А через час все обиды были забыты, ребята сидели за столом в нагретой избе, тянули обжигающий сладкий чай из алюминиевых кружек, хрустели сушками и сухарями. Не подвёл арендодатель, всё сделал, как обещал – и дров огромный запас оставил, свечей, еды столько, что до конца зимы хватило бы. Простой еды, конечно, но деликатесами этих ребят не удивишь, сыты по горло, а вот сушки и сухари хорошо под чай подошли. Под чай, да под обстановку. Можно было бы, конечно, и посущественнее что-то приготовить, продукты есть, но на ночь глядя возиться с готовкой никому не хотелось, а нагружать Леську при Ване никто не осмелился.

Тихий телефонный звонок вырвал Кирилла из оцепенения, напомнил, что жизнь продолжается, а то, что довелось пережить несколько мгновений назад, всего лишь сон. Страшный, невероятно реалистичный, но все же сон. Кирилл протянулся руку к тумбочке схватился за аппарат как за спасательный круг.

– Лизнонька! Привет, любимая… – и сразу стало легче.

– Я не разбудила тебя, Кирюш… – она не спрашивала, утверждала. Хоть и ночь глубокая, а она уверена, что не разбудила. Ей не нужно спрашивать, они так хорошо чувствовали друг друга даже на большом расстоянии, что в словах не имелось необходимости, но созванивались они постоянно. Просто, чтобы услышать голос, сказать то, что выразить можно только словами.

– Не разбудила, Лиз, – всё же ответил он, и голос переменился, всё проявилось в нём – и страх, и тревога, и непонимание.

– Кирилл, снова этот сон?

– Он изменился, Лиз. – Кирилл потянулся к ночнику, включил свет, и расступились тени, попрятались по углам, – Он меняется каждый раз, и с каждым разом становится всё страшнее. Сегодня, представляешь, я не успел вовремя проснуться и провалился в озеро, под лёд, и, наверное, утонул, а девчонка… она сначала разбила лёд, устроив шоу на озере, а потом стояла и смотрела. Покуда не провалился под лёд, всё время видел её глаза. Она будто смотрела, но не видела ничего…

– Девчонка? Та же?

– Да. Она стала появляться во сне. Смешная такая, в жутком безразмерном пуховике и вязанной шапке со смешными острыми ушками.

– Она из этих?

– Не знаю. Не смотрел ещё папку с документами, посмотрю завтра в Карелии. Но не похоже… Она совсем не тянет на богатую и избалованную, скорее наоборот…

– А проснуться почему не успел? – Лиза, как всегда, проницательна. И тему сменила так, что заставила растеряться. Не хотел Кирилл говорить, да придётся.

– Выпил вчера. Думал, это поможет. Да только хуже сделал.

– Алкоголь не поможет. Напиваться перед сном – не выход.

– А что выход, родная? Подскажи, если знаешь.

– Кир… скажи, а ты во сне осознаешь себя? Ты понимаешь, что это сон? – вместо ответа спросила Лиза.

Кирилл ответил не сразу, сидел на кровати, закрыв глаза и представлял, как она сидит на диване в гостиной, поджав под себя одну ногу, кусает губы, что-то чертит на спинке дивана пальцем…

– Кирилл? Ты где? – поторопила его с ответом жена.

– А… задумался. Да, Лиз, я осознаю, что это сон.

– Так это же здорово! – а вот теперь вскочила с дивана, заходила по гостиной от дивана к окну, потом к камину, к барной стойке, снова к дивану, взяла чашку со столика, положила в мойку. – Раз ты осознаёшь себя во сне, значит, можешь управлять им. Раньше не мог, поскольку был на озере один, а теперь всё поменялось. Заговори с девчонкой, постарайся рассказать ей, убедить как-то, что ты и так занимаешься поисками туристов, не стоит напоминать тебе о них каждую ночь. Думаю, она поймёт. Ты умеешь быть убедительным.

– Угу, – недоверчиво хмыкнул Кирилл, – Убедительным, как китайская инструкция в переводе Яндекса.

– Но ты попробуй, – не оценила шутку Лиза. – Надо же что-то делать, так почему бы не поговорить с девочкой? Ты… как думаешь, она жива?

– Не знаю, Лиз. Даже кто это не знаю. Мне, чтобы посмотреть досье на ребят, сосредоточиться надо, настроиться как-то, а какой уж тут настрой, когда не сплю почти совсем… Впрочем, за идею, спасибо. Я обязательно попробую поговорить с девчонкой, – и перевёл разговор на другую тему, – Как там у вас дела?

