Точного времени ему не назвали, потому что его, как водится, никто не знал. Вынужденно Глеб просидел в машине больше трех часов.

Он уже нехило так переживал. А что если Альке ересь какая в голову взбредет. Девчонка же совсем. Подумаешь, пообещала не сбегать, а вдруг? Игореха еще, будь он неладен.

И чего не сиделось ему в городе? Торчал бы в зале, тренировал дальше своих трудных подростков. Подумаешь, Новый год в дверь стучится, когда его это останавливало?

Мысли о соседе подстегивали Глеба мчаться домой, правда, процесс тормозила доставка одной маленькой серенькой машинки.

И чего его так кроет? Почему так тянет домой, убедиться, что Алька на месте?

Сначала приревновал. Ведь приревновал. Его реакция на Игоря — не что иное как ревность. Теперь вот рвался к ней.

— Да, друг, подарочек-то непростой оказался, — проговорил он себе под нос.

Вновь воспроизвел в памяти события четырехчасовой давности. Как же сильно ему хотелось повторить, как хотелось снова почувствовать ее тепло. Еще вчера он знать не знал о ее существовании, а сегодня, словно оголодавший зверь, готов был наброситься на свою добычу.

Может и права Машка, не могла Алька ему не понравиться.

Да и вообще, после всего, разве он не заслуживал простого человеческого счастья? Тепла?

Он давно перестал верить в чудеса, как-то сначала работа отучила надеяться на чудо, потом развод тяжелый.

А тут вдруг на тебе — чудо предновогоднее в лице девочки хорошенькой. И он ведь ей нравится, Глеб это точно знал. Не нравился бы, Алька бы не позволила бы себя коснуться, не целовала бы так жадно в ответ, не стонала, опьяненная его ласками.

Стало быть, нравится он ей.

А что еще сейчас нужно? Пожалуй, им обоим необходимо маленькое чудо, а там видно будет.

Когда он наконец подъехал к дому, его терпению почти пришел конец. Почему-то Глебу просто жизненно необходимо было убедиться, что Алька на месте.

Загнав машину поглубже во двор, дождался несчастный эвакуатор, что плелся за ним всю дорогу со скоростью улитки.

— Все, мужики, выгружайте, дальше мы загоним, — скомандовал Глеб.

Потом расплатился с работягами. Делал все быстро, нетерпеливо.

— Эээ, братан, тут много, — взяв из рук Глеба купюры, мужик округлил глаза и недоверчиво взглянул на Глеба.

— Нормально, в честь праздников.

— Серьезно? — все еще не веря уточнил мужик.

— Да-да, — отмахнулся Глеб.

Ему просто хотелось поскорее со всем покончить.

Он уже не помнил, когда в последний раз его трясло от необходимости кого-то увидеть. И как этой девочке удалось забраться так глубоко в его голову меньше чем за сутки?

— Глеб? — за спиной вдруг раздался тоненький голосок, а Глеб почувствовал такое облегчение, что едва ли не рухнул на снег.

Обернулся. За спиной стояла удивленная Алька. Кутаясь в курточку, девушка в упор смотрела на свою «Хонду».

— Ну все, мы тогда поехали, — напомнили о себе работяги.

— Да, мужики, спасибо, — пожав им руки, Глеб распрощался с работягами переключил все внимание на удивленную Альку. — Ты чего выбежала, холодно.

— Я тебя ждала, — опустив глаза, призналась Аля, — тебя не было долго, я подумала… — тут она замолчала.

— Что подумала?

— Думала ты совсем уехал.

Глеб едва сдержал смешок. Уж больно мило выглядела девчонка. Хорошенькая она, Алька. Все-таки права была Машка. Лиса хитрющая. Пожалуй, нужно будет купить ей подарок. Ответный.

— С чего бы мне уезжать? — улыбнувшись, Глеб подошел ближе, притянула Альку к себе и заключил в объятия.

— Не знаю, — она пожала плечами, уткнулась носом в его грудь, а ему так приятно стало, так тепло.

— Я в магазин ездил, потом машинку твою бедовую из снега доставал.

— Не бедовая она, — буркнула Аля, — нормальная у меня машина, — засопела обижено.

— Ага, для игрушечных, — рассмеялся Глеб, за что получил удар кулачком в плечо.

