Дорогу до замка я провела в раздумьях.

Прошлая поездка Георга 17 в соседнюю страну длилась две недели. Тогда его сестра Кэйтлин вышла замуж за короля Веллории – Эриана Ганновера. Сейчас же мистер Приман – камердинер его величества, сообщил мне весть о том, что юная королева родила наследника. Сколько пожелает остаться в Веллории новоявленный дядя – он же король Аврании, неизвестно.

Можно, конечно, отправить Георгу весточку с жалобой о том, что меня изгоняют в ссылку. Тогда он тут же примчится на выручку, накажет обидчиков, а я останусь на своем прежнем месте. Но! Это в очередной раз породит слухи о нашей связи с королем, а этого я не хочу. Лучше мне до возвращения Георга из Веллории управиться с делами на приисках и вернуться в столицу самой. Тогда я докажу королеве, королю, всему двору, да и самой себе, что чего-то стою без покровительства монарха.

Мы проехали по главным улицам Верегоса, где паромобили, обладателей которых становилось все больше и больше с каждым днём, начали создавать настоящие заторы на дороге. Бедному мистеру Гибсону – моему верному извозчику, служащему семье Доунтон ещё со времён покойного графа, приходилось очень непросто маневрировать в нестройно потоке паромобилей. Ещё каких-то пять лет назад подобный транспорт был практически равен чуду, но теперь паромобиль имелся у каждого мало-мальски обеспеченного горожанина. Я говорю, конечно же, не о тех, кто живёт в кварталах бедняков, мелких торговцах, рабочих и прочего малообеспеченного люда, а об аристократах, механиках, работниках таких учреждений, как казначейство, банки, ратуша. В общем, всех тех, кто может себе позволить комфорт и удобство за большие деньги. Проехав общий поток, мы, наконец, свернули на более спокойную улицу, где начинались дома богатых горожан. Мой небольшой, но невероятно роскошный замок, доставшийся мне от покойного супруга, располагался в одном из самых хороший районов столицы. Он был обнесен высоким забором, оснащен самыми лучшими охранками, а возле ворот дежурили механические солдаты – презент Георга 17. Не так давно в замок проникли воришки и вынесли большую часть моих сокровищ, которые я собирала годами, и теперь я с особой тщательностью относилась к безопасности. Хорошо, что никто из обитателей замка не пострадал, но все же утраченных сокровищ было жаль. Там были подарки от покойного супруга, его фамильные драгоценности, презенты Георга 17 и прочих поклонников. Теперь же моя дамская сокровищница была практически пуста, не считая нескольких колье, десятка пар серёжек, браслетов и перстней. Но по сравнению с тем, что я потеряла, это ничто. Наводчика нашли, но вот возмещать понесенные убытки уже не кому. Советник короля Ричард Пьетто готовил нападение на короля Аврании, а средства для осуществления своего невероятного плана добывал воровством. Конечно же, он делал это не сам, а с помощью механических помощников и своих подельников, но все же факт остается фактом – советник оказался вором и предателем. Недавно его казнили на городской площади, а все имущество досталось королевству. Я ожидала получить небольшую долю от этого, ведь понесла большие потери, но вместо денежного вознаграждения получила обязанности советника по организации работы приисков драконитов и сомнительный замок в собственность, находящийся в небольшом городке возле гор с залежами артефактов.

Совершенно несправедливо, но не в моем характере стенать и плакать, я с гордостью преодолею эти трудности и вернусь в Верегос победительницей.

Паромобиль остановился возле высоких кованых ворот замка с вкрапленными в узор драконитами, защищающими убежище от проникновения непрошеных гостей. Они были поменяны совсем недавно, собрал эти ворота по моему заказу один из лучших механиков Верегоса  – Нельсон Смитерс, мастер из тех, кто служит королю Аврании уже долгие годы и разрабатывает механизмы по заказу монарха. Теперь в замок не пройдет никто без моего на то дозволения: ни живой человек, ни механический.

В довершение всего возле ворот выстроился целый ряд механических солдат, с суровыми металлическими лицами. Они возвышались над обычным человеком на две головы и грозно сверкали глазами-драконитами вслед прохожим. Вот такую неприступную крепость я соорудила себе и своему сыну, чтобы избежать повторения неприятностей.