– Да как у нас… всё отлично. Ты же знаешь, Кир, у нас хорошая семья. Самая лучшая. Ни конфликтов нет, ни ссор. Всё хорошо. Только за тебя все переживаем. Полинка ещё и дуется чуть-чуть, что с собой её не взял. Она очень хотела.

– Если всё хорошо будет, соберёмся летом всем семейством, да рванём в Карелию. Здесь природа потрясающая, а летом вообще красота будет.

– Обязательно поедем.

– А Полинке передай, что я очень её люблю. Пусть не дуется.

– Передам, – улыбнулась Лиза.

– И тебя очень люблю.

– Я знаю, Кирюш. Я тебя тоже люблю.

– Спокойной ночи, родная.

– И тебе спокойной ночи.

Подумав, Кирилл решил не выключать ночник, пусть горит, так просыпаться легче, не приходится из темноты в темноту срываться. Голова раскалывалась, спать хотелось так, что не будь в его распоряжении кровати, заснуть мог бы и стоя, да толку-то? Всё равно проснётся через полчаса-час, вырвавшись из повторяющегося кошмара. Решил, что не стоит пытаться, достал таблетку, взял бутылку воды с тумбочки, без обезболивающего сейчас не обойтись, запил таблетку водой, прилёг и тут же провалился в сон, едва голова коснулась подушки.

И снова очутился на озере.

И снова сон изменился. Снова ночь, замёрзшее озеро под белым снежным покрывалом, лёгкая позёмка под ногами, а вот на чернильно-чёрном небе в этот раз ни тучки, ни облачка, и лишь холодные, мерцающие звёзды рассыпаны от края до края. Снег скрипит под чьей-то лёгкой поступью, Кирилл оборачивается к дому и снова видит девчонку. Она на сей раз тоже заметила его, сбавила скорость, потом совсем остановилась, посмотрела настороженно, не зная, как реагировать на незнакомца.

– Привет, – Кирилл сделал осторожный шаг навстречу.

Девчонка отступила тоже на шаг, но совсем не ушла, продолжая разглядывать его, но и не ответила.

– Не бойся, я не обижу, – поспешил заверить Кирилл, снова неуверенно шагнул навстречу. – Скажи, это ты вызываешь меня сюда?

– Нет. Она так не может. А я могу, – услышал Кирилл знакомый голос за спиной. Его как ледяной водой окатили. Нет. Этого не может быть. Это не может быть она!

Медленно и осторожно Кирилл обернулся.

– Карина?!

– Узнал… Прошлое всегда возвращается, правда, Кирюша? – она стояла перед ним в лёгком белом платьице, босая и, склонив голову к плечику, улыбалась, а морозный ветерок играл её короткими волосами. – Рада видеть тебя.

– Карина? Но как?!

– Просто, – она пожала плечами. – Всё очень просто, Кирилл. Мой друг в большой беде. А помочь ему только ты можешь.

– Как на тебя это не похоже, – с недоверием проворчал Кирилл, – Какая трогательная забота о друзьях.

– Люди не меняются, – шепнула девушка, усмехнувшись, – Но они умирают, а после смерти, тоже у каждого своя дорога. Моя такая. Я приглядываю за ним. Не понимала, что он единственный, кому я по-настоящему дорога. Я хочу помочь. Защитить.

– А при чем здесь я?

– Я уже сказала – только ты можешь помочь.

– Ох, Каринка, опять ты в своём репертуаре… И сдаётся мне, лукавишь. Не договариваешь, как минимум…

– Кирилл… – она подняла тонкую руку с множеством браслетов на запястье, едва касаясь кончиками пальцев, погладила его по щеке. – Я знаю, что ты не откажешь.

– Тебе откажешь, пожалуй… Что с ними произошло?

– Я не могу об этом говорить, – медленно произнесла Карина.

– Живы хоть?

– И этого не скажу. Ты сам должен узнать, иначе всё зря.

– Да всё зря, Карин! И ты это… – Кирилл замялся, сложно говорить о прошлом с призраком, но сказать должен, потому что тогда не получилось. – Ты уж прости, что я опоздал тогда и не успел спасти тебя.

Сразу вспомнилось всё, что было связано с ней, вся та история ожила в один миг, нахлынула, окатила жаркой волной стыда и вины, Кирилл отвёл глаза.