Не мог он ее не дразнить, не получалось. Уж больно велик был соблазн. Нравилось ему, как Алька надувала щечки, как прожигала его взглядом, как язвила в ответ. Он, честно говоря, откровенно наслаждался.

— Надо бы ее во двор загнать. И пойдем домой, замерзнешь.

— Кто бы говорил, ты вообще в снегу полуголый валялся.

— Так это я, мне можно.

— Угу, можно, я не буду тебя лечить.

— Нет?

— Нет.

— Ну тогда нужно срочно позаботиться о профилактических мерах.

— Чего? Каких еще мерах?

— А ты подумай.

— Спасибо, — поблагодарила я, когда, наконец загнав мою «Хонду» во двор, мы с Глебом вернулись домой.

— За что? — удивлено спросил Глеб.

— За машину.

— Не за что.

Я улыбнулась, все еще стесняясь смотреть ему в глаза. Последние несколько часов я переваривала произошедшее между нами. Я не собиралась прятаться от Глеба на втором этаже, это выглядело бы глупо и совсем уж по-детски. К тому же он в чем-то прав, ничего страшного не произошло, и мы взрослые люди.

В общем, смирилась я быстро, приняла душ, привела себя в порядок и уже хотела вернуться к Глебу, когда неожиданно зазвонил телефон.

А я надеялась обойтись без лишних разборок, во всяком случае на время праздников. Паша решил иначе. Видно, вернулся мой блудный жених домой и, не застав меня в квартире, принялся названивать. Сначала я даже хотела отключить телефон, но передумала в последний момент. Сняла трубку и почти сразу же пожалела о своем опрометчивом решении. В памяти невольно всплыл неприятный телефонный разговор с теперь уже бывшим женихом.

— Где ты? — не здороваясь, грубо спросил Паша.

— Какая разница, — я усмехнулась и поджала губы, — я теперь совершенно свободная девушка, где хочу, там и нахожусь, тебя моя жизнь больше не касается.

— Аля, давай без истерик, что за детское поведение, — продолжал возмущаться Паша.

У меня сложилось впечатление, что он в самом деле не видел проблемы в своем проступке.

— Нет никакой истерики, Паш, — заверила я бывшего своего жениха.

А ведь и правда, не было никакой истерики, вообще ничего не было, кроме тотально опустошения и чувства, будто вымазалась в грязи. Будто переключатель щелкнул и тот, за кого я еще недавно собиралась замуж, перестал иметь значение. Совсем. И куда подевалась вся эта любовь.

— Возвращайся домой и мы поговорим, — в приказном тоне проговорил Паша.

— Никуда я не вернусь.

— Аля, ты в своем уме?

— Я — да, а вот ты, похоже, не совсем. Ты мне изменил, Паша. Ты привел девицу в наш с тобой дом и кувыркался с ней в нашей с тобой кровати. Бог знает сколько это длилось, — выпалила я одном дыхании.

— Это просто секс, Аля, — раздраженно парировал Паша, — у нас скоро свадьба, все уже распланировано, гости приглашены, — он, видимо, считал, что сказанное им как-то должно изменить мое мнение.

— Паш, вот ты идиот или претворяешься? — я начала закипать.

Гости у него приглашены. О гостях надо было думать прежде, чем пихать свой детородный орган в левую девку.

— Хватит, я сказал, возвращайся домой и мы поговорим, иначе…

— Что иначе? Изменишь мне еще раз? ­— перебила я.

— Иначе ты обо всем очень сильно пожалеешь.

— Ты мне угрожать будешь? — возмутилась я. — Пошел ты, Паша, и запомни, все кончено. И плевать я хотела на гостей, твои планы и эту чертову свадьбу. Все кончено.

— Да что ты? — ехидненько так проговорил бывший. — А жить ты на что собралась?

— На работу устроюсь.

— Аля, хватит пороть чушь, показала характер, молодец, заканчивай. Ты в жизни своей ни дня не работала.

— Значит найду себе мужика, буду готовить ему борщи и раздвигать ноги, все? Захочу, вообще на панель пойду, ясно тебе! Это не твое дело! Забудь мой номер, Шевцов и никогда мне больше не звони. Все кончено! — повторила в третий раз.