– Вы едете? ― фельдшер обратился к Вере.

– Нет ― твердо ответила женщина и тут же услышала с носилок:

– Предательница!

– Ты быстро поправишься.

По-хорошему, Нину следовало поддержать морально. Но, Платоша-зануда выставил такие условия. Надо же! Лишиться смены за здорово живешь.

Одна смена ― продукты на пару дней. Сашке новые ботинки надо, а лишних денег нет.

Нина перестанет обижаться. Она все поймет.

В цехе Вера услышала возбужденные голоса. «Митинг» продолжался. Начальник участка бушевал.

– Кто за Нинку работать будет? Смена должна работать полноценно.

– Нинки нет ― сказала Вера ― тесто мне месить, пока сушка идет.

Платон Михеевич тут же успокоился.

– Молодец, Верка!

– За работу, бабы! ― снова распорядился начальник участка и ритмично захлопал в ладоши.

Женщины стали расходиться по рабочим местам.

Снова зашумели агрегаты.

Платон Михеевич, широко улыбаясь, вернулся в кабинет, как гордо именовал он подсобку у входа в цех.

Перед окончанием смены в цех вошел инженер по охране труда. Начальник участка забегал вперед, заглядывая в глаза представителю дирекции. Вера продолжала работать и не обращая на них внимания. Инженер присматривался к действиям работниц. Он подошел к тестомесильной машине. Что-то спросил начальника участка. Платон Михеевич стал подробно рассказывать. Инженер осмотрел место несчастного случая и ушел.

Начальник участка направился к Вере. Подойдя почти вплотную распорядился:

– Верка, вырубай машины. Иди в мой кабинет. Инженер вызывает.

На фанерной двери подсобки с потрескавшейся от старости белой краской блестела белым металлом табличка с неровной гравировкой «Начальник участка Остренький Платон Михеевич».

– Разрешите?

– Проходите, Вера Андреевна.

Среди полок с картонными коробками и серой оберточной бумагой за старым желтым столом сидел инженер по охране труда. На краешек пыльного стола он брезгливо положил «Протокол расследования несчастных случаев на производстве». Несколько строк в документе оставались свободными.

Вера взяла один из стульев около стены. Убедившись, что он не сильно качается, поставила к столу.

– Извините, что оторвал от работы. Расскажите, пожалуйста, о несчастном случае.

Женщина быстро описала, что видела. Инженер записал несколько строк в протокол.

– Вы обучали Нину Тамильевну работать на тестомесильной машине?

– Да, я.

– Когда Нина Тамильевна последний раз проходила инструктаж по технике безопасности?

– Не знаю. Я обучала Нину пользованию установкой, не по должности, а по-дружески.

Инженер по охране труда задал еще несколько вопросов.

Звонок возвестил об окончании рабочего дня.

Цех постепенно замолк. Женщины потянулись в раздевалку.

Вера приводила в порядок оба рабочих места. К ней подошел начальник участка. Он оперся о рабочий стол.

– Устала? ― спросил сочувственно.

– Чего хочешь, Михеич?

Вера не отрывалась от уборки. Она хорошо знала Платона. Показное сочувствие осталось без внимания.

– Смотрю я на тебя, Вер, и обидно становится. Отличная работница, прекрасный человек, а начальство не ценит.

Мужчина с возмущением покачал головой, удивляясь такой несправедливости.

Женщина ухмыльнулась. Опять прилип. Ну прям щенок потерявшийся.

И, главное, не пошлешь впрямую. Приходится соблюдать вежливость, не на улице. Ладно, не впервой! Как пристал, так и отстанет.

– А тебе-то чего обижаться, Платон? ― деловито протирая тестомесильную машину поинтересовалась Вера.

Платон Михеевич продолжал развивать тему.

– Вот сегодня, например, весь коллектив выручила. А кто оценит?

Он замолчал и внимательно посмотрел на Веру, словно она должна была подсказать. Не дождавшись ответа, Платон решительно рубанул воздух и продолжил:

– Нет! Я завтра ж пойду к мастеру и потребую, чтоб тебе оформили внутреннее совместительство на сегодня, чтоб премию дали. А потом, как лучшую работницу, глядишь, путевкой в санаторий наградят, в должности повысят.

