Мне попался удачный пленник, знающий много нюансов систем безопасности, а с виду просто техник, который занимается обслуживанием инженерных систем и оборудования. Лаборатория секретная, и, чтобы не давать лишний допуск, на небольшой персонал нагрузили много дополнительных обязанностей и совмещённых профессий. Прекратив допрос, внимательно посмотрел на пленника, который сжался на полу, боясь пошевелиться, чтобы лишний раз не привлечь моё внимание. Мне предстоит сделать неприятные, но необходимые для достижения моих целей действия. Нагнувшись над ним, хватаю его за левую руку и начинаю медленно ломать один палец за другим, отчего он начинает дико орать. Специальный препарат для допроса не даёт ему возможность потерять сознание, и его боль просто зашкаливает. Дав ему возможность перевести дух, я говорю:

— Сейчас ты свяжешься со своей девушкой и срочно позовёшь её сюда, если ты подашь сигнал тревоги, или она приведёт с собой кого-то ещё, то умирать ты будешь очень медленно и мучительно. Ты всё понял?

Пленник активно закивал,

— Я всё, всё сделаю, только не надо больше, — с трудом выговаривая и проглатывая буквы, выкрикнул пленник.

— Сосредоточься, если мне не понравится, как ты говоришь, или она что-то заподозрит, то я переломаю тебе не только все пальцы, но и множество других костей, — сказал я, протягивая ему снятый с него интерком.

Потея, кивая головой, пленник собрался с духом и постаравшись успокоиться, связался со своей девушкой,

— Жаклин, это я, Эдик, можешь сейчас подойти в наше место?

— Эд, ты же знаешь, что твориться сейчас, у нас аврал, нужно перенести особо ценные экспонаты, давай в следующий раз? — ответила девушка.

— Ты не понимаешь, следующего раза может и не быть, всего на одну минуту я должен это сказать, именно сейчас. Прошу тебя, одну минуту, ты ведь любишь меня?

— Хорошо, сейчас приду, но только на минуту, и никаких покатушек у нас с тобой не будет, ответила девушка и разорвала связь, а я сразу вырвал ручной интерком из его целой руки. Ждать долго не пришлось, девушка в модном, обтягивающем скафандре — явно нерядовой член общества, вбежала в комнату, где они явно проводили время вместе и тут же рухнула от удара под дых, сделанным с усилением моих сервоприводов. Нейросеть распознала стандартную модель и приложила в удар необходимое количество силы. От спёртого дыхания девушка согнулась пополам и замерла на коленях, глотая воздух, как рыба. Укол в шею, доступ к которой был открыт вместе со снятым шлемом.

Пока препарат начал действовать, временно парализуя жертву, я уже снял её ручной интерком и начал его взлом.

Мои подозрения подтвердились, она была дочкой одного из крупных чиновников, руководившего большим сектором станции. У неё был расширенный доступ и золотая карточка жителя, дающая, как я понял, много преимуществ, в которые входит запрет на допрос и расширенный пропуск, даже в многие закрытые сектора. С учётом того, что она ещё и работала не на последней должности в лаборатории, её пропуск давал большие возможности, только вот был один минус, без её присутствия пропуск не работал. По моему плану девушка должна провести меня в центр лаборатории, в закрытый сектор, и есть несколько вариантов, как это сделать. Для начала я усыпил обоих, зажав им вены на шее, погрузив на пятнадцать минут в сон, после чего снял с себя скафандр, а затем и с моего первого пленника и переоделся в его одежду. В пленника выстрелил дважды из импульсного пистолета, парализовав его на длительное время, после чего спрятал его под лежащим в углу матрасом.

После этого уселся рядом с девушкой и, взяв её за руку, попробовал настроиться на неё, используя свои ментальные способности. Вначале почувствовал движение жизни в её теле, настроившись на него, почувствовал каждую клетку её организма, стук сердца, движение крови по сосудам, что получилось довольно легко. После этого попытался погрузиться в сознание лежащей передо мной девушки. Всё получилось внезапно. Как будто лопнул пузырь, и вот я внутри сознания, ощущаю её страх, она спряталась внутри себя, воздвигнув вокруг множество стен, спасаясь от страшной действительности. Первым делом попробовал объединить наше сознание, но быстро отказался от этой идеи, будучи поглощённый паникой и хаосом, витающей внутри неё. Тогда начал транслировать свой образ, подменяя им образ моего первого пленника. Не сразу, но образ в её голове, сменился на мой нынешний, и, чтобы закрепить это, приказал ей:

— Жаклин, посмотри на меня, это я Эдик, ты чего так испугалась? Что с тобой случилось? Тебе что-то приснилось?

