Рассматривая схемы, я сразу заметила, что в этих помещениях я не была и судя по всему именно там живут ящеры. Широкие коридоры и весьма крохотные вентиляционные отсеки даже ребенку будет трудно пролезть по ним что уж говорить про взрослого человека. Я старалась запомнить все, от узлов и ответвлений до людей с разнообразными классами. Ведь шлем скоро придется снять и следующий доступ к этой информации я получу только завтра. Похоже сегодня ночью я тоже останусь без сна так как придется активно работать мозгами. Разделять людей на определенные группы в задачу которых будет входить самые разные задания. От дезориентации ящеров, до полного сдерживания их в жилых блоках. Причем самая первая цель безусловно является центром слежения. Да судя по приписке вот отсюда так же управляются и дроны, и есть пометка, что это самая первая точка для захвата, которую нужно взять любой ценой.

Даже сейчас еще не продумав и десятой части плана я понимала, что жертв среди людей будет много, очень много. И с учетом того, что остальные центры узнают о поднявшемся бунте и по любому направят сюда вооруженные отряды для зачистки, люди не смогут удержать власть. Тогда зачем им все это? Нет! Тут есть что-то еще… что-то что я упускаю из вида, но вот что?

Единственный вариант почему бунтовщики так стремятся захватить центр — это уверенность в том, что выжившие смогут покинуть его и не только здесь, но и там на Земле. Неужели мы сможем сменить «облако» выхода в более безопасное место? Едва я подумала об этом как кто-то резко снял с меня шлем. Испепеляющий взгляд старой учительницы указал на дверь. Опустив глаза в пол, я решила больше не испытывать терпение старухи и поскорее убраться из помещения.

За столом уже сидели Мишка и Борис Григорьевич, они тепло поприветствовали меня, но стоило только опустить ложку в серую массу, как внутреннее чутье буквально разразилось воем сирены. Тело среагировало моментально, и я упала на колени еще до того, как автоматические двери разъехались.

Я не понимала, что происходит, сначала в столовую огромной толпой ввалились незнакомые люди и тут же последовали примеру остальных упав в молельном поклоне и только затем в дверях показалась огромная группа ящеров. На них были какие-то футуристические металлические доспехи, у некоторых в лапах что-то вроде удлинённых бластеров, напоминающих винтовки или скорее ружья. Мне все еще плохо давалось понимание гортанного языка ящеров, но несколько знакомых слов я уже смогла выцепить:

— Честь (дальше только непонятное длинное рычание), служить великой цели (снова длинное предложение), бракованные (но скорее всего главный ящер имел в виду «выбранные»), идти вперед!

Стоящий рядом ящер подключил какой-то браслет и перед ним высветилось маленькое голограммное окошко. Сердце болезненно сжалось и тут же пропустило удар. Кажется, плиа-рептил вызвали людей поименно. Вот вперед вышел Дмитрий Александрович, затем еще несколько девушек. Неужели они раскрыли бунтовщиков? Черт! Следующим вышел тот дядька, что ночью ворвался к нам в комнату и скрутил Мишку. На лбу проступила холодная испарина. Люди, которые понимали, о чем говорил тот главный ящер незаметно перешептывались искоса, глядя на тех, кого вызвали. Снова будет показательная казнь? Во рту мгновенно пересохло, тихо прочистив горло я попыталась спросить у Мишки, что происходит, но внезапно его тоже вызвали вперед. Парень испуганными глазами посмотрел на меня и попытался жестом показать не двигаться. Встретившись с взглядом с Борисом Григорьевичем, я попыталась теперь спросить у него, но и тут назвали его имя и лапы с когтями буквально рывком подняли старика с пола. Да, уж слишком много здесь тех, кого я знала, как бунтовщиков, а значит и меня могут…

Стоило только подумать об этом как взгляд оранжевых глаз уставился на меня. Это конец! Непослушное тело так же бесцеремонно вытащили вперед, удержаться мне помог Мишка, что поймал меня у самого пола за шкирку. Ноги стали ватными, в голове проносились тысячи хаотично несущихся мыслей. Я умру? Вот так на глазах у незнакомых людей так и не узнав, что случилось с младшим братом?

