– Мы хотим, чтобы вы, Кирилл Викторович, отправились в Карелию на их поиски, – перебил Маркелов тоном, не допускающим возражений. Он пришёл не отказ выслушивать, он пришёл поставленные задачи решать, а решение могло быть только одно – в его пользу.
– На поиски? Я? В Карелию? – Кирилл хмыкнул насмешливо, – Нет уж, господа, мне туда не надо.
– Я понимаю, – Маркелов приподнялся в кресле, посмотрел, как Кириллу показалось, с некой угрозой, но взял себя в руки, снова опустился в кресло, нервно достал телефон из кармана, повертел в руках, сунул в другой карман. – Понимаю, – с нажимом повторил он, – Что вам это совершенно не нужно и не интересно, но вынужден настаивать. Постараюсь заинтересовать… Предложу большие деньги, снаряжу экспедицию полностью. Вы поймите, это важно, это крайне важно, а помочь… нам не на кого больше рассчитывать…
– Боюсь, Земсков преувеличил силу моих способностей, это, во-первых. А во-вторых, вы правда думаете, что деньги – это то, чем меня можно заинтересовать?
– Большие деньги.
– Мне вполне хватает на жизнь. Так почему я должен ехать?
Посетители переглянулись. Кирилл ждал. Какие ещё аргументы приведут? Маркелов опустил глаза, а Захаров с такой мольбой глянул, такая боль была в его взгляде, что Кир не выдержал, отвернулся.
– Вы же тоже отец, – тихо проронил Михаил Константинович, – Вы должны понимать…
– Понимаю, разумеется понимаю, но всё это как-то… – Кирилл замялся, быстро глянул на Глеба, будто извиняясь перед другом за создавшуюся ситуацию. Обычно уверенный в себе, сейчас он растерялся ни на шутку, так, что даже слова правильные подобрать не мог. По-хорошему, конечно, отказать надо, это благоразумно, а по совести… Ведь не согласись он, изведётся, думать будет, что мог бы помочь, да не захотел. Именно не захотел, ведь теоретически можно рассматривать поезду как командировку, почему нет? Но накануне праздники, хочется с семьей побыть, с Лизой, с детьми. – Вы уверены, что я соглашусь. Почему? – Вместо ответа задал вопрос Кирилл. Тянул время, выигрывая себе несколько лишних секунд на размышления.
– Для начала мои люди собрали мне небольшое досье на вас, – охотно откликнулся Илья Леонидович. – Вы же не думаете, что я пришёл сюда, представления не имея, кто вы и чем дышите? – не скрывая сарказма, усмехнулся он. – Я тщательно изучил досье и сделал определённые выводы. Вы поедете, Кирилл Викторович. И ещё, больше чем уверен, что от моих людей в сопровождение откажитесь, соберете свою команду. Верно?
– Очевидно… – неохотно пожал плечами Кирилл, отошёл от окна, сел на своё рабочее место. – Кто ж захочет отправляться в неизвестность с чужими непроверенными людьми?
– Всё так, и потому, вот… – он открыл папку и выложил на стол бланки каких-то документов. Кирилл взял их в руки.
– Разрешение на оружие? – уточнил он, посмотрел второй документ, третий, приподнял бровь, более ничем не выдав своего удивления. – Однако! Вы подготовились, – усмехнулся Кирилл, передавая документы Глебу.
Тот тоже удивился.
– На моё имя и Михальчука?
– Да. Мы взяли на себя смелость предположить, что именно вас двоих Кирилл Викторович возьмёт в компанию, а посему, снова обозначу условия. Всем необходимым для экспедиции мы вас обеспечим, оружием в том числе, оно будет доставлено к вам домой, Кирилл Викторович, как только мы заручимся согласием. А товарищу вашему, следователю, давно пора погоны на майорские поменять, это тоже сделаем, ну и вознаграждение щедрое будет вне зависимости от результата поездки.
– И вы никого не отправите с нами? – спросил Кирилл. – Допустим, что нам мешает отдыхать в Карелии в своё удовольствие, а потом поставить вас перед фактом, мол, ничего не нашли, дело дрянь и безнадёга?
– Ничего не мешает, и да, – холодно улыбнулся Маркелов, – Никого мы за вами не пошлём, контроль здесь излишен. Вы, Кирилл Викторович, совсем-то уж за идиотов нас не держите, я же обозначил тот факт, что досконально изучил досье. На каждого.
– То есть, отказаться мы не можем? – уточнил Кирилл.