Во, где они все у нас будут!

Платон поднял руку и сжав кулак, грозно потряс им.

– Согласна?

Вера стала протирать тряпкой стол. Платон Михеевич присел на железную тумбу с инструментом и самодовольно сложил руки на груди. Вера снова ухмыльнулась.

– Ну потребуй, потребуй ― дала согласие работница, продолжая убирать рабочее место.

Платон не заметил ухмылки и приободрился. Он спрыгнул с тумбочки, чуть не уронив ее. Что-то лязгнуло. Начальник участка шагнул к работнице и заглянул ей в глаза.

– Со мной, Верочка, дружить надо! ― покровительственно сообщил он и понизив голос, словно их могли подслушать, быстро-быстро заговорил:

– Я все подходы в дирекцию знаю. Всегда помогу. Перед начальством отмажу. Я же к тебе завсегда с добром.

Он попытался взять ее за руку.

Женщина как бы случайно молча отодвинулась, убирая тряпку в ящик.

– Давай, Верк, сходим в кафешку. Обсудим, как завтра мне к начальству идти. Покушаем, отдохнем, расслабимся.

– Нет, Платоша. Я устала ― выходя из цеха и снимая белую косынку отшила его Вера.

Такие отказы незадачливый ухажер получал регулярно. Но продолжал притязания.

– Верк, я ж тебе добра желаю. Вам машину ремонтировать надо, хозяйство вести, сына поднимать. Деньги нужны.

Она остановилась и пристально впилась глазами в Платона.

– Пойдем в кафе? Все обсудим ― уже не так уверенно повторил ухажер.

– Нечего обсуждать, Михеич. Я тебе это уже много раз объясняла. ― твердо произнесла Вера, заканчивая разговор.

– Ты че это здесь! Верка, ты не забывайся, с кем разговариваешь! ― вспылил Платон ― Всех вас… Не пойду я завтра никуда. Вот!

Женщина только пожала плечами и скрылась за дверью с надписью «Раздевалка».

Включив горячий душ, женщина с наслаждением подставила струям уставшее тело и закрыла глаза. Потоки воды прокатывались по нежной коже и вместе с потом и пылью уносили заботы, усталость, напряжение рабочего дня.

Выйдя из душевой, Вера остановилась перед зеркалом. Она нежно погладила кончиками пальцев зеленую лягушку с маленькой золотой короной, расположившуюся под левой ключицей.

Татуировку Вера нанесла в честь окончания школы, как символ взрослости и ответственности. С тех пор прошло почти двадцать лет.

– Привет, дорогуша! ― обратилась женщина к ней.

Лягушка для Веры уже давно стала собеседницей, интимной подружкой. Ей доверялись самые тайные жалобы, сомнения, страхи. С ней можно было поплакать.

– Ну вот, подруга. Опять деньги мимо нас пролетели.

Вера вздохнула.

– Эх, лягушка, старались мы старались, трудились—трудились, а в царевну не превратились. ― срифмовала она, задумчиво глядя на свое отражение.

Женщина повернула голову в одну сторону, в другую, выискивая новые морщинки на лице, снова вздохнула.

– Да, видимо, уже и не превратимся. Век нам в этом болоте оставаться.

Она показала язык отражению и пошла одеваться.

На выходе из раздевалки работницу снова поймал начальник участка.

– Верка! Специально тебя дожидался.

Нинку учила на машине работать ты. Значит отвечаешь за нее тоже ты. Инструктаж по технике безопасности ежемесячный тоже должна была провести ей ты. А ты его не провела. Протокола нет. Подписей нет.

Значит в несчастном случае виновата тоже ты. Я все так и обскажу инженеру.

А еще Нинку в больнице навещу. Пусть знает, что инженеру сказать, кто в травме виноват.

Всех вас…

Платон гыкнул и деловой походкой быстро направился к своему кабинету. Сделав несколько шагов, он, словно спохватившись, обернулся:

– Кстати, приглашение в кафе еще в силе. Нам завтра есть, что обсудить. ― и победно закончил ― Во так!

Терморегулятор испортился еще неделю назад, и семья сидела без горячей воды. Олег на газетах разложил в определенном порядке инструменты и уже час копался во внутренностях водонагревателя.