– Простите, а здесь маленькая чёрная собачка не пробегала? – в тот момент, когда он обратил на меня внимание, я достала шокер и прикоснулась к его руке.

Раздался характерный треск. Он моментально вырубился. Я перетащила его на пассажирское сидение. Достала из кармана стяжки и связала руки, закрепив их на поручне. Закинула на шею петлю через подголовник, так чтобы он не мог двигаться, но и не слишком сильно, чтобы не придушить его раньше времени. Я села за руль и отогнала его машину прямо к милицейскому участку. Остановилась в тёмной подворотне между двумя домами. С видом на центральный фасад здания доблестных служителей закона. Я достала Глок из-под куртки, и шлёпнула ладонью своего пленника. Он очнулся и начал дёргать руками.

– Бесполезно. Эх, Саша, Саша. Что же ты творишь? Разве это прилично следить за маленькими девочками?

– Я лейтенант милиции! Это похищение! Тебя посадят! – его голос сорвался на визг.

– Да, не ори ты. Ща поговорю и выпущу, – соврала я. Это не входило в мои планы.

– Что тебе нужно?

– Мне нужно, чтобы ты на камеру представился и рассказал, где спрятал дюжину трупов. О каждой по порядку.

– Рехнулась?

– Значит, нет? Тогда я просто пристрелю тебя, оставлю это здесь, – я показала сводки о пропавших, – а у тебя в багажнике найдут металлический прут и охотничий нож со следами крови и ДНК пропавших. Пойми, Саша! Думаешь, ты – монстр. Нет, чувак. Я пострашнее буду. Поэтому будь лапочкой и сообщи, пожалуйста, родственникам, где тела их дочерей.

– Я убью тебя.

– Ой ли! Напугал. Считаю до трёх. – щёлкнула затвором. – Раз, два – направила ему в голову ствол.

– Ладно, ладно! Пиши. Я нажала на запись в его же собственном телефоне. Жестом показала старт.

– Я Пируев Александр Игоревич сознаюсь в убийстве: Виктории Новиковой в восемьдесят восьмом году. Куприной Ирины, тело зарыто вблизи просеки, чуть дальше поворота «Урал» – видео растянулось на двадцать минут. Ему доставляло удовольствие вспоминать о каждой девочке. Он говорил в подробностях. Смаковал этот момент. Как оказалось, их было не двенадцать, а двадцать две. Просто всех искали. Когда он закончил, я остановила запись.

– А теперь вон из моей машины!

– Легче то стало?

– Намного.

– Я забыла, это не исповедь, а отпуск грехов. Прощай. – Выстрелила ему в голову. Запах пороха наполнил салон. Меня чуть не вывернуло от вида убитого. На лице почувствовала тёплые капли. Собралась с силами. Нашла гильзу. Сняла стяжки и леску с тела. Спрятала пистолет за куртку. Оставила на приборной панели сводку, забрала телефон и вышла из машины. В соседнем дворе я расположилась на лавочке, сконвертировала видео в ММС и сделала рассылку в Редакцию областного канала, в МВД и начальнику маньяка, взяв номер из его телефонной книги. Затем вернулась и закинула телефон через открытое окно автомобиля. Проблема разрешилась, и я тёмными дворами отправилась домой пешком.

Наутро во всех новостях объявили в розыск Александра Пируева. По всем каналам транслировали его фотографию. Через четыре дня нашли останки двух девушек с показаний преступника, но само тело маньяка (на минуточку, находящегося в двадцати метрах от отделения милиции), нашли только через семь дней. И то, потому что во дворе дома жильцы начали жаловаться на ужасный запах. Власти пытались скрыть это резонансное дело с участием служителя порядка, но СМИ постоянно подогревали интерес. Ники сразу догадалась, что случилось. Но задала лишь один вопрос: «Это ради Яны, да?»

Сентябрь. Настала пора активной подготовки к микромиссии. Благодаря программе Семёна, я определила, во сколько моя цель уходит с работы и когда за ним начали следить его потенциальные убийцы.

Мы продолжали учиться в колледже и на курсах по вождению. У Ники с автомобилем возникали проблемы. Мой инструктор не напрягался вовсе. Там, в Альфа, у меня имелся автомобиль. Водить меня учил брат, а мой будущий лучший друг, научил меня контраварийному вождению. Вспомнила, что когда купила свой первый автомобиль, марки Опель Тигра, Женька в шутку обклеил его восклицательными знаками по всему кузову. С работы, к сожалению, мы ушли. Наш босс очень расстроился, но отпустил с миром и дал понять, что, если передумаем, он нас ждёт. Мы объяснили свой уход тем, что нам необходимо подтянутся по учёбе на последнем курсе.

