Я оставила интересную находку в сторону и продолжила добраться до коробки с книгами. Нашла «Гулливер и Лилипуты».

Меня отвлекли вернувшиеся с разведки люди. Одному из них, Антону, Акридэр оторвал кисть руки. Ник, у нас ничего не было, ни медикаментов, ни еды. Всё было очень плохо. Когда я оказала ему первую помощь, села снова читать документы, которые нашла. В четырёх чашках петри, некто по имени Игорь В. Михлев создал вирусы, которые способны останавливать полчища насекомых разных видов.

Мне в голову пришла одна идея: «А что, если вирус из петри подсадить в кладку? Ведь эти существа тоже плетут что-то наподобие паутины! В общем, мы нашли яйца саранчи, и я ввела в разные личинки по одному вирусу. Через сутки эти гады стали истошно орать и стрекотать. Это действительно жутко. Когда мы вышли на поверхность, их огромными трупами было усеяно всё. Прикинь?

– Да-а-а, – протянула Ник. – Вот у тебя котелок работает!

– «Жить захочешь – не так раскорячишься!» – Процитировала я фразу из любимого фильма своего брата про охоту.

На улице уже смеркалось. Мы медленно и синхронно раскачивались с подругой на качелях. По лесной тропинке кто-то шёл. Я повернула голову. Из-за куста черёмухи показалась парочка. Юрка и его очередная пассия. На этот раз его сопровождала рыжеволосая кудрявая девушка с лошадиным лицом. Её юбка была настолько коротка, что напоминала набедренную повязку.

– О, привет. – протянул парень. Его ярко-голубые глаза светились в темноте. Военное училище пошло ему впрок. Он стал более мускулистым и обтекаемым.

– Привет, Юра! – поприветствовала я Летуна. – На каникулы приехал?

– Ага. Как жизнь? – довольно улыбнулся симпатичный парень, который кого-то мне напоминал.

– Хорошо. Тоже отдыхаем.

– Что, батя по-прежнему на поводке держит? – хмыкнул он.

– А ты на что-то рассчитываешь? – игриво спросила я. Раньше я бы опустила глаза в пол и скромно промолчала.

– Как будет восемнадцать, напиши. – подмигнул он. – Или ты по другой части? – Юра кивнул на Никушу, намекая на гомосексуальные отношения. Его очередная «зарубка» пошло хихикнула.

– Уж лучше голодать, Юра. Хорошего отдыха.

– И тебе приятного. Может, всё-таки сообразим на троих?

– Обязательно, Юрка, как только с пришельцами разберусь, сразу к тебе, обещаю.

Он всегда подкалывал меня таким обидными фразами и дразнил, что я маленькая девочка, читающая сказки.

– Завязывай с фантастикой. А то замуж никто не возьмёт. – крикнул Юрка, подняв руку с кулаком. – Передавай привет Джедаям! – пошёл вверх по дороге, к своей даче. Я грустно опустила взгляд на футболку с Мастером Йодой, нарисованным особой светящейся краской. Проводила взглядом нахала. А вдруг он услышал часть нашего разговора?

– No pasaran! – крикнула я ему в след, чтобы больше не было поползновений в мою сторону.

– Pasaremos! – огрызнулся Летун. Обернулся в мою сторону и хищно улыбнулся, показав оскал. – Время покажет!

– Это что за революционные пламенные речи между вами? – всполошилась подруга, шипя почти мне в ухо.

– Не заморачивайся! Вовремя мы «фен» стибрили. – выдохнула я.

– Ага. Красивый… Зараза! – протянула Ник. – Но хам.

– Хочешь стать очередной единственной? – спросила я у подруги.

– Не-е, на фиг такое счастье. Надеюсь, ты со мной солидарна. Уж больно вы горячо друг друга ненавидите.

– Ник, угомонись. Мне сорок. Думаешь, я клюну на это чудо в кедах? Вообще его не помнила, до сегодняшнего дня. – хотя маленькая бийсеренка обиды до сих пор царапала горло.

Уснули мы в полночь.

Прозвенел будильник в полтретьего ночи. Ники встала без уговоров. Налили кофе в кружки и про запас в термос. Оделись в чёрное. Я потребовала заплести волосы нам обеим. Прикрепили шнуры от гарнитуры на пластырь вдоль спины. Нашла в шкафу тёмную шапку и старую лыжную балаклаву графитового цвета. Перчатки. На ноги я прихватила из дома свои кожаные джазовки на шнуровке. Удобная нескользящая обувка. Взяли весь реквизит. Уже выходя, я вспомнила про рогатку любимого брата. Сунула её в поясную сумочку, а в другой карман насыпала шариков от подшипников, служивших зарядами. Дану мы оставили дома.

