Стоило только мысленно похвалить пилотов как по правому борту в нас что-то врезалось. Раздался грохот и пугающий свист. Корабль начал вращение по продольной оси. Нас несло еще к одному огромному куску взорвавшегося астероида. Мы как дурацкий шарик в старой компьютерной игре «пинбол», где нас швыряет от одного препятствия к другому. На экране отобразилось уведомление о разгерметизации нескольких кают, почему-то система корабля не заблокировала поврежденные отсеки. Точно! Мы ведь выключили почти всю автоматику. Интересно что будет с теми, кого унесло в открытый космос? Впрочем, сейчас не об этом стоило думать!

Через несколько ударов пилотам все же удалось стабилизировать корабль и снова выйти к рассчитанному маршруту. Внутри все тревожно сжималось, я прям чувствовала хватку приближающейся беды. Интуиция разом подскочила на два пункта. Снова резкий манёвр уклонения и я сжимаю зубы до хруста. Содержимое желудка просится наружу и грозится вывалиться прямо на рабочую панель. Даже ящерам на мостике уже не так легко. Сознание затуманено, и я с трудом разбираю происходящее на обзорном экране.

В черном космосе среди обломков астероида уже хорошо просматривается огромная зеленая планета с редкими вкраплениями воды. Кружащийся бумеранг набирает скорость, несется к поверхности. Гравитационный колодец затягивает буксир все сильнее. У нас мало времени! Его почти не осталось. Но мы не можем разогнаться из-за поля камней. При большой скорости будет труднее маневрировать среди обломков, да и любой небольшой камень будет способен пробить внутреннею обшивку корабля. Плохо! Очень плохо! Но у нас нет другого выбора. Нужно рискнуть!

— П-п-пило-о-о-оты, — язык заплетается, а от резких поворотов гласные сами растягиваются. — У-у-ускоряемся!

— Это нарушит герметичность! Основные удары придутся на мостик! — кричит Эйл-Агир.

— З-зна-а-а-аю! — мне трудно сфокусировать взгляд на оранжевых глазах старого навигатора, но кажется он понимает, что без этого нам не успеть.

Я уж думала сильнее вдавливать в кресло меня не будет, но оказалось есть еще куда давить. Меня размазало тонким слоем. Судя по тому, что внезапно все звуки пропали лопнули барабанные перепонки. На подходе глаза! Бешено стучащее сердце замедляется, кровь, и без того медленно циркулирующая по телу, останавливается. Это почти смерть.

Снова безумная тряска и резкие маневры уклонения и именно тогда в левую часть мостика врезается небольшой кусок астероида. Воздух чуть ли не мгновенно высасывается в вакуум космоса. Дышать нечем, и я понимаю, что это конец. Но внезапно, шестиугольный защитный экран обволакивает пробоину и мостик постепенно заполняется кислородом. Кажется, Эйл-Агир успел активировать систему экранирования. Воздух все еще разряжен, я пытаюсь глотать его беззвучно шевеля губами, но ничего не выходит. Не думала, что глаза могут болеть, но судя по всему в мелких кровеносных сосудах образовалось сразу несколько тромбов. Окружение мутнеет, перед глазами появляется целый рой несуществующих мошек. Я теряю зрение!

В чернеющем пространстве начинают гаснуть яркие далекие звезды. Зеленая планета расплывается круглым пятном. Полоска жизни быстро опустошается. Это смерть!

Последняя встряска корабля и судя по ощущениям мы вышли из поля взорвавшегося астероида. Немеющее тело вдавливает с ужасающей силой в кресло. Последнее, что я вижу на экране, как мы почти нагнали падающий крутящийся бумеранг. Затем зрение пропадает. Последний процент жизни дергается и все исчезает.

Что это? Я жива? Нет! Это мое сознание. Время замедлилось на секунду, но этого хватило, чтоб осмотреться. Сознание словно невидимое облачко парит над зеленой лиственной планетой. Там далеко я вижу, как фрегат тянет светящейся энергетической сетью крутящийся бумеранг. А вокруг лишь космос. Черный, с миллионами неизвестных звезд. Где-то далеко едва мерцает сине-зеленая клякса газовой туманности. Местное солнце обжигает своим горячим сиянием. Несколько застывших протуберанцев тянущихся к зеленой планете, где живет странная раса трантреи.

