– Подожди меня здесь, – усаживая девушку подальше от края, начал охотник. – Я сдам нашу добычу в Охотничий дом и вернусь за тобой. Пока ждёшь вот, – мужчина протянул ей небольшой мешочек, в котором лежали сухофрукты, – обязательно всё скушай. Только не торопись. Я постараюсь вернуться как можно скорее.

Он погладил девушку по голове и спрыгнул назад к их добыче.

Аркадия, дрожащими руками открыла мешочек, насыпала в ладошку немного сухофруктов и жадно их съела. Как только жажда начала немного отступать, а разум проясняться, девушка провела рукой по шее, чтобы убедиться – раны от укуса зажили. Только за регенерацию она и была благодарна вампиру, обратившему её. Только благодаря этому она могла играть роль беспомощной жертвы, чтобы ловить этих гнусных ночных хищников, как они любили себя называть. Только благодаря этой работе она могла двигаться вперёд, надеясь однажды добраться до того, кто разрушил её простую, но счастливую жизнь в деревне.

Аркадия удобнее устроилась на крыше и начала разглядывать город. Здесь, в относительной безопасности, запахи снизу были всё так же неприятны, но это с лихвой компенсировал вид на крыши. Те были самые разные: белые, чёрные, жёлтые, зелёные, с маленькими верандочками, садиками. Разглядывать каждую и представлять себя на особенно красивых очень нравилось Аркадии. Поэтому она слегка подпрыгнула от неожиданности, разбросав по крыше немного сухофруктов из открытого мешочка, когда Марек вернулся за ней.

– Эй, – обратив внимание на то, как девушка бросилась собирать вкусности, окликнул мужчина, – я не для этого потратил целое состояние, чтобы ты им разбрасывалась.

– Извини, – бросила девушка, опустив глаза и начав собирать рассыпанные сухофрукты ещё быстрее.

Мареку на секунду стало неловко. Ведь это был его план на живца, который Аркадия помогла осуществить. Конечно, у них всё получилось ни с первого раза, но только методом проб и ошибок их странный дуэт сумел разработать собственную систему поимки вампиров.

– Давай помогу, – опустился мужчина к партнёрше и помог собрать последние высохшие фрукты. – Я купил у местного мясника немного кровавого пудинга, а также витаминов из аптеки. Это должно помочь не только с жаждой, но и восстановлением.

– Спасибо, – почти прошептала Аркадия, крепче сжимая мешочек с сухофруктами.

– Да, я что… – смутился охотник, – это из-за меня ты стала такой. Вот, несу ответственность как могу.

– Спасибо, – уже чуть громче произнесла девушка и подняла глаза на Марка.

Тот на мгновение потерялся. Ведь именно с такой же преданностью смотрела на него любимая женщина, до того, как её убили. Разница была не только в комплекции девушек, но и их происхождении. Лагия, так звали возлюбленную Марека, родилась в семье оборотней, ведших свою линию от одного из почётнейших представителей их расы. Аркадия же до обращения в вампира была обыкновенной крестьянкой. Её ждала работа от рассвета до заката по дому и в поле. Она заботилась о младших братьях и сёстрах, о больном дедушке и, вроде как, с наступлением холодов должна была выйти замуж. Но злой рок, а точнее могущественный вампир, решил полакомиться её семьёй, а девушкой жестоко воспользовался, после чего обратил.

Единственное, что у Лагии и Аркадии было общим – цвет глаз. Обе девушки обладали шоколадно-манящим взглядом, за ласку которого можно было отдать весь мир. Когда Аркадия достаточно хорошо питалась витаминами, сухофруктами и кровяными изделиями – красная линия вокруг её зрачка становилась практически незаметной. Из-за чего она не сильно отличалась от людей, утомлённых работой.

– Ладно, – поборов смущение, перемешанное с воспоминаниями о жене, сказал Марек, – давай спускаться. Нам ещё до ночлежки добраться надо.

Аркадия кивнула и позволила снова взять себя на руки. Всё-таки охотнику, как оборотню, было намного проще прыгать по крышам, чем ослабленной новообращённой вампирше.

