Вот же бесчувственные скоты!

Спешно выскакиваю из машины и проваливаясь в снег, подбегаю к высунувшемуся мужику, не имеющему сострадания.

– Помогите нам, пожалуйста! – хватаю его за руку и отчаянно трясу, – Будьте человечными! Мы же замерзнем здесь, а у меня малыш, – левой рукой накрываю плоский живот, стараясь выпятить его на такой максимум, на который только способна. Спасибо бабе Аглае за борщ и пирожки, которые пришлись как нельзя кстати, – Я так его жду! И муж мой ждет!

Даже стараться над выдавливанием слез не нужно, они сами брызжут из глаз благодаря крупному снегу.

Хоть физиономия мужика и выглядит не слишком довольной, но во взгляде все же мелькает сочувствие. Он бросает спешный взгляд на мой живот, который сейчас не прикрыт курткой. Чуть откланяюсь назад, чтобы казалось, что он больше и для убедительности вожу по нему рукой. Видела, так беременные постоянно делают.

– Да куда уж тебя деть, девчонка ведь совсем ещё, – первым сдается водитель и махнув рукой, выбирается из машины.

Второму ничего не остается, как последовать за ним.

– Спасибо Вам, спасибо, – практически визжу, и разворачиваюсь обратно к машине.

Пробегая мимо Вадима, замечаю его смешливый взгляд и показываю ему язык. Вот что бы он без меня делал?

– Собрались, мужики, – командует кто-то, я же выполняю возложенную на меня работу: выжимаю сцепление, а потом давлю газ.

Ну давай, пожалуйста, миленькая!

Чувствую, как машина подо мной начинает медленно двигаться. Пульс несется вскачь.

– Ксеня, давай влево!

Послушно выполняю приказ моего громилы и уже через несколько секунд наконец ощущаю выравнивание. Машину больше не косит. По инерции давлю на газ и выезжаю на дорогу. Проезжаю на всякий случай несколько метров вперед, и останавливаюсь.

Аааа! Боже мой, Боже мой, Боже мой!

Выскакиваю из машины и несусь к мужчинам.

– Спасибо вам огромное, – набрасываюсь по очереди на каждого.

Целую их от радости в щеки.

Тот, что пассажир, только отмахивается от меня, а водитель доброжелательно улыбается.

– Да не за что!

– Есть за что, вы нам жизнь спасли! Как Вас зовут?

– Александр.

– Чудесно! Я назову сына в вашу честь, – вспоминаю о том, что живот забыла выпятить и спешно возвращаю на него ладонь.

Александр смеётся, а его хмурый товарищ подталкивает его в спину.

– Поехали уже, заметет сейчас всех четверых.

– Да, да, погнали. Спасибо мужики! – Вадим спешно жмет им руки, а потом обнимает меня за талию и кивает в сторону машины, – Пойдем, беременная моя.

Возвращаюсь на своё место, а Вадим занимает водительское. Быстро заводит двигатель и начинает движение. Пока стояли салон охладился, жутко холодно. Даже пар изо рта валит. Я кутаюсь посильнее в куртку и только сейчас замечаю какие синие у Вадима руки.

Сам он одет в один только свитер, который, я уверена, насквозь промок от снега. Пока машина согреется уйдет минут пять, не хватало ещё, чтобы он заболел.

– Так, снимай свитер, – командую, берясь за руль.

– Что прости? – он хмуро косится в мою сторону.

Губы синие, видно, что замерз ужасно. Бедный!

– Раздевайся, Вадим! Ты мокрый насквозь от снега. Схватишь воспаление легких. Вот почему куртку не надел? Зачем было в одном свитере туда переться? Герой нашелся!

Только вместо того, чтобы снимать свитер, он убирает мои руки с руля и возвращает их на мои колени.

– Так, ну за попытку раздеть меня, тебе балл. Отличный предлог, – усмехается издевательски, – но мы уже почти приехали. Пятнадцать минут и будем дома, там можешь меня потом греть, как тебе только захочется, Шапочка.

– Ппфф, там уже ты, пожалуй, сам справишься.