Также мне нужно получить образцы Викториума. В один из осенних выходных я уговорила Ярослава поехать на спуск в пещеру. Подала я это под соусом «маленького приключения». Я помнила, где спуск и как туда попасть. Поэтому необходимо подготовить альпинистское снаряжение.

Настал «день спуска». Мы погрузили вещи в машину к моему парню. Поехали вчетвером: Ники, Семён, я и Ярослав. Для меня это хорошее прикрытие. Брату Ники было очень тяжело выдержать двухчасовую поездку, но он держался как герой. Ведь до этого его в такие места старались не брать. Максимум, что он посещал, театр и зоопарк в мегаполисе вместе с педагогами интерната.

Приехали на место. Недалёко от точки входа располагалась маленькая деревенька у реки. Развели костерок, достали провиант и экипировку. Решили спуститься до обеда. Вход в пещеру оказался завален валежником, и нам пришлось потрудиться, чтобы отыскать его. Ярослав постоянно спрашивал: «Ты уверена, что она здесь? Может, тебя обманули?» Но когда мы нашли вход, парень наотрез отказался спускаться.

– Девочки, я вас не пущу! Туда вряд ли кто-то лазил. Это небезопасно! А Семёну тем более не спустится.

– Хорошо, я полезу одна. – твёрдо ответила я. – А если, что вы вызовете спасателей или сами меня вытащите.

– Я с тобой, – Ники знала, что для меня это вопрос жизни и смерти.

– Вы отпиленные на всю голову! – зло произнёс мой парень.

Я закрепила на дереве тросы и приготовила страховочную обвязку. Мы с Ники быстро влезли в «беседку».

– Вы это делаете с пугающем профессионализмом и энтузиазмом.

– В-в-в-вообще, то мы ходили к-к-к инструктору, – сказал Сёма. – П-п-поэтому, если д-д-девочки н-н-нормально спустятся, то я п-п-пойду следом.

– Это полный ахтунг!

– Ну, ты же нас не бросишь, если что? – я подмигнула Ярославу.

– Рацию возьмите! – Он был зол и смущён одновременно.

Сбросила вниз четыре фосфорных фонаря. Валежник убирать не стали, пролезли сквозь него. Стенки карстовой воронки обрывались вертикально вниз глубоким колодцем. На отметке в 21 метр я почувствовала землю под ногами. Чтобы Ники проще спустилась, я достала из рюкзака два прожектора работающих от аккумуляторов и разрешила спуск. Но вслед за мной спустился Сёма. Он словно проверял себя на прочность. Мальчик изменился после выхода из больницы. Стал более взрослым и рассудительным. Задал себе цели на ближайшее будущее и активно проходил лечение. Помогла Семёну отцепиться от карабинов, мы осмотрелись.

– Мы на месте – сказала я шёпотом в рацию. – Ник, можно спускаться.

Нам открылся большой грот с потрясающими натёками.

– Что ищем? – спросила подруга.

– По-моему, мы ошиблись. Это не та пещера. – с грустью произнесла я. Викториум видно сразу. Его слюда подсвечивается лёгким сиреневым светом.

– Смотри, там лаз. – Семён направился в северную часть.

Я заглянула туда. Узкий проход шёл под уклоном вниз, диаметром чуть больше пятидесяти сантиметров.

– Ну, что я пошла?!

– Давай. – Ники протянула мне один из прожекторов, а я ей рацию.

Только проползла, наверное, метров двенадцать – мой телефон начал издавать радиопомехи как колонка, а фонарь заморгал. Поняла, что Викториум близко. Продвигаясь всё дальше вглубь лаза, температура воздуха опускалась. У самого прохода изо рта пошёл пар. Наконец, туннель закончился, и я встала на четвереньки. Свет мигал. Огляделась. Взвизгнула. Прямо перед моим лицом оказался череп. Отшатнулась, и услышала голос Ники:

– Лин, что случилось?

– Всё нормально, можете ползти. Только здесь, чьи-то останки.

Семён появился в гроте в течение пары минут, пока я осматривалась. Заветной слюды не наблюдалось.