Он сидел, поджав губы. Моя рука так и висела в воздухе, и с каждой секундой надежда на то, что я сумела пошатнуть недоверие сына Захара, таяла. Моя бы воля – встала бы и ушла. Обида на его отца за то, что ни разу не захотел просто увидеть дочь, засела в сердце. Но Игнат не был виноват в том, что у него такой отец.

Я уже хотела убрать ладонь, но тут он неуверенно протянул мне руку. Опёрся и сам стал сползать с кровати. Я подхватила его и подвела к столу. Усадила и помогла раздеться.

– Я не боюсь, если будет больно, – заявил он очень убедительно.

– Это хорошо. Значит, ты достойный сын своего отца и вырастешь настоящим мужчиной.

Он кивнул. Говорить, что его отец, хоть и настоящий мужчина, вдобавок отпетый мерзавец, я, разумеется, не стала. В свои шесть Игнат был дико самоуверенным, несмотря на травму. Понятное дело, в кого.

***

Посмотрев на часы, поняла, что прошло больше получаса. Для первого раза достаточно. Но сперва напряжённый Игнат постепенно расслабился, хоть пару раз ему и было очень неприятно. Я мягко погладила его спинку и улыбнулась. У него была почти такая же родинка, как у моей дочери. Только у Инги на ягодице, а у него на плече. Провела вдоль позвоночника, по лопаткам.

– Когда папа уезжает, ты с кем обычно остаёшься?

– С Алёной. Раньше ко мне няня приходила, но папа её после аварии прогнал. Он много кого прогнал.

– Понятно. – Широким движением погладила спинку, успокаивающе провела по ножкам. Хотела спросить насчёт друзей, но не стала.

– Ты молодец. Авария – это серьёзно. Я видела твою карточку, знаю, что ты в больнице был.

– У нас машина ехала, а потом вдруг что-то хлопнуло, и она перестала ехать. Дядя Дима руль выпустил, и мы улетели в яму.

Руки остановились сами собой, но я заставила себя продолжить.

– Вы разве не столкнулись с другой машиной?

– Нет. Мы вообще одни были.

– А где сейчас дядя Дима?

Игнат долго не отвечал. Потом вздохнул.

– Он в отпуск ушёл, а потом уволился. Так папа сказал.

– Папа сказал… – повторила тихо и, ещё немного погладив мальчика, укрыла лёгким одеялом.

Помогла встать и закутала уже хорошенько. Он собрался пойти к постели, но я подняла его и отнесла на руках. Заметно было, что он устал. Я тоже устала, хоть приложила не так много физических сил. Дотронулась до Игната через одеяло, как обычно дотрагивалась до Инги. Пустая дорога, уволившийся водитель… Смотрела на прикрывшего глаза сына Захара, а в голове рождались вопросы. Один за одним, больше и больше. Только задавать их надо было не шестилетнему ребёнку, а его отцу.

***

Фары внедорожника были похожи на глаза дракона. Я оттолкнулась ногой, и садовые качели качнулись назад. Пока Захар и двое охранников выходили из машины, я продолжала раскачиваться, глядя из своего укрытия. Была уже глубокая ночь, дети спали каждый в своей комнате. Я дождалась, когда дыхание Инги станет размеренным, и заглянула к Игнату. Он спал в точности, как моя дочь: лёжа на боку и подложив ладонь под щёку. Как бы ни уверяла я себя, что этот мальчик – просто сын Захара, не удержалась и дотронулась до его волос. А потом пришла сюда.

– Захар, – позвала я и поднялась навстречу.

Он остановился. Фонарь светил сзади, и лица я практически не различала. Только тёмный силуэт на фоне ночного неба.

– Почему ты не спишь?

– Потому что у меня к тебе есть несколько вопросов. Пока ты на них не ответишь, мы с тобой с этого места не сойдём.

– Спокойной ночи.

Он пошёл дальше. Я сцепила зубы, догнала его и рванула за рукав.

– Это была не простая авария. Где водитель, который вёз вас тогда?

Захар повернулся. Очень медленно и так же медленно отнял мою руку. Окружающая нас тишина стала абсолютной.

– Он погиб? Да? Твой сын сказал, что он выпустил руль. Его застрелили, верно?

Желваки на скулах Захара становились всё заметнее, взгляд – пронзительнее и жёстче. Он сжимал мои пальцы с такой силой, что я едва не морщилась от боли. Всё сильнее и сильнее, как будто собирался сломать, как багет утром.

