Вив кивнула и записала.

– А что еще у вас есть? – спросила я.

Внезапно я почувствовала себя как ребенок, оказавшийся в кондитерской.

– Мы можем достать почти все, даже человеческие кости. Но это особый заказ, и нам нужен как минимум месяц, чтобы выполнить его. Сейчас у нас идет распродажа костей белого медведя и, кажется, осталось немного костей тигра, если они тебе нужны.

– Нет, пока что мне не нужны зелья для потенции, но я буду иметь это в виду, – рассеянно ответила я, второпях перечисляя про себя зелья и порошки, которые могли бы пригодиться.

Риггс хохотнул и заговорщицки ткнул Рогана локтем в бок. Не обращая внимания на намеки, я вспоминала, что еще может пригодиться для защитных заклинаний и зелий.

– Если будут кости черепа или шейные позвонки самца бизона и любые кости кабана, возьму их тоже. А, и еще, пожалуйста, одну челюсть белого медведя.

– Сейчас принесу, – прощебетала Вив. – Схожу на склад и примерно через час все будет готово, хорошо?

– Прекрасно! Спасибо, вы просто супер!

Она нежно сжала мою руку и убежала, не сказав больше ни слова. Я кружилась и любовалась всем вокруг, ощущая легкость и счастье. Вот тогда я и поняла, что уже давно так себя не чувствовала и даже не понимала, как сильно мне этого не хватало.

– Эй вы двое! Пойдемте, понаблюдаем за боями, пока ждем, – объявил Риггс, жестом приглашая нас следовать за ним.

– А за пределы штата вы доставляете? – спросила я Риггса, пока мы пробирались сквозь толпу к месту, где проходили бои.

– Да. Если нужно, отправим и за границу. Стандартная доставка у нас включена в стоимость любых заказов. А еще мы можем доставить заказ по лей-линиям, но это будет стоить на десять процентов дороже.

– Как вы начали этим заниматься? – спросила я, не в силах сдержать любопытство.

Все это казалось таким необычным, но они были настолько хороши в своем деле, что наверняка им горели. Широко улыбнувшись через плечо, Риггс ответил:

– Наше дело передавалось от отца к сыну на протяжении многих поколений. Сперва это был способ наладить более тесные связи и превратиться из изгоев в более уважаемых членов магического сообщества.

Все это он произнес с добродушной улыбкой. Однако по его словам я поняла, что жизнь у клана ликанов не всегда была такой беззаботной и ценилась совсем не так, как сейчас. За его незамысловатой речью была целая история, и раз уж она так напоминала историю человечества, наверняка была так же полна кровопролитных сражений.

– Наш род начинал с того, что можно было принести с охоты или вырастить самим. Но вскоре выяснилось: гораздо больший спрос был на то, что мы могли раздобыть. Затем мы связались с кланами ликанов по всему миру и создали надежную сеть источников, которая навсегда изменила отношения между магами и ликанами, – продолжал Риггс, сияя от гордости. – И это было выгодно не только для магов. Чтобы добыть редких животных, мы собираемся всем кланом на веселые охотничьи тусовки. Благодаря этой деятельности наш вкус совершенен, инстинкты отточены, а клан получает финансовую поддержку и покровительство сообщества, которому мы служим.

– Невероятно, – произнесла я с нескрываемым уважением и восхищением. – И вы действительно можете достать что угодно? – спросила я, даже не беспокоясь о том, что голос у меня звучит как у фанатки.

– Да, если нам предоставят достаточно времени. Уже много лет у нас в резерве стоят лепреконы, но их невероятно трудно поймать, – ответил он, и у меня от удивления отвисла челюсть.

В совершенном ошеломлении я спросила:

– Серьезно?

Риггс взорвался смехом.

– Нет. Лепреконов не существует, просто мне нравится наблюдать за выражением лица остеоманта, который хоть на секунду в это поверит.

Я возмущенно фыркнула, но тут же расхохоталась. Да после его слов я бы годами была уверена, что они существуют. Черт, да я бы даже записалась в список ожидания, чтобы заполучить одного такого.

– Вы все такие доверчивые, – хихикнул Риггс, и сказать на это мне было нечего.