— А? Что происходит? Где я? — испуганно вскрикнула девушка, поднявшись.

— Ты что не узнаёшь меня? Тебе приснился страшный сон, давай уйдём отсюда, раз ты плохо себя чувствуешь, — сказал я, неотрывно смотря на неё и транслируя ей подменённый образ. Не самая простая ментальная техника, но другой я пока не мог пользоваться, да и знаний в этом направлении у меня не хватало.

— Мне страшно, обними меня, — тихо попросила она, и мне пришлось обнять её, прижав к себе, в нос ударил сладкий аромат её волос.

— Пойдём отсюда, нужно пойти в центральный корпус, ты говорила, что там нужно помочь тебе перенести важные вещи и никому, кроме меня, ты не доверяешь, — прошептал ей на ухо, стараясь удержать нашу ментальную связь, после разрыва зрительного контакта. Это было не просто и требовало немалых усилий, но после того, как она мне поверила, контроль можно было ослабить.

— Тогда поспешим, там остались самые ценные экземпляры, ты должен помочь мне.

— А меня точно пустят? Может, мне скрыть своё лицо, чтобы никто не заподозрил нас в связи? — спросил я, воздействуя на её разум и подстёгивая свои слова слабым воздействием, отчего девушка начала беспокоиться.

— Что? Может, ты и прав, нужно что-то придумать. Закрой лицевой щиток, тут многие так ходят, — ответила Жаклин, потянув меня за руку. Я же постепенно нагнетал чувство беспокойства, заставляя её торопиться и не оставляя времени на раздумья. Когда мы пошли по коридору, я стал прихрамывать.

— Что случилось, ты ранен?

— Ногу подвернул, — ответил я. Моя походка могла заинтересовать искин станции, найдя её неправильной и не имеющей аналога в базе данных. На левую ногу прилепил пластырь аварийной аптечки со следами биогеля. О подобных функциях мощных искинов знали единицы, но я точно знал, что на некоторых станциях Содружества эта технология использовалась, и знал, как обойти её. Конечно, будь хоть один повод, и нас заблокируют в переходе между внутренними секторами, но пока мы двигались, не вызывая подозрений у окружающих. Из оружия я взял игольник с парализующими иглами и свой десантный нож, завёрнутый в ткань и закинутый в заплечный рюкзачок. Сразу им воспользоваться не удастся, но и идти безоружным, я не собирался. Потеря брони меня заставляла чувствовать себя голым и беззащитным, поднимая уровень адреналина в крови.

Контролировать девушку удавалось с большим трудом, она несколько раз пыталась остановиться и задать вопрос, для чего она меня ведёт в закрытый сектор лаборатории, но мне удавалась вовремя купировать эти вопросы.

Первые два уровня мы прошли без проблем, стоило ей только махнуть своим пропуском, а вот при переходе в третий, самый секретный, нас встретил пост из тридцати закованных в броню солдат, явно какого-то элитного подразделения.

— Стоять! Куда это вы собрались, пропуска где у вас, и почему раненного ты тащишь в лабораторию, а не в госпиталь? — спросил лейтенант, преградивший дорогу девушке.

— Карл, ты опять? Ревнуешь меня ко всем встречным? — спросила Жаклин.

— А то я не знаю, чем ты там собралась заниматься? — громко рассмеявшись, ответил лейтенант. Лицевой щиток у него был опущен, и определить, как он выглядит, я не мог.

— Профессору нужен доброволец для опытного испытания сыворотки. Здоровых нам запрещено брать, а вот раненых никто искать не будет, — соврала девушка.

— А ну, открой щиток, — резко приказал он, направив на меня винтовку.