Пульсирующее эхо отдавалось в ушах. В глазах темнело. Сердце отбивает бешеный ритм. Голова кружится. Страх липкими щупальцами окутывает конечности и медленно подступает к горлу. Дыхание сбивается. Это конец. Смерть. Где-то далеко на периферии сознания незнакомый ящер закончил оглашать список. Я закрыла глаза, готовясь к смерти.

Внезапно теплые мозолистые руки сильнее обхватывают меня за плечи не давая упасть. Знакомый старческий голос шепотом просит успокоиться.

— Ч-ч-что происходит? — задаю я вопрос заплетающимся языком. — Разве нас не должны убить?

— Нет, — отвечает Борис Григорьевич. — Нас отправляют на космическую станцию для обслуживания!

Рин находился на дежурстве вместе с навигатором. С капитанского мостика он мог наблюдать за яркой звездой этой системы. Бледно-голубые протуберанцы похожие на лепестки цветов никлонцев причудливо застывали удерживаемые магнитным полем светила. Небольшая планета, вытянутая в эллипсоид, медленно плыла черным пятнышком вокруг звезды. Не будь экран намеренно затемнен наверняка можно было рассмотреть еще что-нибудь интересное. Едва пальцы потянулись, чтоб снять светофильтры, как Рин отдернул руки вспомнив, что не один на мостике. Впрочем, это не осталось незамеченным для навигатора. Эйл-Агир оскалился, но хандо совсем не испугался это, был не хищный оскал, а скорее дружественный. Момент и на плиа-рептил оказался скафандр, навигатор сам поколдовал с настройками и фильтр исчез.

Рин не знал, чему удивляться больше, красоте местного светила или поступку навигатора. Он отличался от всех, кто находился на фрегате.

Все плиа-рептил вели себя высокомерно по отношению к хандо, оскорбляли, издевались и всячески выказывали свое пренебрежение. Историк не раз получал ссадины и ушибы, якобы случайно, когда хвост кого-нибудь рептила намеренно сбивал его в узком коридоре. Или вот к примеру, в первый же день бортовой стрелок вылил ему на голову питательную массу, а когда историк отправился спать после тяжелой изнурительной смены он обнаружил на кровати радиоактивные отходы. Издевательства не прекращались, а капитан смотрел на все сквозь лапы, словно это было совершенно нормальным. Впрочем Рину просто не повезло с распределением. В основном на военных кораблях клады был весьма строгий устав и плиа-рептил вели себя как настоящие военные, но вот здесь ситуация была другой. Может дело в глупом и некомпетентном капитане?

Историк и без всех этих напоминаний знал, что он всего лишь авер, то есть представитель средней расы и все равно в душе Рина с каждым днем просыпались не знакомые ему чувства.

«— Они ведь плиа да к тому же военные, почему им не знакомы такие понятия как честь и достоинство? Даже дети на моей планете ведут себя лучше, чем рептилы на этом судне!»

Впрочем, Рин снова забылся для столь воинственной расы вроде рептилов вполне естественно вести себя так по отношению к слабому и низшему существу. Хандо посмотрел на навигатора в скафандре чей щиток был затемнен и попытался понять почему этот рептил ведет себя иначе. Может это очередное унижение или он хочет подставить историка? Усы-вибриссы встопорщились и Рин поспешил вернуть светофильтр пока его не обвинили в самоуправстве на капитанском мостике.

Да, за всеми этими раздумьями он так и не увидел всю красоту звездной системы, но лучше так, чем попасть в немилость из-за такой глупости. Ведь случись что и Рина убьют. Нет, он конечно снова сможет войти в Матрицу, но окажется уже дома, а затем в Центре Управления Населением его понизят до рядового научного сотрудника. Вот чего-чего, а этого ему хотелось бы избежать. Эйл-Агир убрал скафандр и сейчас рассматривал хандо своими оранжевыми глазами. Этот жест у плиа-рептил означал открытость чувств перед собеседником.

— Маленький хандо, — позвал навигатор, — тебе не понравилось местное светило?