Хищник, его клоны и король значительно уменьшились в размерах. Видимо, это с ними сделала волшебная лестница, пока мы поднимались. Монстры теперь были как кони, а король, как обычный человек. Так мы едва помещались на площадке, а если бы они не уменьшились, места бы точно не хватило.

Хищник наклонился ко мне, взял за плечи и посмотрел своими ярко-жёлтыми глазищами мне в лицо. Король стоял за мной. Он тоже положил мне руки на плечи.

— Фаби, теперь ты должна заснуть здесь и проснуться там, в своём теле, — сказал Хищник.

— Но как? — спросила я в недоумении.

— Я тебе помогу.

Хищник осторожно прикоснулся своим носом к моему лбу, продолжая смотреть мне в глаза. По телу прошла вибрация, моё сознание начало отключаться. Монстр погружал меня в сон так же, как когда-то во время истерики. Мои глаза сами закрылись, всё исчезло, и я куда-то понеслась. Но почему-то не вверх, а в сторону.

Хищник и король видели, как в их руках медленно растворяется и вскоре исчезает девочка. Через несколько секунд они остались на вершине башни, а она куда-то перенеслась.

— Не сработало? Почему? — в полной растерянности спросил король у Хищника. — У Фаби не хватило сил перенестись вместе с нами?

— Нет, дело не в ней. Мы не успели. Похоже, кто-то построил башню выше этой, — задумчиво прорычал монстр, глядя куда-то в сторону.

— Где же теперь девочка?

— В этом мире. Должна быть в своём лесу.

— Кому ещё могло понадобиться строить башню выше этой?

— Тому, кто тоже хочет попасть в мир живых. И он как-то узнал о девочке и о высоте твоей башни, — ответил Хищник, он начинал злиться. — Или у тебя здесь есть враги, которые хотят решить с тобой серьёзные вопросы.

— Надо срочно найти Фаби, она в опасности.

Доктор Калиот сидел у кровати, на которой лежала Фаби. Её состояние стабилизировалось, поддерживать работу сердца и лёгких не требовалось, полученные невероятным образом травмы уже не представляли угрозу для жизни. Операция длилась несколько часов и закончилась уже под утро. Зашивали рваные раны на шее, собирали по осколкам раздробленные рёбра. Сейчас девочка крепко спала благодаря снотворным и обезболивающим, но она и без них не сможет проснуться в ближайшее время.

Калиот сидел на стуле, оперев локти на край кровати. Одной рукой он держал левую ладонь девочки, другой закрыл своё лицо. В правую руку Фаби доктор вложил её плющевого зайчика. Он не спал всю ночь. После операции сразу пришёл в палату к девочке и просидел так несколько часов. Утром, кажется, он задремал прямо в таком положении.

Из дрёмы его выдернул голос Даниила Николаевича:

— Доктор Калиот, — позвал он тихо, подойдя к нему.

— Да? — спросил Калиот хриплым голосом и убрал руку с лица. Он выглядел очень уставшим. Его лицо отекло, появились мешки под глазами.

— Думаю, вам стоит поехать домой, отдохнуть. Когда Фаби придёт в себя, я вам сразу позвоню.

— Я не устал, мне надо быть рядом с ней, — сухо ответил Калиот и пригладил правой рукой волосы девочки.

— Зачем? — осторожно спросил Даниил. — Она проспит ещё часов шесть.

— Надо! Что вам тут не понятно⁈ — гневно закричал на заместителя Калиот, неожиданно придя в ярость. — Я должен быть рядом с ней!

Даниил Николаевич не обратил внимания на тональность сказанного начальником, он заметил кое-что более важное:

— Давно вы держите её за руку? — спросил он серьёзно.

— Нет. Что вам надо? Заняться нечем? Идите, работайте, — уже тише ответил Калиот, опасаясь разбудить Фаби.

— Доктор Калиот, пока вы держите её, она оказывает на вас воздействие. Вы не контролируете себя. По-моему вам нужно отойти от девочки, иначе это может закончиться очень плохо, — сурово сказал заместитель. — Если вы сейчас не уберёте от неё руки, мне придётся пригласить спецгруппу и помочь вам не сойти с ума.

