Видно, что на улице заметно похолодало, и во дворце стало зябко. Выпускаю несколько шаров теплого света, которые теперь парят в воздухе и согревают помещение. С помощью Силы подогреваю воду в купальне и со стоном удовольствия опускаюсь в нее. Времени на сборы не так много, поэтому я быстро намыливаю голову твердым куском мыла, которое восхитительно пахнет жасмином и чем-то еще цветочным.

Когда я возвращаюсь в комнату, там, в темно-синем кресле, сидит Айрис и прихорашивается возле зеркала. Свои длинные, черные волосы она оставила распущенными и придала им легкую волну. Голову украшает сверкающая золотистая тиара, украшенная крупными изумрудами. Наряд она выбрала в традиционных цветах своего королевства: темно-зеленое, плотное, длинной в пол платье, и, в тон ей, мантия. Горловина платья и манжеты расшиты золотой нитью. Ей просто идеально подходит этот цвет к тону кожи и волосам. Она ловит мой зачарованный взгляд в зеркале и улыбается.

– Не смотри так, сейчас ты будешь выглядеть еще лучше, – она поднимается с кресла и уступает мне место. – Садись, и доверься мне.

Она мягко расчесывает гребнем мои еще влажные волосы, и восхищается из цветом.

– Твои волосы белее заснеженных вершин гор Мадди, и такие невесомые. – Она перебирает их своими пальцами и, применяя Силу подсушивает их и закручивает в локоны.

От висков заплетает тонкие косички, которые завязывает сзади в хвост. Выходит очень красиво, а также они придерживают мою тиару, которую она достает из шкатулки и водружает мне на голову. Сегодня это парадная тиара, сделанная из белого золота и украшена бриллиантами и сапфирами, которые как будто капли дождя стекают вниз.

– Ты уже решила, что наденешь? – спрашивает она, когда заканчивает с моей прической.

Я прохожу в отдельную комнату, которая служит мне гардеробной и достаю из шкафа легкое, почти невесомое, платье небесно-голубого цвета. Оно с достаточно открытое, оголяет плечи, а лиф сделан из блестящих металлических вставок, которые имитируют броню. От талии ткань легко струится до пола и заканчивается длинным шлейфом. Платье, на вид, достаточно прохладное для такого времени года, но я все равно надену его, чтобы подчеркнуть принадлежность к своей Силе.

Когда я уже обуваюсь в комнату залетает раскрасневшаяся Атти:

– О, отлично, ты уже готова. Пойдемте скорее, уже все в сборе.

Я последний раз смотрюсь в зеркало, поправляю тиару, откидываю распущенные волосы за спину, и вслед за Айрис и Атти выхожу из комнаты. Щелчком пальцев подгоняю голубые шары света, чтобы они парили над нами и согревали.

За ночь выпал тонкий слой снега, которые едва-едва прикрыл землю, и каменная дорожка, ведущая из дворца в город, намокла и стала скользкой. Втроем, своими Силами подсушиваем тропинку и с комфортом добираемся через палатки торговцев до подножия каменной лестницы. Айрис недовольно меряет взглядом высоту лестницы и вздыхает, мы с Атти смеемся.

– Ты можешь не ждать нас, а перенестись. – разрешаем мы ей.

– Ну нет, я пойду с вами. Не хочу там быть одной, – она со вздохом делает первый шаг. – Не понимаю, как вы живете без способностей к переносу, это так упрощает жизнь.

– Как будто у нас есть выбор, – недовольно бурчу я, собирая в руки длинный шлейф платья, чтобы он не путался под ногами.

Атти подбирает юбки и следует за нами. Она тоже выбрала платье в цветах нашего королевства – синее, из блестящей ткани, которая красиво переливается и отдает фиолетовым цветом на свету. Этот цвет очень выгодно смотрится с ее темным оттенком кожи. Платье с длинным рукавом и достаточно закрытым лифом, но изюминку добавляет длинный разрез, оголяющий упругое бедро и стройные ноги.

Айрис оборачивается и смотрит на нас со смехом в глазах:

– На вас лучше не смотреть, а то я выколю себе глаза – вы выглядите так раздето.

Мы со смехом несемся по заснеженной, узкой лестнице наперегонки. Айрис, не привыкшая к таким походам пешком, поднимается последней, держась за бок. Да и у Атти вид тоже не лучше – она забросила свои занятия боевыми искусствами еще в детстве. Я, поскольку занимаюсь больше, поднимаюсь первой и даже не сбиваю дыханье. Атти недовольно смотрит на меня и показывает язык.