– А вы откажитесь?
Кириллу определённо не нравился этот разговор, а в частности предложение посетителей, ведь из беседы выходило, что родители ни сном, ни духом, куда их детки отправились. Ну Карелия, понятно, так это ж не деревня какая, территория огромная и зона поиска не обозначена. Как искать-то? В краю озёр, лесов, болот… Он хотел дать отрицательный ответ, но выцвели краски, поменяв привычные цвета кабинета на тоже уже привычный белый цвет снега на озере. Снова гул под ногами, вибрация ощущалась будто наяву, снова лопающийся лёд, осколки, летящие в разные стороны, ледяное крошево в чёрной воде… Но в этот раз не во сне, а прямо в кабинете, во время тяжёлого разговора… И ещё… Силуэт на границе озера. Полупрозрачный силуэт девчонки в объемной куртке и смешной вязанной шапке с ушками… Полупрозрачный, да, но глаза у девочки живые, цвета предгрозового неба…
Как так? Не понять, что за девочка и жива ли? Одно ясно наверняка, как-то связаны эти его сны-видения с пропажей компании мажоров, напрямую связаны, и не просто так сны беспокоят его. Он должен. Должен поехать, иначе никак. Иначе ему, наверное, просто не выжить.
И Кирилл решился.
– За друзей не отвечу, они сами должны принять решение, а я еду. И вот ещё… Не из-за денег еду, я не бедствую, а вот из-за этой надежды в его, – он кивнул на Михаила Константиновича, – глазах.
– Я тоже еду, – эхом откликнулся Глеб, Кирилл посмотрел на друга, увидел бессчётное количество вопросов в его глазах. Да, с другом тоже предстоял тяжелый разговор. Придётся объяснять всё, рассказывать об этих снах, изводящих его почти уж год. А потом ещё много трудных объяснений предстоит. С Михальчуком поговорить надо, да это полбеды, а вот с Лизой разговор тяжким получится.
– Давайте так поступим… – Кирилл снова поднялся из кресла, подошёл к окну, понаблюдал, как метель заметает двор, – Мы обговорим детали и свяжемся с вами в ближайшее время, – не оборачиваясь, поставил точку в разговоре он.
– Хорошо. Завтра в полдень я жду вашего звонка, – поднялся Илья Леонидович. – Вот папка, это документы по каждому из ребят, фотографии. Там же мои контакты, если что-то понадобится, не стесняйтесь. – он подошёл, протянул объёмную папку Кириллу, но тот не взял, покачал головой и непроизвольным жестом убрал руки за спину. Маркелову пришлось положить папку на стол.
Кирилл никак не пояснил свой отказ принять из рук Ильи Леонидовича документы, не посчитал нужным, кивнул, прощаясь, пообещал перезвонить.
Дверь за посетителями закрылась, Кирилл устало опустился на широкий подоконник, снова посмотрел за окно.
– Кирюх, мне кажется или у тебя были какие-то собственные мотивы и планы на эту поездку? – осторожно поинтересовался Глеб. Надо же, он раньше и не замечал, как сильно изменился друг в последнее время. Задумчивым стал, немногословным, будто беспокоило его что-то, угнетало. Да и выглядит не лучшим образом – осунулся, черты лица заострились, стали реще, под глазами залегли тени.
– Не кажется, Глеб. Были. Планы вряд ли, но отказаться я не мог.
– Не томи уже, рассказывай.
Вздохнув, Кирилл снова задумчиво перевёл взгляд за окно.
– Понимаешь, Глеб, год назад мне приснился странный сон. Я не из пугливых, ты знаешь, но тут реально страшно было. Не страшно даже, – помотав головой, торопливо перебил он сам себя, – Жутко. Жутко до такой степени, что проснулся с криком… Короче, увидел я себя в лесу, посреди поляны, и вроде бы ничего страшного не происходило – лес, тишина, снежная туча над головой, а от чувства опасности и безысходности ноги отнимались, я с места тронуться не мог, пошевелиться боялся, потому что опасность была повсюду. Реальная, ощутимая всем телом… А потом… оказалось, что не поляна это вовсе, а озеро, и понял я это в тот момент, когда под ногами лёд лопаться начал. Трещины бежали по всей поверхности озера, лёд ломался, будто изнутри его выдавливали, грохот…, словом, светопреставление какое-то, а я стоял и ничего сделать не мог, и понимал, что это всё – конец. Никогда не испытывал такого ужаса. Ни во сне, ни наяву.
