Пристань Выйду я на пристань, чайки над волной, мой роман не издан, воздух ледяной. По кусочкам душу раздала тебе, слабость обнаружу в сердце при ходьбе. Сердце распилила добровольно я, грабить разрешила, чувства затая. Я как под гипнозом, не узнав вранья, будто под наркозом — морок забытья. Подарила душу с вилкой Фаберже и сказала: «Кушай с солью в лаваше!» Пристань ледяная, ветер дует вслед. «Ветер, я живая?» Он мне шепчет: «Не-е-ет…» Китайский зонтик
Китайский зонтик распахнул свои объятья, уютно стало на скамейке для двоих. Играя, нежно раздувает ветер платье, касаясь кончиков волос густых твоих. Под фонарём блестят в асфальте лужи, а город быстро засыпает и молчит, и россыпь падает к ногам с небес жемчужин — художник красками с пером сюжет творит. На разных берегах Опять стоим на разных берегах, я у воды, он в шёлковом кафтане, мой образ затеряется в веках, его происхождение – в тумане. В дороге Чёрные высокие деревья, ручейки на лобовом стекле, хлопья белоснежные, как перья, закружились в зимнем хрустале. Красный цвет на фоне чёрно-белом габаритных стоповых огней разбавляет фон обледенелый слякотных московских декабрей. Жизнь полна забытых приключений. Оседлай коня и смело в путь, откажись от жёстких убеждений и не бойся поменять маршрут. Разгонись, промчись своей дорогой, попади в зелёную волну, у пруда, заросшего осокой, разожги костёр, любуйся на луну. Наслаждайся утренней прохладой и природы буйство созерцай, каждое мгновение анфиладой, ярко, живописно проживай! Хочешь быть счастливым, значит, будешь, только угол зренья измени, счастье не находится снаружи, счастье нужно черпать изнутри. Ночью Думаешь, что нет любви на свете? И как будто б люди и не люди? Завывает где-то ночью ветер, покрывая тех, кто грязнет в блуде. Он стучит в витрины магазинов, выметает улицы позёмкой. Почему же часто в этом мире от любви «спасаются» верёвкой? Почему же мнимые манеры могут одержать победу в споре? Я задёрну в комнате портьеры, потому что будет солнце вскоре. Чтобы не светило неуместно в тот момент, когда темно и грустно. Может быть, тогда больное сердце перестанет быть таким безвкусным. Затопленная колокольня Стоял туман декабрьским утром, в старинном городе одна среди воды каким-то чудом виднелась призраком она. В тиши, разлитой над водою, смотрела гордо сверху вниз, окутанная пеленою, графично-каменный эскиз. Любуясь северной прохладой на протяжении веков, несёт страдающим отраду среди невзгод и облаков. Фуэте Я буду долго вглядываться в море и созерцать природы красоту, там, на краю земли, в ночном прибое я ощущаю жизни полноту. И пробуждаются воспоминанья, всплывают, ускользая в темноте, шампанское, цветы и расставанья, изящной балерины фуэте. Души моей смиренной устремленья, глаза, которые нельзя забыть, и дорогие сердцу заблужденья, и хочется ещё раз по волнам заплыть! Ерунда Мы не виделись с тобой столько лет, обошли весь шар земной — вот сюжет, жизнь по кругу водит нас каждый день, листья падают, кружась, им не лень. Я могла с тобою быть как рассвет, по воде с тобою плыть — вот дуэт, говорить или молчать — всё равно, и на картах погадать заодно. Утонуть или спастись? Знаешь? Нет? Лучше к сердцу прикоснись — там ответ… Я могла тебя любить навсегда, обо всём ты смог забыть — ерунда… Берёзы осенью Берёзы осенью особенно красивы на жёлто-красном поэтическом ковре, стоят и в парках, и в дворах неприхотливо и скоро будут красоваться в серебре. И будет снова у природы увяданье в морозном, пушкинском, воспетом октябре, о переменах жизни как напоминанье, снега покроют листья в нежном янтаре. Зима остудит и добавит мне румянца, и даже солнцем будет редко баловать, и будет всё вокруг теперь с обложки глянца, а зимним вечером я буду лето ждать. |
