В разрушители идут люди, лишённые талантов. Разрушитель разрушает потому, что делать что-то другое у него не получается. Нет такого дела, к которому бы его склоняла одарённость. Тогда он сосредотачивается на том, чтобы другим (как правило это близкие люди) не давать делать, мешать, сбивать с пути, всё делать поперёк, возражать, упираться, превращать всё в скандал. «Хитрость – тайное прибежище бездарности», (Честерфилд). А тот, у кого не достанет ума на хитрость, будет разрушать совсем незамысловатыми способами. Так человек утверждает себя. Действуешь – значит живёшь. А деятельность, требующая минимум усилий и талантов – разрушение.
Одним из самых коварных трюков Дьявола является то, что разрушитель своей разрушительности не осознаёт. Его поведение представляется ему таким же естественным, как то, что он блондин (или брюнет). Как говорил Атос: «Дерусь, потому что дерусь». Кто то полностью поглощён страстью, выраженной в такой простой формуле: деньги, власть, женщины. Другими владеет непреодолимое желание всё крушить, так хрястнуть кулаком, что зубы веером, всё лицо в кровище. У третьих совершенно конкретное желание: убивать! Стрелять, стрелять и убивать, убивать, убивать. Этих как магнит притягивают горячие точки: они тут как тут в Сирии, на Майдане, в Одессе, на Донбассе. И здесь они дают волю своей разрушительности: стреляют и стреляют, пытают, грабят, насилуют, крушат памятники искусства, церкви, жилые кварталы, где жители прячутся с детьми в подвалах.
Вот несколько примеров различий в качествах, свойственных этим подвидам. Для одних главное – Дело, для других – безделье. Для одних главное – делать что то в высшей степени нужное и значительное, для других – не делать ничего. Один трудяга, другой – паразит. Один стремится сделать как можно больше и лучше, другой – найти того, кто будет делать за него. По замечанию В. Розанова есть «люди, которые рождены «ладными», и есть, которые от рождения «не ладны». Большинство последних – разрушители. Всё, что попадёт им в руки, они испортят и переломают. А всё, что попадёт им в голову, превратится в извращённые представления, нелепые теории, ошибочные решения.
Наиболее доброкачественное удовлетворение человек испытывает от хорошо сделанного дела. Паразит этой возможности лишён: делать дело он не хочет, а зачастую и не умеет. Лишившись самого надёжного источника удовольствия, он постоянно недоволен своей жизнью, но вину за это перекладывает на своих близких. А единственным способом получить удовлетворение для него остаётся напакостить. Делать это удобнее всего с самыми близкими, другие не позволят. Так паразит разрушает свою семью. А далее он начинает испытывать прилив энергии от того, что вывел из равновесия свою жертву, так паразит превращается в энергетического вампира.
Одни портят от неумения, другие от злобы, которая буквально душит их. Про таких пословица говорит: «Всё рвёт пополам да надвое». Сколько каждый из нас встретил на своём пути пакостников самых разных мастей, возрастов, масштабов и рангов. Скольким людям доставляет радость несчастья близких, у скольких ненормальный интерес к смерти, трагедиям публичных людей (в особенности, так называемых звёзд). К счастью не все, но многие испытали на себе, что значит быть объектом зависти, ненависти. Интересно и то, что, по мнению Розанова, этой фундаментальной склонностью своей натуры деятель наделяется от рождения.
Возможны разделения и на другие категории, например на «человек-да» и «человек-нет». Первый согласен ради дела идти на различные формы сотрудничества, чем то поступаться ради того, чтобы создать что то стоящее. Второй не любит работать, тем более он не в состоянии делать что то с любовью. Что бы он ни делал, по его представлению он делает это за кого то, а это он считает унизительным для себя. Любое дело для него в тягость, и поэтому он всегда говорит «нет». Он стремится всеми способами избежать любого дела, для чего не существует недозволенных приёмов. Его девиз – не делать, ничего не изменять, самому не изменяться, ни в чём не признаваться, не задумываться, не соглашаться, не уступать. Делать как можно меньше самому, а для этого найти того, кто это сделает за тебя. Не хочет? Найдём способ сделать так, чтобы не открутился. Ну а уж если придётся делать самому, то сделать побыстрее и похуже. Вокруг таких всегда разруха, потому что они всё портят, ломают, превращают в свалку мусора. Читателю уже ясно, что эти две категории являются разновидностями созидателей и разрушителей.
