А тут ещё, возле бревён, куст крыжовника растёт. Прямо подарок с небес. С тёмно-красными, а местами вообще бордовыми ягодами. Что за сорт такой - не знаю. Но вкусный и сладкий до невозможности! Вот и кушаем мы это лакомство, а попутно ведём беседу про всё сразу и ни о чём одновременно. Но это на первый взгляд. На самом деле, я, маленькими, ничего незначащими вопросиками выспрашиваю у Евдокии, что тут твориться и что с этим делать, в конце концов? А Евдокия мне, со всей детской непосредственностью, отвечает.

В общем, если не вдаваться в подробности, то нас будут женить гражданским браком. Нелогично? Но это я так назвал. Как это называется правильно я не в курсе. Евдокия тем более. Для неё это просто свадьба. А суть этого действия - проста до невозможности. Собирается толпа, чем больше тем лучше, и пара молодых перед всем честным народом заявляет, что с этого дня они будут жить вместе. Вот собственно и все. С этого дня никто не скажет, что невеста шалава, а жених ходок. Свидетелей много - все всё видели и слышали. Можно, конечно, потом расстаться и не доводить дело до нормальной свадьбы. Но тут придётся уезжать куда-то очень далеко. Не поймут люди такого поступка. Особенно в этом времени. Ладно с этим, но не понятно только одно - зачем надо было всё скрывать от меня?! Что я не понял бы, что ли? Нафига было этот огород городить?! Я бы и денег дал сколько надо. Мне не трудно. И почему мне нельзя участвовать в подготовке? Зачем отдыхать? Куда делась Рита? Опять одни вопросы и ни одного ответа. Честное слово лучше бы и не разговаривал с Евдокией. Ща посмотрим, что там в шатре и надо Витаса навестить. Пора бы его покормить. А Дуся мне поможет.

В шатре всё скромненько - небольшой стол и два стула. Всё! Даже скатерти нету. Ну нафиг! Что мне тут делать? Если бы Рита была рядом, то ещё куда ни шло. А так - ну его этот шатёр, что я не найду чем заняться?

Глава 7

Да! У меня всё получилось. Ура! Дрова в топке горят ровно. Никаких посторонних звуков, кроме лёгкого потрескивания. Ну это понятно - идеально сухих поленьев не бывает. Пришлось мне побегать между этажами, чтобы добиться такого эффекта. Но это того стоило. Вся сложность состояла в том, чтобы подобрать правильное положение задвижек-вьюшек и зазор дверцы поддувала. У печки этой системы предусмотрены два хода: летний и зимний. Поэтому вьюшек много. Вот и носился вверх-вниз регулируя и настраивая. Зато, глядя на результат, можно сказать, что я справился. И это радует. Сутки, максимум двое и всё - пользуйся новая семья новой печкой. Аж на душе легче стало. Надоели мне эти примусы. Нафиг с ними возиться. Я живу на берегу реки и поэтому у меня дрова каждый день мимо проплывают. Не ленись и с отоплением проблем не будет.

Наверное, в первый раз, в этом времени, я не хотел есть. Вместе с Марго, мы уничтожили почти всё, что осталось после вчерашнего праздника. Вернее, что осталось у нас дома. Там ещё тёща вчера унесла к себе на ледник много чего. Ей все гости, кто мог стоять на ногах, помогали. У нас, на кухне, осталось только то, что не портится быстро. На завтрак хватило и на перекусить, в обед, немного осталось, а там и Рита с техникума придёт. Придумаем что-нибудь посущественнее. Вспомнил, какой был голодный вчера, во время всеобщего праздника обжорства, ну или свадьбы - кому что ближе...

Сидели с Марго в шатре, жали чего-то. Не знаю как она, а я кушать хотел уже давно. Очень. Зато гости отрывались по полной программе. Ели, пили, закусывали, веселились и пели песни. Мы же сидели в закрытом шатре и смотрели на глубокую тарелку с овсяной кашей. Она была вкусная - с топлёным маслом, изюмом и мёдом. Специально для нас приготовленная. Но блин! Хотелось чего-нибудь жареного или тушёного, с общего стола. Мяса хотелось! Запахи стояли такие, что слюнями можно было подавиться, даже в шатёр проникали. Ан нет! Фиг вам! Только кашу и морс сливовый. Больше ни-ни. Низз-зя! Обычай.

