– Фрау Бауэр, принесите нам кофе! – приказал он. – Но учтите, что рейхсфюрер пьёт его без сахара.

Сварив кофе, Анна вошла в кабинет Кальтенбруннера и, подойдя к столу, поставила на него поднос с кофейником и двумя чашками. Кальтенбруннер и Гиммлер о чём-то тихо беседовали.

– Штурмфюрер! – вдруг обратился к Анне Гиммлер.

Анна встала по стойке «смирно» и отдала Гиммлеру честь.

– Я слушаю вас, рейхсфюрер, – ответила она.

– Эрнст мне сказал, что ваш муж сейчас работает у генерала Гелена, а раньше работал в «Абвере». Это, так? – спросил её Гиммлер.

– Так точно! – ответила Анна, пытаясь по лицам Гиммлера и Кальтенбруннера понять, зачем у неё это спрашивают.

– Вы заметили в его поведении, что-то странное в последние дни? – спросил Анну Гиммлер, снимая с носа пенсне.

Анна несколько секунд размышляла, что ей ответить и затем сказала:

– Он стал более скрытным и почти не разговаривает со мной. Такого раньше никогда не было.

Гиммлер и Кальтенбруннер с многозначительными усмешками переглянулись.

– Как вы считаете, почему? – просил Анну Кальтенбруннер.

Анна пожала плечами.

– Не знаю, – ответила она. – Ганс сказал, что его шеф – генерал Гелен предупредил всех сотрудников управления, в котором он работает, чтобы они исполняли только его приказы.

Гиммлер протер свое пенсне носовым платком и затем водрузил его обратно на нос.

– Вы слышали что-нибудь о заговоре генералов? – устремив на Анну острый, пронизывающий взгляд, вдруг спросил он.

Анна с удивлением посмотрела на Гиммлера и затем, чуть помедлив, неуверенно ответила:

– Нет, рейхсфюрер. – Анна сделала долгую паузу и затем твердым голосом добавила. – Но я уверена, что мой муж в нем не участвует.

– Почему? – спросил её Гиммлер.

– По приказу обергруппенфюрера, – ответила Анна. – Я наблюдаю за ним и пока не заметила в его поведении ничего подозрительного. Подполковник Бауэр специально ушел из «Абвера», потому что, как и фюрер, разочаровался в адмирале Канарисе. По его мнению, Канарису нельзя доверять. Он считает, что адмирал специально не вывез архив «Абвера» из Минска, чтоб его захватили русские. Ганс всегда не доверял майору Дитриху и считает, что тот сам сдался в плен русским, чтобы сохранить свою жизнь. Любой офицер вермахта на его месте пустил бы себе пулю в висок.

Гиммлер несколько секунд молча смотрел на Анну и затем тоном приказа сказал:

– Передайте своему мужу, фрау Бауэр, чтобы он исполнял приказы только генерала Гелена. Не исключено, что в ближайшие дни могут произойти события, которые поставят Германию на грань национальной катастрофы. Преданные фюреру офицеры должны быть к этому готовы.

– Слушаюсь, рейхсфюрер! – ответила, вытянувшись, Анна.

Кальтенбруннер махнул ей рукой. Анна, повернувшись на каблуках, строевым шагом, вышла из кабинета. Сев за свой стол она, после некоторого раздумья, подняла трубку телефона и набрала номер Ганса. Она знала, что все телефонные разговоры в штаб-квартире записываются. Когда в трубке послышался его голос, Анна сказала:

– Ганс, я сегодня задержусь. Много работы. Я забыла на столе в квартире косметичку. Привези мне её, пожалуйста…

Эта фраза, по договоренности между ними, означала сигнал опасности и что ей необходимо срочно встретиться с ним.

– Хорошо, – ответил Ганс изменившимся голосом. – Я буду через двадцать минут.

Вернувшись из Кремля, нарком внутренних дел Лаврентий Берия застал в приёмной своего кабинета трёх человек. Одним из них был комиссар госбезопасности Судоплатов, а двое других – красивая молодая женщина и высокий широкоплечий мужчина, были одеты в гражданские костюмы. Берия посмотрел на часы и с досадой покачал головой. Он вспомнил, что назначил им встречу почти час назад.

– Простите, товарищи, – сказал он. – задержался на заседании ставки Верховного главнокомандования.