Да, странная это была парочка. Оборотни среди охотников хоть и не являлись такой уж редкостью, но вот вампиры, приближённые к кругу охотников, – событие практически невероятное. Что уж говорить о вечных врагах, работающих вместе.

В этом мире не было солнца. Плотные грозовые облака покрывали всю планету, не давая возможности никому извне проникнуть в этот недружелюбный мир. Но даже такая неурядица, как отсутствие солнечного тепла не являлась достаточной причиной для зарождения жизни на далёкой планете, в воинственной части вселенной. Здесь, от мира к миру, царили жестокость и правило выжившего. Не многие космические ловцы удачи решались отправляться в эту часть вселенной для пополнения собственных запасов. Любой, кто попадал на планету, которая на картах значилась как L-148, считался заранее мёртвым. Во всей галактике не было таких смельчаков, что рискнули бы своей жизнью и отправились в эти края.

Никто в галактике не мог представить себе, что на этой планете можно было выжить. Но они были бы удивлены, узнав, что на этой жестокой к чужакам планете есть своя иерархия жизни…

Зверь проснулся и внимательно обнюхал своё потомство. Его самка устало дышала в стороне, а их выводок беспомощно пищал, повествуя о безуспешных поисках материнского молока. Зверь поднялся на лапы, сбрасывая с себя несколько малышей и вышел из убежища. Пищащих голосов стало немного меньше, а это значило, что свалившиеся с отца детёныши разбились о каменистую почву и утомлённая мать вскоре их съест, чтобы пополнить свои силы. Погибшие в этом жёстком отборе станут кормом для матери и своих собратьев.

Дождь не так давно прошёлся по скалистой почве и зверю пришлось выпустить острые когти, чтобы не соскользнуть в бездну. Цепляясь за выступы, зверь отправился на охоту. Все его шесть лап синхронно работали, помогая существу быстро передвигаться по неровной поверхности. Голод звал уйти подальше от убежища, чтобы ничто не тревожило покой самки. Не было более опасного противника, чем утомлённая родами самка, которую потревожил шум. Несмотря на усталость, она превращалась в очень опасного противника, который не успокоится, пока не уничтожит всё, что издаёт раздражающие её звуки. В таком состоянии она была способна уничтожить всё потомство, что создало бы проблемы не только для неё, но и её самца.

Процесс спаривания у данного вида существ был очень продолжительный и отнимающий множество сил. Звери сливались в один комок, без еды и воды до того момента, как все яйца самки не будут оплодотворены, что порой занимало очень много времени. И даже это не давало никаких гарантий, что выживут все детёныши, ведь больше половины погибали в первые несколько дней. А воспитанием уже чуть более окрепшей особи занималась природа, что также не была благосклонна к собственным творениям. Именно поэтому эти существа искали себе пару только раз в пять сезонов дождей и только после того, как были уверены, что смогут продержаться достаточно долгий период оплодотворения.

Неприступные ущелья медленно уходили вдаль, пока самец несся за своим голодом. Склизкая кожа зверя улавливала любую перемену в окружающей температуре, нос – большой спектр запахов, подслеповатые глаза были закрыты за ненадобностью, а уши и вовсе отсутствовали. Повинуясь своим ощущениям, зверь уверенно двигался в сторону излучаемого впереди тепла, чувствуя, как начало пахнуть страхом. Небольшой зверёк услышал своего охотника и бросился бежать, но ему было не суждено скрыться от одного из самых опасных хищников на этой планете.

Стоило охотнику приблизится к своей добыче достаточно близко, чтобы можно было ужалить её своим острым языком, как зверёк тут же прокатился по земле, парализованный, но живой. Существо приблизилось к своей добыче, раскрыло широкую пасть с мелкими зубами и проглотило добычу, помещая её в хранилище в своём теле. Охота была не окончена. Зверь обязан был поймать ещё пять мелких зверьков и отнести их своей самке, чтобы та могла насытиться и не начала поедать их собственное потомство. Только после того, как самка насытится зверь сможет отправиться на охоту для себя.