Вот и представьте что, пока не стемнело, мы провели всё время в шатре вдвоём голодные! Ничего не делали, даже не целовались. Разговаривали, в основном, о том, как всё это получилось и зачем оно надо. Иногда побыстрому проглатывали по паре ложек каши и делали по глотку морса. И всё! Ждали сигнал. Какой? А я откуда знаю! Меня в такие тонкости не посвящали. Я у Марго сто раз спросил, а она только улыбалась в ответ. Дождались, когда на моих часах перевалило за восемь часов вечера.

Гости неожиданно возбудились и стали, сначала по-одному, а потом и все вместе требовать, чтобы Рита вышла из шатра. При этом её звали обязательно упоминая фамилию. Так и кричали:

— Рита Тепляева, выходи!

— Выходи, Тепляева Рита, тебя гости ждут!

— Тебя подруги ждут, выходи Рита Тепляева!

Ну и всё тоже самое, только в разных вариациях. И так минут десять, пока не прозвучало:

— Ой! Что же делается?! Выходи Рита Тепляева, к тебе милиция пришла! Тебя милиция ждёт!

С этого момента всё и понеслось...

Рита подбежала к шторками, что закрывали вход в шатёр и, не открывая их, начала пронзительно, на распев голосить:

— Не пойду! Не пойду к вам! Вы другую девушку зовёте! Я теперь не Тепляева! Пока не позовёте правильно, я не выйду! И милиция пришла не ко мне, а к другой! Не выйду, пока милиция не позовёт меня правильно! Я теперь Тихая! Зовите меня так!

Мне это показалось, каким-то детским театром на выезде в дурдом. Всё как-то наигранно, неправдоподобно, искусственно и совершенно не в тему. А вот народ воспринял это, как должное! Все начали требовать у милиции, чтобы они позвали девушку правильно. Тут уж Собкин и Фёдор, и ещё пара ребят из линейного отдела, начали возмущаться, что это не по закону. Нельзя фамилию самой менять! В паспорте написано Тепляева, значит другой фамилии не может быть! Вот если она женится, тогда может взять фамилию мужа. А раз нету мужа, то и разговаривать не о чем!

Гости сразу же с этим согласились! Да и ещё как! С таким жаром начали, теперь требовать у Риты показать мужа, то есть меня, что наверное на Луне было слышно. Или согласиться с милицией и отозваться на фамилию Тепляева. Но при этом, ни имени, ни фамилии моей не называли.

А Марго опять удивила. В этот раз особенно громко и очень радостно закричала:

— Есть у меня муж! Есть мужчина которого я считаю своим мужем! Это Вилор Тихий! Вы все его знаете! Поэтому зовите меня правильно - Маргарита Тихая! Тогда выйду к вам! Зовите правильно, тогда выйду! Пока не позовёте правильно не выйду! Я теперь Тихая, зовите меня так!

В общем, дурдом растянулся ещё минут на пятнадцать. Гости разделились на две половины: одна орала, что Риту теперь надо называть Тихая, а другая, что этого нельзя делать пока милиция не даст своего согласия. В общем полный идиотизм, по моему. Тут, в этот хаос народного творчества, совершенно неожиданно подключились две, очень мне дорогие девушки - Катерина Воронцова и Маша Бартолье. Моя наставница и моя почти сестра. С Катей виделись перед застольем, а откуда Маша взялась? Куда интересно она дела своих трёх детей? Впрочем тут места много, наверное где-то бегают и играют. А и фиг с ним... Тут не это главное. Главное то, что они обе начали ручаться за меня перед всем народом, расхваливать и всячески убеждать в моей скромности. Типа, я не выйду пока милиция, нас с Марго, не признает мужем и женой. Милиция упёрлась рогом и ни в какую не соглашалась - ссылаясь, что мы несовершеннолетние и вообще ещё дети. Да, блин-то! Этим-то чего не хватает? Я полностью потерял смысл этого представления. Но не выступал, а ждал чем всё закончится...

А закончилось всё, согласно советской действительности, простым голосованием. Собкин переложил проголосовать за то, чтобы признать или не признать нас мужем и женой. А он, как представитель власти, выступит главным арбитром в этом деле. Правда были ещё дебаты, но это тоже всё из заранее спланированного. Кто-то пытался предложить свою кандидатуру в мужья Рите, а некоторые девушки себя в качестве жены мне. В общем утренник в детсаде продолжался. Не, так-то было весело и даже познавательно. Но я, как-то привык к другому. Хотя и так пойдёт. Чего уж там.