Отворачиваюсь к окну. Немножко обидно, я так-то помочь хотела. Сидит весь, напряженный, видно же, что до костей продрог. Старался так там на морозе. Не сдавался. И почему-то я уверена, что не сдался бы до последнего. Есть у меня некоторые примеры парней, у которых если что-то не удается, они начинают ныть и жаловаться на ситуацию. Вадим же упрямо старался достать нас из сугроба, рискуя собственным здоровьем. Это похвально. Бабуля бы сказала «Мужик настоящий». Ну, а я просто промолчу.

– Эй, Ксень, – примирительно зовёт Вадим, – ты на каком месяце хоть? А то муж и не в курсе.

– На третьем. Видишь же, живота почти нет, – бурчу, не поворачиваясь.

Секундное молчание.

– Ты правда, что ли беременная?

Поворачиваюсь и наткнувшись на опешивший взгляд, начинаю смеяться.

– Нет, конечно. Но надо было тебе как-то помогать. Ты не слишком-то жалость у них вызывал. На тебя глянешь и сразу понятно – сила есть, справится сам.

Выдохнув, Вадим качает головой.

– Согласен, знаешь, чем мужика задеть.

– Ну а как? Любой нормальный мужчина согласится помочь беззащитной беременной девушке. Поэтому, не благодари меня. Я всего лишь спасла наши жизни.

На серьезном лице расплывается широкая улыбка. Ой, а ему идёт очень!

– Да куда уж без тебя?

– Вот-вот, цени меня! Не зря значит, сегодня я попалась на твоем пути!

– Еще неизвестно каким был бы твой путь, если бы не я.

На минутку задумываюсь. А ведь и правда. С той неадекватной и в том месте, что я спутала с остановкой, для меня все могло бы закончиться намного плачевнее.

– Ладно, один один, – сдаюсь и протягиваю ему руку.

Вадим с усмешкой жмет её своей ледянющей. Большой такой, моя ладошка буквально тонет в его обхвате.

Накрываю её с тыльной стороны второй ладонью и начинаю активно растирать.

– Ну ты и холодный, жуть просто!

Сосредоточенно тру шершавую кожу, и чувствую на себе его легкий снисходительный взгляд.

– Забавная ты, Ксеня.

– Потому что хочу тебя согреть?

– И поэтому тоже, – мягко забирает у меня руку и выкручивает руль. Проехав с пару десятков метров, останавливает машину, – Приехали.

– Давай, Шапка, проходи, – клацая зубами, подгоняет меня в спину замёрзший Вадим.

Ударив по выключателю, включает в доме свет. Буквально бросив в угол пакет с продуктами, которые привез с собой в багажнике, быстро сбрасывает с себя обувь.

– А у тебя здесь уютненько.

Оглядываюсь по сторонам, снимая с себя шапку с шарфом.

Вадим улепетывает на кухню, пока я расправляюсь с замком на куртке, а потом с сапогами.

Дом у него небольшой, но, судя по всему, построен недавно. Дизайн выполнен в теплых тонах. В прихожей помимо его ботинок и моих сапог обуви больше не наблюдается. Даже тапочек. А это значит, что скорее всего, живёт он один. Если вообще живет здесь, потому что в доме на самом деле жутко холодно. Я уже даже успела пожалеть, что разделась.

Подув на свои ладони, и потерев их между собой, отправляюсь на горящий свет и попадаю на кухню. Что я там говорила про то, что мне холодно? Забудьте! В одну секунду меня бросает в жар, потому что прямо по центру кухни стоит Вадим без своего насквозь промокшего свитера и активно растирает ладонями руки и плечи. Скорее всего водкой, если судить по характерному запаху.

Не знаю от паров ли спирта или ещё от чего-то другого, но я самым наглым образом рассматриваю голый торс моего громилы.

Кстати, я не зря дала ему это прозвище. Сейчас понимаю, что оно подходит ему как нельзя кстати. Твердые мышцы перекатываются под упругой кожей, а пресс… Мама моя дорогая. Я в жизни не видела таких твердых кубиков. Почему-то на ум приходит доска для стирки, на которой бабуля в деревне раньше белье стирала. У меня даже кончики пальцев покалывать начинают от иррационального желания потрогать их.

Торс у него крупный, сбитый, как у тренеров в тренажерном зале.

А под кожаный ремень на джинсах убегает тонкая полоска жестких темных волос.

Шумно сглатываю, потому что фантазия дорисовывает их дальнейший путь. Хочется приложить ладони к щекам от собственных столь похабных мыслей.