Разрушителя вполне устраивает его «устройство», потому что он постоянно получает доказательства правильности своей стихийной стратегии: дела, от выполнения которых он тем или иным способом уклонился, были в конце концов сделаны за него другими. Проблема в том, что любой способ уклонения от дела – это всегда разрушение. Слишком часто в стремлении заставить кого то работать вместо него, он переходит границы допустимого. Уклоняющийся может использовать свои болезни, отчасти мнимые, но при этом он так увлекается, что превращает их во вполне реальные. Это хороший способ отравлять кому то из близких жизнь, но это неизбежно разрушает самого манипулятора.
Две близкие к описанным выше категориям: перфекционисты и разгильдяи. Есть люди, которые не знают, что такое сделать хорошо, а делают всё лишь бы отвязаться. Поэтому за ними нужен глаз да глаз, чтобы они чего-нибудь не испортили, не натворили. Здесь нет каких-то глубоко залегающих в их натурах корыстных побуждений или злого умысла, просто они делают всё кое-как, потому что с их точки зрения это нормально и единственно правильно. Добросовестность – признак глупости, стараются только дураки. И как ни объясняй им, что надо стремиться делать как можно лучше, в их сознание это не войдёт. Они стремятся не погрузиться в дело, чтобы сделать его как можно лучше, а всеми способами отделаться. Неумение, нежелание и неспособность осознать сплелись в сложный комплекс, который составляет существо их индивидуальности. М. Задорнов называл их коекакерами. Коекакеры всё делают спустя рукава, а самые ушлые из них – ещё и «по-быстрому». Понятно, что они больше разрушают, чем созидают.
Но есть и такие, кто настроен более радикально. Кто-то находит своё призвание в том, чтобы делать всё поперёк и по возможности пакостить, где только можно. Отводить душу, ломая, где только можно, но в первую очередь на своём рабочем месте. Такие случаи распространены намного шире, чем представляется нашему благодушному безразличию. В строительстве эти методы злонамеренного вредительства, которое потом скрывается под слоем штукатурки, облицовки, полами, засыпается землёй, покрывается асфальтом, наиболее распространены. Исполнитель нарушает технологии, ворует материалы или заменяет их на дешёвые аналоги, запроектированные полости не заполняются теплоизоляторами, вместо гидроизоляции её видимость, стены полые, окна не уплотнены и т. д. и т. п. Если это жилые дома, то жить в них опасно. Это как раз имело место при землетрясении в Армении в 1980‑х, где дома, построенные в последние десятилетия, буквально рассыпались, потому что якобы железобетонные плиты состояли преимущественно из песка. Во времена работы в студенческом отряде эти методы для автора стали настоящим потрясением. Студентов прорабы в прямом смысле принуждали при проведении нулевого цикла работ грубейшим образом и без какой-либо видимой нужды нарушать документацию. Как в дальнейшем строили на этом изуродованном фундаменте, и смогли ли что то построить, бог весть.
Эти фундаментальные различия между двумя подвидами проявляются во всех элементах деятельности: направленности, отношении, собранности, ответственности и т. д. Одни тонко чувствуют и переживают, другие бесчувственны и безучастны. Одни близко к сердцу принимают всё, имеющее в их глазах ценность, другие ко всему равнодушны. Одни согласны помогать, готовы улучшать, у других «моё дело – сторона». Как заметил А. Эйнштейн, «мир в опасности не из-за тех, кто делает зло, а из-за тех, кто смотрит на это и не делает ничего». Верно, но отчасти. Не стоит сбрасывать со счетов тех, кто творит зло. А те, кто «не делает ничего» действительно опасны, их много, и они включают большое разнообразие типажей. Среди них есть и такие, кто не имея твёрдых принципов проявляет благодушный конформизм. А так же и такие, кто «не верит» в существование разрушения: «Да, кто то что то сломал, или ошибся, или что то недопонял и не так сделал, но зачем же сразу его записывать в разрушители? Ну, если только уж совсем какой-то…». Вот что об этом феномене неверия в очевидное пишет Э. Фромм в своей книге «Бегство от свободы»: «Когда фашизм пришёл к власти, люди в большинстве своём не были к этому готовы… Они были не в состоянии поверить, что человек может проявить такую предрасположенность к злу, такую жажду власти – и такое стремление к подчинению». Вам, читатель, не кажется странным то, как устроен человек? Ведь он и читает, и считает, и столько учится, и столько шишек получает в своей жизни, и казалось бы что то должен понимать в ней, но при этом не видит совершенно очевидных вещей. «Лишь немногие слышали клокотание вулкана перед извержением» – заключает Фромм.