– Ну, как говорится, «ни пуха, ни пера»! – улыбнулась Ник и потянула за собой тележку.

Через сорок минут мы были у нашего караульного пункта. Сначала на дерево поднялась Ника. Я подала ей сумку, привязанную к верёвке. Подруга устроилась на одной из веток кривой сосны. Следом залезла я и отрегулировала прибор ночного видения. Ночь в это время года очень тёмная. С озера подступал туман, что усложняло обзор. Но пока дорогу к дому и сторожку было хорошо видно. Чуть дальше по улице горел одинокий фонарь.

Мы убедились, что всё спокойно, свидетели отсутствуют, и я спустилась вниз. Набрала номер Ник для проверки связи.

– Ну, я пошла.

– Удачи, и без бабла не возвращайся! – она хоть и притворялась наивной дурочкой, но такой далеко не была.

– Догадалась?

– Как только увидела дом.

– Тишина в эфире.

Я зашла со стороны покосившегося забора соседнего участка. Достала рогатку и дробь. Прицелилась в фонарь, и-и-и промахнулась. С третьей попытки раздался звонкий хлопок и свет погас.

Пёс за забором заворчал.

– Отлично, я тебя вижу. Чисто.

– Собака там?

– Да, чуть ближе к углу с твоей стороны.

Я прицелилась и рукой перебросила через забор три «сонные котлеты».

– Кажется, он не голоден. Понюхал и отошёл. Нет, подожди. Думает. Оглядывается. Есть контакт! Сожрал первую. Идёт ко второй. Вторая съедена. Третью найти не может. Возвращайся. Будем ждать.

Через полчаса я заправила рогатку и отправила металлический шарик прямо в шифер старого домика. Собака не подала голоса и даже не вышла из будки.

Я взяла сумки и направилась к забору. Очень осторожно я забросила якорь за кованые шпили. Сцепка глухо звякнула и зацепилась. Прислушалась. Тихо.

Перелезла через ограду и оказалась аккурат на крыше старой дачки. Подтянула трос и закрепила его обратной натяжкой. Нырнула в дыру и включила фонарик.

– Я вижу через торец дома свет от твоего фонаря – прозвучал голос Ники.

– Принято. Следи за окнами соседей и дорогой.

Я нашла чердачный лаз и спустилась в дом. Пошарила лучом света по полу. Ага! Вот люк в погреб. Прикрыт креслом, книгами и старым одеялом. Я тихонько разобрала баррикаду. В воздух взмыл столб пыли, отчётливо подсвеченный фонарём. В носу засвербило. Я зажмурилась и чихнула в локоть, чтобы хоть как-то заглушить звук.

Открыла крышку погреба. И спустилась.

– Етиже-пасатижи! – вырвалось у меня.

– Что случилось?

– Хьюстон, у нас проблема. – В маленьком подвальчике располагались старые полки для солений. Передо мной лежали ровные пачки наличности, заботливо сложенные брусками в два ряда. Вот только я забыла, что пятитысячные купюры введут годом позже. А там лежали пачки денег, тысячами и пятисотыми – Мы столько не унесём!

– Бери сколько сможешь!

Прикинула в голове. В одном миллионе примерно килограмм бумаги. Я огляделась, все полки с меня ростом заполнены деньгами. На нижнем ярусе лежали два пистолета с глушителями, гранаты и чехол от гитары. Я открыла его. Что я ожидала там увидеть? Инструмент с автографом Элвиса? Там лежала винтовка с оптическим прицелом, глушителем и треногой. Какая прелесть. Я посмотрела ещё на одну полку. О, валюта! Я быстро прикинула, что ее тяжелее тратить и вкладывать. Но по текущему курсу выгоднее брать её, так как легче унести. Итак, в одну сумку я сбросила рубли. В две другие – доллары. На баксы бросила шесть гранат, один пистолет и три пачки патронов. Я очень аккуратно подвинула к краю другие стопки, чтобы хозяин с первого взгляда не заметил пропажи. В любом случае, мне всё отсюда не унести. В дальнем углу под лесенкой стояла коробочка. Я протянула руку в перчатке и достала её. Перехватила в зубы фонарик. Открыла. Она оказалась наполнена СИМ-картами. Я загребла часть. Затащила украденное наверх. Я специально шаркала по полу, чтобы поднять как можно больше пыли и не оставить следов. По одной сумке перетаскала на крышу. Туман уже достиг дома.