Прежде чем мое сознание успевает покинуть безжизненный вакуум я слышу странную мелодию. Едва различимую в глухом космосе. Эта песня. Грустная. Наполненная печалью. Тянущаяся сквозь пространство мира. Как только бумеранг перестает вращаться песня меняет мотив. Она все такая же грустная, но одновременно счастливая. Я не знаю слов, но кажется это не совсем слова. Это похоже на импульсы эмоций усиленные миллионами неслышных голосов. Теперь они поют о спасении. Они рады кому-то. Они восхваляют его. Трантреи помнят его последний визит. Помнят, что именно он спас их и он снова сделал это! Раса живых деревьев, связанных коллективным разумом запомнит это навсегда. Они будут петь новую песню о ком-то славном, кто уже во второй раз спас их от смерти.

Планета трантреев гаснет. Звезды застывают. Исчезает горячий свет местного солнца. Космос сжимается до маленькой точки, и сознание растворяется.

Что-то происходит! Первое, что я чувствую это тепло словно меня обнимает что-то родное и знакомое. Тишина сменяется каким-то заглушенным звуком, словно я нахожусь под толщей воды. Ужасно болит шея. Я открываю глаза и вижу лишь зеленую слабо мерцающую субстанцию. Словно я нахожусь в желе. Взгляд фокусируется, и я начинаю замечать очертания каких-то полос. Желе слегка подрагивает, и я понимаю, что это отъезжает крышка уже знакомой капсулы.

Я выныриваю и делаю первый глубокий вдох. Холодный воздух наполняет легкие. И тут же я начинаю сильно кашлять, выплевывая безвкусное зеленое желе. На мне все та же бесформенная белая медицинская накидка. Протерев глаза, я замечаю, что нахожусь в том самом огромном помещении. Здесь темно и холодно. На высоких колонах висят упорядоченными гроздьями зеленые капсулы. Черт, до пола несколько десятков метров! Я не смогу спуститься отсюда самостоятельно. Но судя по всему мне это и не нужно. Активируется какой-то механизм. Моя капсула приходит в движенье и начинает медленный спуск. Соседние капсулы раздвигаются и уступают дорогу. Весь процесс автоматизирован, что меня особенно сильно радует. Еще немного и я буду внизу, а что это там круглое приближается ко мне? Какой знакомый красный глаз…

Это дрон! Значит я все-таки умерла в Матрице и сейчас буду ликвидирована здесь на Земле. Сердце пропускает удар, и я застываю не в силах пошевелиться. Цепенею как белоснежный крыс перед опасностью. Страх липкими щупальцами окутывает тело. Неужели я умру вот так, в темноте и холоде этого огромного безжизненного помещения, окруженная гроздьями с зеленой светящейся субстанцией?

Дыхание учащается, но я почти не чувствую этого в сжавшихся легких. Огромный ком застревает в горле. Шарик дрона с красным глазом стремительно приближается. Легко лавирует меж, застывших колон. Проскальзывает под капсулами, и его железная обшивка мерцает зеленым свечением желе.

Что делать? Как избежать смерти? Но в голове творится такой сумбур, что я просто не могу сосредоточиться. Слишком много ненужных мыслей. Загадочная песня трантреев. Странные ведения прошлого. Моя погибшая под завалами камней семья. И младший брат, что остался в одиночестве. В темноте и холоде. Как и я сейчас. Совершенно одна, отсчитывающая последние секунды жизни. Это гравитационный колодец смерти. Меня тянуло ко дну все это время, и я наконец достигла его.

В холодном воздухе исчезает маленькое облачко моего дыхания. Темнота окружает и сжимается. Капсула останавливается. Зловещее зеленое свечение окутывает автоматический дрон. Красный светящийся глаз касается меня сканирующими лазерными линиями.

— Нарушитель будет уничтожен!

Я вжалась в край капсулы закрывая лицо руками. Вот они последние мгновенья жизни. В одиночестве и холоде. Среди развешанных на колоннах зеленых гроздей. Освещаемая красными лазерными лучами, предвещающими смерть. Механический голос дрона отдается далеким эхом: