– О, Эрнст, дружище! Bonjour дорогой! Как доехали, как дорога? Милости просим, проходите скорей! Рад вас видеть! – широко улыбаясь, поздоровался он.

– Bonjour граф, bonjour дорогой! О, доехали отлично, если не сказать великолепно! Всю дорогу спали! Вот знакомься, мой племянник Пьер, виконт де Алюэтт, я писал тебе о нём. Прекрасный археолог, исследователь и историк, а главное исключительный мастер пилотажа, лётчик высшего класса, летает словно птица!… – по-дружески обняв своего старинного товарища, несколько хвастливо отрекомендовав рядом стоящего Пьера, хитро заулыбался Эрнст.

– Будем знакомы виконт,… вижу, парень ты хоть куда, высок, ладно скроен, это хорошо,… ну а вот какой ты отличный пилот, это мы завтра выясним. А сейчас всем живо мыть руки приводить себя в порядок и бегом за стол будем ужинать. Кстати Пьер, завтра на лётном поле тебя ждёт сюрприз… – взглянув с доброй лукавинкой и улыбаясь, сказал граф и по-отечески похлопал скромнягу Пьера по плечу.

– О граф, меня сюрпризами не удивить, ведь я археолог, а эта специальность полна неожиданностей. Так что буду с нетерпением ждать ваш сюрприз, хотя я к ним и привычный… – улыбнувшись в ответ, дружелюбно парировал Пьер.

– Ну, вот и отлично, потому как завтра у тебя будет не только первый пробный вылет на российской земле, но и… – граф сделал многозначительную паузу, – новое интереснейшее знакомство! – продолжая интригующе улыбаться, воскликнул он и жестом пригласил Пьера последовать за ним. А уже через пятнадцать минут они, уютно устроившись за столом, приступили к ужину.

Стол накрыли исключительно в русских традициях. Из блюд были, и уха из стерлядки, и осетрина, запечённая в сметане, и белужья икра, и ещё много чего аппетитного, а уж всяких ягод да овощей было столько, что и не сосчитать. И, конечно же, налили великолепного русского чая, искусно приготовленного на настоящем тульском самоваре и приправленного душистым липовым мёдом. Пьеру особенно понравились и пришлись по вкусу солёные хрустящие груздочки, употреблённые им под рассыпчатую картошечку, замешанную на сливочном вологодском масле. А что уж говорить про белужью икру, кою он с наслаждением опробовал большой деревянной ложкой.

От такой задушевной трапезы Пьер был в полном восторге. Ужин прошёл на славу. И хотя за столом говорили мало и скованно, в основном о яствах и их приготовлении, то после застолья, когда все расселись на диваны за чайным столиком, и были поданы десертные стопочки с брусничным ликёром, вот тогда друзья компенсировали этот небольшой пробел и разговорились.

Говорили обо всём; о новых самолетах, о лётных сообществах, о погоде нынешней осенью, в общем, обо всех тех вещах, что любят говорить люди увлеченные авиацией. Беседа затянулась почти за полночь. Но в конечном итоге усталость после долгой дороги сказалась, и все участники ужина степенно откланявшись, разошлись по своим комнатам спать. Так Санкт-Петербург радушно встретил именитых гостей.

Следующие утро было великолепно восхитительным, ярко светило солнце на небе не было ни облачка, ни тучки, не веяло даже и ветерка, стояла самая что ни наесть благоприятная погода для полётов. И друзья тут же не преминули воспользоваться столь удачным стеченьем обстоятельств. Моментально, практически на ходу позавтракав, отставив в сторону излишние церемонии, они собрались и укатили на лётное поле, что располагалось в нескольких верстах от столицы. Дорога заняла не слишком много времени и спустя уже час они были почти у цели.

Но напрасно друзья думали что, быстро прибыв на место, они первыми начнут свои вылеты. Едва они подъехали к лётному полю, как им тут же на глаза попался аэроплан набирающий высоту. Он только что взлетел и уверенно выровнявшись, вышел на прямую.

– А вот это и есть тот сюрприз, о котором я вам вчера говорил друзья. Этот аэроплан новая разработка моих конструкторов. Кстати, отличные ребята, верно мыслят. Смотрите, как их детище уверенно идет, как держится на крыле… – и тут самолет, словно услышав его похвалу, заложил крутой вираж и пошёл на разворот.

– Глядите-глядите, как замечательно выполняет крен,… сейчас он пролетит над нами! – воскликнул граф, показывая тростью на плавно парящий самолёт, – идёмте скорее на стартовый пункт, я вас познакомлю со своими сотрудниками… – добавил он, и почти на ходу выпрыгнув из экипажа, тут же направился к горстке людей стоявшей у края поля.

Здесь же на кромке под раскидистым дубом рядом с небольшим леском расположился огромный свежевыстроенный двухъярусный ангар. На его первом высоком и обширном этаже на просторной площадке была устроена крытая мастерская для аэропланов, а на втором более низком приземистом этаже прямо над самолётами расположились небольшие, но светлые комнатки, где собственно и разрабатывались все новшества по аэронавтике. Тут же буквально по соседству через стенку находились скромные жилища некоторых неуёмных членов сообщества, кои ни на минуту не желали покидать свои рабочие места. Отсюда же с этого места и стартовали аэропланы.

Подойдя ближе к ангару, французские гости сразу же увидели всех участников команды авиаторов графа Орлова. Все они были молодые люди полные энтузиазма и новых идей, истинные знатоки своего дела. «Мы настоящие «Орловцы»! так говорили они про себя. Ребята с большим волнением следили за вылетом своего товарища. И все до единого, и механики, и пилоты, и разработчики, и даже кухарка были чрезвычайно рады успешно проходящим испытаньям. Граф быстро, дабы особо не отвлекать, представил Эрнста и Пьера всем членам сообщества, и они тут же перезнакомившись, теперь уже вместе продолжили наблюдать за полётом аэроплана.

А тот красиво выполнив очередной вираж, перешёл на пологую глиссаду и устремился к посадочной полосе. Приземляясь, аэроплан несколько раз нелепо подпрыгнул и, проехав по полю ещё полкруга остановился. Все, радостно шумя и жестикулируя, бросились к нему. Гости, не желая быть в стороне от всеобщего ликования, незамедлительно последовали за остальными. Пилот, благополучно без посторонней помощи выбравшись из кресла, тут же начал обходить свой биплан, привычно оглядывая все его узлы и агрегаты, по-деловому проверяя их техническое состояние. Подбежавшие друзья, быстро поздравив лётчика с удачным вылетом, живо присоединились к нему, и бегло расспрашивая его о полёте принялись тоже осматривать аэроплан.

– А он у вас любимчик – этот пилот,… смотрите с какой чуткостью и нежностью к нему все тут относятся… – на ходу не скрывая своего восхищения коллегой, заметил Пьер.

– О, да и ты сейчас узнаешь почему… – лукаво улыбнувшись, откликнулся граф, и прибавил шагу. И надо же такому быть, лётчик, который только что с интересом разглядывал правый лонжерон, увидев их приближение, оставил своё занятие, и, отпрянув от аэроплана, бросился навстречу графу.

– Папочка привет! Надо же, как ты рано! А я думала ты только после обеда приедешь,… ты же вчера гостей встречал… – обнимая его и целуя в щеку, радостно загомонил пилот.

– Здравствуй доченька! Здравствуй родная! А я вот решил пораньше,… погода-то какая хорошая! Да и гостям нашим я обещал сюрприз устроить! Кстати вот они, познакомься… – весело улыбаясь, сказал Орлов и, поцеловав дочь, жестом подозвал Пьера. А тот никак не ожидая такого развития событий, впал в замешательство и не в состоянии сказать и слова, чуть шевеля ногами, подошёл к графу.

– Это моя дочь Марина, графиня Орлова! А это Пьер, виконт де Алюэтт, он, между прочим, тоже пилот и говорит, что при желании сможет летать даже и на бочке с порохом! Ну а его дядю, моего друга Эрнста Арда, ты наверняка помнишь!? Это именно он и привёз виконта посмотреть на наши аэропланы. Так что Мариночка может, ты поможешь нашему юному гостю, освоится у нас… – еле сдерживая смех, глядя на изумление Пьера, представил их граф.

– Ну, неужели это та же самая маленькая девочка, что я видел десять лет тому назад! Маришель деточка, ну не уж-то это ты? Как выросла-то!… – мило коверкая её имя на французский манер, вступил в разговор дядюшка Эрнст, видя как его племянник, стоит, разинув рот, и удивлённо смотрит на дочку друга.