Серебристый паромобиль Итана был припаркован немного в стороне от ворот на специальной дорожке. Это означало, что юный граф сейчас находится дома. Это хорошо. Лучше я ему сразу расскажу о предстоящей поездке. В противном случае пришлось бы искать Итана по всему Верегосу, ведь он порой не появляется в нашем родовом гнезде по несколько дней.

– Благодарю за поездку, мистер Гибсон, –  в привычной манере выразила я благодарность своему извозчику. – Вы, как всегда, выполнили свою работу безупречно. Не знаю, что бы я без вас делала?

– Ну что вы, мисс Лукреция, я лишь простой извозчик, которому посчастливилось работать у такой доброй и очень красивой женщины, – ответил мистер Гибсон с улыбкой.

В таком ключе мы общались уже довольно давно. Наверное, с тех самых пор, как не стала моего супруга – бедного графа Доунтона, скончавшегося прямо в своем кабинете от сердечного приступа. Побыть замужней дамой мне пришлось совсем недолго. К сожалению, у пожилых людей, к коим относился мой супруг, сердечные приступы часто заканчиваются плачевно. По крайней мере, граф не мучился. Смерть наступила быстро, не дав близким людям – молодой жене и годовалому сыну, насмотреться на увядание и муки беспомощного старца. Графа Уила Доунтона я запомнила как крепкого, бодрого, очень умного человека, с которым можно было часами беседовать практически на любые темы. Жаль, большая разница в возрасте не позволила стать нам по настоящему близкими друг другу людьми. Будь мой супруг на пару-тройку десятков лет помоложе, я непременно полюбила бы его всей душой. Но к семидесятилетнему старику любая юная девушка вряд ли смогла бы испытывать что-то большее, чем дружеские чувства и уважение. Однако это не помешало рождению наследника в браке. И Итан с каждым годом все больше становился похожим на своего отца. Когда из парня выйдет вся юношеская спесь, из него получится хороший лорд. Такой, каким был его отец в лучшие годы. Ну а пока мне стоит лучше приглядывать за обладающим привлекательной внешностью богатым повесой, коим после совершеннолетия стал мой сын.

Мистер Гибсон отворил дверь паромобиля, давая мне возможность выйти. Я подобрала подол платья и ступила на каменную дорожку ботильонами из тонкой кожи, сшитыми под заказ лучшим башмачником Верегоса.

При моем появлении ворота распахнулись, ведь сквозь артефакты, вкрапленные в изгородь, охрана замка могла видеть, кто подъехал.

– Мисс Лукреция, вы вернулись очень рано сегодня, – тут же подоспел дворецкий – длинный и тощий, словно жердь, мужчина средних лет. Мистер Фредерик Лисман. Признаться, сперва новый дворецкий мне не понравился. Он имел очень чопорный и высокомерный вид и был до невозможности педантичен. У меня даже возникали мысли отказаться от услуг мистера Лисмана, но он поступил на службу по рекомендации своего дяди, который отработал в замке больше сорока лет, служа ещё моему покойному супругу, так что я не смогла без особых на то причин лишить мужчину работы. Но через какое-то время я привыкла к нему и теперь воспринимала дворецкого как члена семьи. Раздражающего, занудного, но родного.

– У меня плохие новости, – без обиняков заявила я. – Мы временно переезжаем.

– Ах! – воскликнул мистер Лисман вовсе не по-мужски. – Куда же, мисс Лукреция, и зачем?

– Ох, Фредерик, королева решила наказать меня за дружбу с его величеством Георгом 17 и в его отсутствие велела отправляться на прииски драконитов налаживать дела по добыче артефактов.

– На Север? – лицо мужчины побледнело, подбородок задрожал. – Но ведь там живут одни дикари!

Я улыбнулась. Какой же все-таки мистер Лисман милый в своем неведении. На севере королевства живут вовсе не дикари. Там вообще практически никто не живёт. На приисках работают осуждённые преступники, а вот те, кто следит за ними – это и есть местные жители. Вот про их нрав ходит много толков. Поговаривают, что они грубы, жестоки и невероятно сильны. Но я в такие глупости не верю. Люди они везде одинаковы с той лишь разницей, что у кого-то больше денег и власти от рождения, у кого-то меньше.