– Твой сын пострадал по твоей вине! – Я рывком выдернула ладонь. – Не стоит ли задуматься? Ты превратил свой дом в крепость, только это не помогло тебе защитить своего ребёнка. Дальше что? Так и продолжишь строить из себя властителя всего и всех? Тебе нравится такая жизнь?

– Ты ничего не знаешь о моей жизни.

– А я и не хочу знать! – вспылила я. – Не хотела! Но ты сам затащил меня к себе, причём уже второй раз.

Он сжал моё плечо и толкнул в темноту. Я пятилась до тех пор, пока не оказалась на качелях. Захар взялся за них сбоку, закрыл собой свет. Качели скрипнули, когда он толкнул их, а у меня вдоль позвоночника пробежал холодок.

Он раскачивал меня и смотрел, ничего не говоря. Я не могла объяснить исходящий от него холод, просто чувствовала.

– Как ты выжил тогда? Семь лет назад?

– Мне повезло.

– Но почему по телевизору сказали, что ты погиб?

– Неожиданно, верно? – Он изогнул губы в циничной усмешке.

Сел со мной рядом.

– Прости, что разочаровал.

Я отвернулась. Слишком велика была опасность выдать себя.

Захар снова хмыкнул и коснулся моей спины. Потянул за локон.

– Что ты делаешь? – прошипела гневно.

– Хорошо, что ты вернула себе своё имя. Вика. Виктория. Маша тебе не идёт. – Накрутил локон на палец и потянул.

Я схватилась за волосы. Захар дёрнул, на этот раз так сильно, что я вскрикнула. Он пропустил пряди сквозь пальцы, сжал и поднял мою голову. Его лицо оказалось в считаных сантиметрах, воздух стал один на двоих – я вдыхала его выдохи, он мои.

– А ты хищница, Вика. Понравилось наблюдать за агонией?

– Что ты несёшь?

– Да ладно. – Кончиками пальцев он погладил меня по голове и опять резко сжал прядки. – Ты не просто так приехала. Почему ты не улетела с ним?

Я принялась отталкивать его.

– Отстань от меня! Не твоё дело, почему не улетела. Не захотела и не улетела!

– Ты всё знала, – прорычал он и опрокинул меня на спину.

Навис сверху, упираясь руками возле моей головы.

– Ты знала про наёмника, – просипел, склонившись. – Ты, сука, хотела убедиться, что всё пройдёт как надо. Но у вас не вышло. – Ещё одна злобная кривая усмешка.

Захар нежно погладил меня по щеке. Я лежала, затаив дыхание, и боялась пошевелиться. Пальцы его прошлись по моим бровям, по носу и губам. Снова по губам и скулам. Он кривил губы и смотрел не с гневом – с холодной яростью.

Я приоткрыла рот, чтобы возразить ему, но не смогла сказать ни слова. Зато он тронул мою нижнюю губу изнутри.

– Мне было интересно наблюдать за тобой. Ты считала, что избавилась от меня, а я знал о каждом твоём шаге, Вика. О каждом. – Двумя пальцами сдавил щёки. – Один раз я сделал ошибку – недооценил тебя. Больше этого не повторится.

Он наклонился и поцеловал меня. Едва ощутимо, не проникая языком внутрь. Внезапно прихватил зубами губу и, отпустив, встал. Темнота поглотила его за считаные секунды, шаги растворились, остался только стрекот сверчков, моё дыхание и отдающийся в ушах стук сердца.

Я лежала, вслушиваясь в тишину, но продлилась она недолго. Захар появился снова, держа в руках плед.

– Меня учили уважать старших, любить друзей и ненавидеть врагов. – Он кинул плед мне. – Никак не могу понять, кто ты.

– А ты сам кто?

Я села. Но подняться не смогла, колени дрожали. Одно прикосновение Захара пробудило панику и томный огонь в груди. Моё тело по-прежнему предавало меня.

– Расскажи мне про Ингу.

– Зачем? Ты же сказал, что знаешь обо мне всё.

– Просто интересно. Забавная девчушка.

Я фыркнула. Сбросила плед и встала с качелей. Вдали шумел фонтанчик, ветерок приносил запах роз и воспоминания.

– Она просто девочка.

– Тоже верно. Тогда расскажи про Игната. Как у вас сегодня прошло?

– Почему бы тебе не спросить у него? – Повернулась через плечо.