Позади раздался глухой смех Рогана, и мои щеки залило румянцем. Риггс привел нас к густой толпе, собравшейся вокруг поляны, поросшей травой. Ликаны расступились, пропустив его в первый ряд. Все были вплотную прижаты друг к другу, поскольку старались протолкнуться поближе и наблюдать за тем, что происходило на зеленой арене. Камни, разделяющие зрителей и участников, были уложены чуть выше колена. Поле пестрело красочными пятнами, но было утоптанным: им явно часто пользовались. Оно напомнило мне о доме – точнее, о месте, где раз в году проводятся Игры горцев.

Но все мысли о шотландских исполинах, метающих бревна, испарились, когда в центре поля на вершине пня появился огромный потный мужчина с голым торсом. У него была буйная длинная каштановая грива, такая же щетина и хищно блестящие золотые глаза. Второй настолько же мощный мужчина с голым торсом с ревом бросился на него. Но когда уже казалось, что близнеца Брока О’Херна, только еще более накачанного, вот-вот столкнут с пня, он ловко уклонился от нападающего, а тот кубарем прокатился мимо и упал в грязь.

Толпа взорвалась криками. Вокруг слышались аплодисменты и одобрительные возгласы.

– Что происходит? – спросила я Риггса, но в ухе раздался голос Рогана.

Я с удивлением поняла, что это он прижимался ко мне сзади. Все тело пронзило предостерегающее ощущение.

– Цель боя в том, чтобы столкнуть здоровяка с пня. У каждого участника есть одна попытка. Тот, кому это удается, занимает место на пне. А тот, кто останется на нем последним, получит приз: деньги или что-нибудь еще, – объяснил он, чуть ли не касаясь губами моего уха.

Я уняла едва начавшуюся дрожь, опасаясь, что Роган ее почувствует и неправильно все поймет. Я всего лишь реагирую на близость человека в толпе, а не конкретно на Рогана, оправдывалась я перед собой, не собираясь давать ему поводов для сомнений.

– А вам попадались кости какого-нибудь редкого вида? – спросила я Риггса.

Мне было срочно необходимо отвлечься от рук Рогана. Кто-то толкнул его, и, чтобы не упасть, он обхватил мои бедра. Мускулы дразнили меня даже со спины, я вся пропиталась его теплом. Черт, о чем я там спрашивала? Кости? Точно, кости!

– Нам попадалось не так уж много бесценных редких костей и трав, но самые мои любимые среди них – останки кроленя.

Я представила легендарное животное, похожее на зайца с рогами, и со смехом признала:

– На лепреконов я купилась. Но на кроленя не поведусь, – предупредила я его, все еще заливаясь смехом.

Риггс заулыбался еще шире. Вместо того чтобы сказать, что опять меня подловил, он потянул цепочку у себя на шее. Кроличья лапка и маленький рог выскользнули из-под рубашки. Они свисали с цепи как живое подтверждение тому, что невозможное возможно.

– Да ладно! – только и смогла сказать я. И не поспоришь – сплошное восхищение!

Риггс протянул их мне, словно предлагал убедиться в их подлинности. Разумеется, я взяла их, ухватив крошечный рог указательным и большим пальцами. И тут же меня сразил аромат полевых цветов, вкус клевера и звук навязчивого кудахтанья, а по венам побежал адреналин, словно я неслась, спасаясь от хищника. Подняв растерянный взгляд, я встретилась глазами с Риггсом. На его лице сияла понимающая ухмылка, и я окончательно потеряла дар речи.

«Это правда».

– Но как? – с благоговением прошептала я.

– Они уже вымерли. Последнего кроленя, о котором нам достоверно известно, поймали, еще когда я был от горшка два вершка. Мама отдала мне рожки, чтобы я всегда помнил: вот как бывает, когда мы не ценим и не защищаем то, что нас окружает.

– О-о-о, чувак, ну и как мне теперь их выпросить – после такой душещипательной истории? – заныла я, и Риггс захохотал.

– Рог немного колется, так что тебе, возможно, удастся уговорить меня расстаться с ним, – пошутил он, и моя чересчур настойчивая задница аж подпрыгнула от радости.

– Серьезно? И как же тебя на это уговорить? – выпалила я, ни больше ни меньше как Голлум, который уставился на единственное и неповторимое кольцо.