
Да, я могла бы догадаться. Какая хорошенькая у Йохана девочка! Прелесть. Мне кажется, он в ней души не чает. А ещё думаю, он замечательный папа.
Вскоре всех приглашают к столу, а после начинается развлекательная программа, приехал ведущий. Не сразу я заметила музыкальную аппаратуру в углу. Видимо, слишком отстранилась. Участвовать в конкурсах нет ни малейшего желания. Поэтому я извиняюсь перед Лидой и Итаном и заявляю, что поброжу по дому: хозяева сразу же сказали, что весь первый этаж в полном распоряжении гостей. И действительно, в соседней комнате интерактив для детей, но пышного голубого платьица я там не замечаю.
Удивительно. Вечер проходит совсем не напряжно, гости занимаются чем хотят: кто-то болтает, кто-то участвует в конкурсах, кто-то вышел на улицу. Нет общей вовлечённости в событие, но всем хорошо. Легко, расслабленно. Никто не стремится выстроить гостей по струнке. К слову сказать, приятный вечер. И даже я уже успела переброситься парой фраз с англоговорящими гостями. Для меня это так необычно. Сама я никогда раньше не окуналась в подобную атмосферу, не была гостем на вот таких мероприятиях. Где уровень многодневной подготовки чувствуется за версту, но все укутано в тёплую и уютную ауру.
Внезапно сбоку отворяется дверь и ощутимо задевает мое плечо. Напряженного слуха касается взволнованный детский крик. Я отшатываюсь в сторону, а мимо меня проносится маленький белокурый ураган.
– Алисия! – выскакивает вслед за малышкой Йохан, но сразу же налетает на меня. От неожиданности мы нелепо сталкиваемся, а мужчина успевает придержать меня за плечи.
– Извини, я не сориентировался, – заглядывает мне за спину.
– Ничего, – отхожу на шаг назад, остро чувствуя кожей тёплый след от его ладоней.
– Я должен ее догнать. Она расстроена.
– Кажется, она побежала в общую комнату.
– Черт.
Йохан не оборачиваясь устремляется вперёд, ускоряя шаг.
Какая-то неведомая сила тянет меня туда же. Возможно, желание помочь…
Сосредоточенно в приглушенном свете ищу глазами Йохана. Он взволнованно осматривается, но дочь не видит. А я подмечаю огрызок голубой ленточки под столом и… да! Это подол ее платья! Она забралась под стол!
Смело приближаюсь и аккуратно присаживаюсь на колени. Заглядываю…
– Привет, – выдавливаю натянуто. Мне нужна ещё минутка, чтобы сориентироваться.
Девочка резко отворачивается.
– Я тебя не знаю, – кладёт головку на согнутые колени. Это чудо! Я ее понимаю! Она говорит на английском! – Уходи!
Глаза ее полны слез. Нижняя губа слегка оттопырена и дрожит. Подбородок сморщен. Что с ней? Сердце сжимается.
– Конечно, я сейчас уйду, – продолжаю размеренным тоном. Надеюсь, она меня понимает? – но мне показалось, ты расстроена… я хотела помочь.
– Ты ничем не поможешь! – выкрикивает в сердцах. Видимо, расстроена она очень сильно … хорошо, что музыка слегка приглушает детские эмоции.
Оглядываю сочувствующим взором малышку, и только сейчас опытный взгляд выхватывает деталь, которая сразу ускользнула от моего внимания. В маленькой ладошке зажата палочка, один ее конец с помощью специального крепления соединён с узкой полоской ткани. Гимнастическая лента. И мне она слишком хорошо знакома. Малышка печально прижимает к себе спортивный снаряд. По нежной щечке потекла первая слезинка.
– Какая у тебя ленточка красивая. Ты с ней танцуешь?
Девочка стирает слёзы и отворачивается.
Рядом подмечаю движение. Йохан опускается на колени возле меня.
– Алисия, выходи, – протягивает малышке широкую ладонь, – пойдём, поговорим.
Девочка упорно мотает головой и молчит. На папу даже не смотрит. Семья – это сложно…
– Иди ко мне, – продолжает на английском.
Он лезет под стол, сгребает дочь в охапку, вытаскивает осторожно. Берет её на руки и крепко прижимает к себе. Та же в ответ обнимает мужчину обеими ручками и прячет лицо, утыкаясь ему в шею. В ладошке все также крепко зажата палочка.
Переношу вес тела на одну ногу, но тут с удивлением отмечаю, что Йохан умудрился перехватить Алисию одной рукой, а вторую, чуть присаживаясь, предлагает мне.
Я принимаю помощь только с виду, вкладываю свою ладонь в его руку, но не опираюсь. Встаю сама.
– Давай здесь останемся, – громко просит малышка, и Йохан опускает ее на стул. Сам присаживается рядом на корточки, осторожно поправляет складки пышного платья.
– Зачем ты спряталась?
– Тебе за меня, наверное, стыдно, – опускает нос, а Йохан нежно стирает слезинки.
– Неправда, я горжусь тобой.
– У меня никогда не получится! – задирает голову и с вызовом глядит на Йохана. – Она меня никогда не слушается! Всегда падает! И путается!
– У меня тоже никогда ничего не получается с первого раза. Но я стараюсь и добиваюсь своего, – поучительно замечает Йохан, заглядывая дочери в глаза.
– А у меня не получится! Я не пойду на общее занятие! Все будут надо мной смеяться!
– Тебя ленточка не слушается, да? – догадываюсь я. Наклоняюсь к девочке еще ближе, чтобы она меня услышала, а слова мои не заглушила музыка.
Малышка упрямо молчит.
– А ты знаешь, что каждая ленточка подчиняется только тому хозяину, кто сможет ее усмирить? А вначале они непокорные и никого не слушаются. Даже тренера, – загадочно улыбаюсь. В моём арсенале десятки подобных баек. Сама слушала разинув рот в своё время.
– Тренера все слушаются… – Алисия возражает неуверенно.
– А ленточки нет. А ещё булава не слушается. Но тренер умеет их подчинять. И ты тоже научишься. В действительности это не так сложно.
– Откуда ты знаешь?! – возмущается малышка. – Ты ничего не понимаешь!
– Алисия, – тут же реагирует Йохан, – это сейчас прозвучало очень грубо.
– Но она ничего не понимает! И не умеет! Всем кажется, что это легко! А на самом деле сложно!!!
Чувствую, как вытягивается мое лицо. Это я ничего не знаю?! Это, простите, я ничего не умею?! Я шесть лет жила в изнуряющем темпе, приручая спортивные снаряды и совершенствуя свои умения. Каждый день шла вперёд, несмотря на разочарования и неудачи.
– А давай-ка я тебе кое-что покажу, – протягиваю руку и жду пока малышка справится с удивлением и вложит в мою ладонь ленту.
Как только пальцы смыкаются на тонкой палочке, внутри меня начинает двигаться энергетический поток. Поднимаюсь и плавно вожу лентой из стороны в сторону. Для новичков. А мне маловата, конечно, будет. Ну да ладно, тряхну стариной. Надеюсь, память не откажет.