– Ты такой ребенок, – улыбаюсь я ей.

– Кто бы говорил, – она оборачивается и окидывает толпу, собравшуюся на храмовой площади. – Интересно, а где Олан?

– Здесь, – раздается его голос позади нее.

Атти оборачивается и я вижу, как у Олана округляются глаза и перехватывает дыхание. Он медленно скользит взглядом по Атти снизу вверх и, от вспыхнувшего в его глазах желания, мне становится неловко. Ощущаю себя подглядывающей за ними. Откашлявшись, он краснеет и протягивает согнутую руку в локте Атти. Она с улыбкой принимает его помощь и они первыми идут через толпу, к небольшому возвышению перед входом в храм, где уже собрался весь Совет и королева. Я, подражая Олану, делаю вычурный поклон перед Айрис и тоже протягиваю ей руку. Она смеется, закрывая рот ладонью, и отвечает на мой поклон реверансом, берет меня под руку и мы вприпрыжку догоняем эту парочку.

Атти и Олан занимают место рядом с отцом Олана – сэром Тристандом, и я вижу, как он с искренней радостью улыбается ей и приветствует. В центре, возле входа в храм, стоит королева Аластриона. Сегодня на ней темно-синяя бархатная мантия, расшитая серебряными лунами, а голову венчает белоснежная корона из остролиста. По левую сторону от нее стоят отец и мать Айрис – король Варден и королева Ровена. Мы с Айрис делаем глубокий реверанс перед королевой и, после ее кивка, занимаем место рядом с родителями Айрис. Они по очереди крепко меня обнимают, а Ровена долго не выпускает меня из объятий и говорит, как сильно скучала и интересуется моим здоровьем. Мы шепотом обмениваемся любезностями и последними вестями, и я краем глаза слежу за выражением лица королевы и стараюсь прочесть ее эмоции. Но ее лицо отчужденное и смотрит только вперед, поверх голов.

Мы замолкаем, когда раздается звук горна, который знаменует начало церемонии. Все расступаются, чтобы пропустить вереницу жриц, идущих из храма во главе с Нарой. В руках у каждой сотворенный светящийся голубой шар – символ нашей Силы. Они медленным шагом проплывают мимо нас, в унисон напевая древнюю молитву мира и успокоения души. К голосам жриц присоединяются голоса местных жителей и наши. Я даже слышу среди прочих грудной голос королевы.

Спустившись со ступенек храма, жрицы делятся на две колонны и полукругом обходят статую Создательницы в центре площади. Это прекрасное, мраморное изваяние было сделано нашими мастерами. Они создали точную внешнюю копию, пользуя описания из древних манускриптов и сохранившихся портретов.

Скульптура сделана в полный рост. Лицо такое живое, что можно заметить в уголке полных губ намек на легкую улыбку. Острый подбородок вздернут вверх, а прямой, даже дерзкий взор ее больших, круглых глаз направлен на север. Широкие, выраженные скулы, прямые щеточки бровей, тонкий нос с небольшой горбинкой. Она действительно была красива. Мне многие говорят, что я на нее очень похожа. Особенно когда повзрослела. Но я сама так не считаю. Чего только стоит ее взгляд. У меня никогда не было такого жесткого, волевого лица. Возможно поэтому король и королева назвали меня в ее честь. В надежде, что я буду обладать и схожим характером. Ее фигура облачена в тонкую ткань, а искусство наших мастеров заставляет восхищаться – не верится, что это сделано из мрамора. Кажется, что сейчас подует ветерок и развеет локон ее волос или подол платья.

Жрицы кругом обступают монумент, поднимают руки со светящимися шарами Силы и вытягивают последние ноты молитвы. Шары поднимаются в воздух и окружают фигуру Создательницы, а затем сливаются в единую полоску света. Жрицы хлопают в ладоши и свет от этих шаров уходит столпом в небо. Повсюду раздаются радостные крики, улюлюканье и аплодисменты. Этот свет продолжит гореть весь день и всю ночь, знаменуя окончание осени и приход зимы. Говорят, свет из столицы виден даже из других королевств. В других городах тоже повсеместно проводят такие церемонии, но свет их не так ярок поскольку нет такого количества жриц, да и величина их Силы меньше.