Берия вместе с, ожидавшими его людьми, зашел в кабинет и, сев в кресло, вынул из ящика стола папку, на которой было написано: «Операция Березино».

– Садитесь, товарищи, – попросил Берия вошедших. Когда те сели за стол, Берия продолжил. – Мы проводим в Белоруссии очень важную операцию. – Берия указал глазами на, лежащую перед ним папку. – и вы, товарищи, – Берия перевёл взгляд на мужчину и женщину. – примите в ней активное участие.

Берия вынул из папки анкету.

– Вы, капитан Олеся Кебич? – спросил он женщину.

Та встала.

– Так точно, товарищ нарком! – ответила она.

– Как ваше здоровье? – спросил ее Берия.

Олеся расправила плечи.

– Я в полном порядке, товарищ нарком, – ответила она бодрым голосом.

– Отлично! – сказал Берия и перевел взгляд на мужчину. – А вы, капитан Сергей Иноземцев? – спросил он.

– Так точно, товарищ нарком! – вставая, ответил мужчина.

Берия снял пенсне и потер пальцами уставшие глаза.

– Садитесь! – приказал он. Когда Кебич и Иноземцев сели, Берия продолжил. – Не буду скрывать, мы хотели дать в напарники капитану Кебич другого человека, но потом решили согласиться с её мнением и послать вас Иноземцев. Как я понял, вы симпатизируете друг другу, а это очень важно там за границей. – Берия сделал паузу и надел на нос пенсне. Вытащив из папки два потрепанных паспорта, он сказал. – Вы поедете в Швейцарию под видом ювелиров Розы и Марка Брумелей. В тысяча девятьсот тридцать девятом году они эмигрировали из Польши в Швейцарию. Несколько месяцев назад эти люди погибли в Альпах на одном из горнолыжных курортов при сходе лавины. Их документы попали к нам через Шандора Радо. Власти Швейцарии про это не знают. И этим можно воспользоваться. – Берия передал паспорта Олесе и Иноземцеву. – На ваш счет в швейцарском банке будут переведены несколько десятков тысяч долларов… – продолжил говорить Берия. – По информации Радо супруги Брумель часто приезжают в Германию и скупают там драгоценности и произведения искусства. В Германии вам необходимо установить связь с нашими людьми, живущими в Берлине. Это… – Берия приглушил голос. – …Анна и Ганс Бауэры. Анна Бауэр работает в секретариате заместителя рейхсфюрера Гиммлера, Эрнста Кальтенбруннера. Ганс Бауэр занимает важный пост в объединенном командовании вермахта. Они передают нам очень важную информацию о планах немецкого командования и также будут участвовать в операции в Белоруссии. Сейчас связь с ними, мы поддерживаем через польское сопротивление, но после освобождения Белоруссии, наши войска войдут на территорию Польши. Там начнутся бои и этот канал связи может быть нарушен. – Берия встал. – Вам все понятно? – спросил он.

Капитаны Кебич и Иноземцев тоже встали.

– Так точно, товарищ нарком! – ответили они.

Когда машина Ганса появилась на Принц-Альбрехт штрассе, Анна уже ждала его на одной из скамеек сквера. Ганс остановил машину рядом с ней и помахал ей рукой. Анна села в машину и взволнованным голосом сказала:

– Гиммлер знает про заговор!

– Что? – с удивлением спросил её Ганс.

– Гиммлер знает о заговоре! – повторила Анна.

С лица Ганса исчезла маска благодушия. Он с недоверием посмотрел на Анну и после долгого молчания спросил ее:

– Но почему же тогда заговорщиков до сих пор не арестовали?

– Не знаю, – ответила Анна.

– Может быть, ты ошибаешься? – снова спросил её Ганс.

– Нет! – с уверенностью ответила Анна. – Полчаса назад о заговоре мне сказал сам Гиммлер.

Ганс с растерянным видом молча смотрел в окно машины.

– Что будем делать? – спросила его Анна. – Надо предупредить участников заговора, – предложила она.

– Заговор уже не остановить, – подавленно ответил Ганс. – Завтра в ставке Гитлера полковник Штауффенберг взорвет бомбу.

Анна и Ганс долго молчали. Затем Ганс сказал:

– Видимо, Гиммлер, как и адмирал Канарис ведёт свою игру. Ждёт, кто победит в схватке между вермахтом и нацистской партией. Он недолюбливает заместителя фюрера Мартина Бормана. Между ними идет война за власть.