Калиот выслушал Даниила, после чего посмотрел на него затуманенным взглядом и спокойно ответил:

— Да. Вы правы, — он положил руки на свои колени и сжал их в кулаки. — Простите меня.

— Давайте поговорим в вашем кабинете? — Даниил Николаевич тяжело вздохнул. Он переживал за своего начальника, сейчас Калиот казался рассеянным и непредсказуемым. — Дежурный врач останется с девочкой, скажу ему, чтобы не спускал с неё глаз.

Придя в кабинет, доктор Калиот налил кофе себе и своему заместителю. Они сели за стол и выпили его молча. Каждый думал о своём. За окном шёл снег, начало рассветать.

— Мы проводим исследования способностей Фаби уже три месяца, — нарушил тишину доктор Калиот. — Что мы выяснили за это время?

— Достаточно много.

— Да, но ничего из этого не помогло нам уберечь её, — с разочарованием в голосе сказал начальник.

— Мы были не готовы к такому. Нам до сих пор не понятно, что произошло.

— Сущность. Она напала на Фаби. — сказал Калиот уверенно. — Сбой в работе техники это подтверждает. Когда я проверял пульс девочки, видел огромное чудовище, которое одной лапой держало её за шею, а второй давило на грудь. Этот монстр не похож на Хищника. Он быстро исчез, уменьшаясь и как бы перетекая в глаза девочки. Зачем ему понадобилось ломать ей рёбра и ранить шею пока не понятно. У меня ведь было плохое предчувствие. Я ощущал чьё-то… потустороннее присутствие. Это не может измерить ни один из известных нам приборов. Техника не почувствует, только человек.

— Почему вы сразу не сказали об этом?

— Потому что это было предчувствие, ощущение и ничего больше. А когда монстр набросился на Фаби, было уже поздно говорить, надо было действовать.

Доктор Калиот поднялся и подошёл к окну. Он смотрел в затянутое облаками зимнее небо. В кабинете воцарилось молчание. Даниил поразмышлял несколько минут, потом внимательно посмотрел на начальника и сказал:

— Вы проводили слишком много времени рядом с Фаби и привязались к ней.

— Да, я привязался к ней. Может даже стал одержим. Последнее время меня посещали мысли забрать её на новогодние выходные к себе домой. Само собой я не сводил бы с неё глаз, а препарат заглушал бы её способности всё время.

— Это огромный риск, несмотря на все доступные нам меры.

— Я знаю. Мне бы этого очень хотелось и хочется до сих пор. У меня есть внук и внучка. Парню шесть, девчонке пять. Они скоро приедут ко мне в гости. Фаби могла бы слепить снеговика вместе с ними, поиграть у праздничной ёлки, распаковать свой подарок. Она в первую очередь ребёнок, как и все другие. Я физически чувствую, как её тяготит сидение в комнате под землёй. Хотя за всё время, пока я исследовал её возможности и пока учил читать, не смотрел ей в глаза и не прикасался. Всё далеко не так просто, как кажется. Нам не достаточно того, что мы выяснили за эти три месяца.

— Для того, чтобы продолжать с ней работать, вам сперва надо хорошенько отдохнуть. Чем дальше вы уедете от девочки, тем будет лучше для вас. Может на дачу или к родственникам.

— Я не чувствую себя уставшим. С момента, как начал учить Фаби, — Калиот отошёл от окна и сел обратно за стол. — Моя жена даже заметила, что я стал выглядеть лучше. Моложе.

Даниил Николаевич присмотрелся к начальнику. Подумал и решил не развивать дальше эту тему, а перейти к другой:

— Как к случившемуся отнёсся наш спонсор Владимир Александрович?

— Я бы сказал равнодушно. Мы поговорили с ним, пока шла операция. Владимир сказал, что не понимает, для чего вообще приехал и почему именно в этот день. Эта мысль возникла у него в голове и не давала покоя. Он бросил все дела и приехал, — Калиот сделал паузу. — Владимир Александрович хочет, чтобы мы как можно скорее разобрались с её способностями. Он боится, что девочка может погибнуть до того, как мы всё выясним. Его удовлетворило то, что продемонстрировала Фаби. Даже порадовало. После этого у него не болела голова, как ожидалось. Он сказал, что стал чувствовать себя лучше, будто какой-то груз свалился с плеч, исчезли навязчивые мысли.