Диверсионно-разведывательную группу Беспалова не любили в части ни начальство, ни рядовые сослуживцы. И те и другие за одно и то же: группа никому не подчинялась и жила как бы сама по себе. Вот и сейчас Беспалов принял решение, не согласовав его с начальством. Наказания он не боялся, считая, что мертвого судить не будут, а если останется в живых, к награде тоже не представят. Впрочем, о наградах он думал меньше всего.

Лежа в засаде, он целый день следил за перевалом, на котором могли появиться боевики. В самом низу узкой, как ущелье, долины ютилось маленькое чеченское село с одной кривой улочкой и прилепившимися к скалам, построенными из подручного камня домами. На альпийских лугах нависающей над долиной горы старый чеченец с мальчиком лет десяти пасли отару овец. Беспалов наблюдал за ними уже несколько дней и ни разу не видел, чтобы они спускались вниз.

Перед заходом солнца пастухи сгоняли овец к скале, разжигали костер, на котором варили еду, а потом ложились спать прямо у огня на свои черные старенькие бурки. Беспалов вместе с группой незаметно пробирался на наблюдательный пункт, оборудованный на самой вершине, но его всегда не покидало ощущение, что старик чувствует их присутствие. В бинокль хорошо было видно, как он поворачивает голову в их сторону, прищурившись, смотрит на скалу, у которой спрятались наблюдатели, и только после этого заворачивается в свою бурку и ложится спать. Две пастушеские собаки тут же отходили от костра и ложились у отары, прижимая ее к скале и не давая овцам разбрестись по склону.

В тот вечер все было так же, как много раз перед этим. Старик с мальчиком подогнали отару к скале и занялись костром. И в это время Беспалов увидел, как из леса показался подросток и торопливо направился к пастухам. До них было не меньше километра, и он так спешил, что иногда переходил на бег. Не приходилось сомневаться, что он нес важную новость. Сержант Глебов и рядовой Шугаев, находившиеся с Беспаловым в дозоре, напряглись и стали внимательно смотреть на опушку, ожидая появления оттуда боевиков. Но подросток уже приближался к пастухам, а из леса никто не появлялся. Старик давно заметил мальчишку и молчаливо ждал его, обхватив ладонями посох и упершись в него подбородком. Мальчишка заговорил сразу, при этом начал горячо жестикулировать, то и дело показывая рукой на селение. Старик распрямился и стал озираться вокруг, потом замер, глядя на скалу, у которой прятался дозор. Несколько мгновений он постоял на месте, затем что-то сказал мальчишкам и, опираясь на посох, неторопливо направился прямо к скале.

Главный принцип разведчика — ты видишь всех, тебя не видит никто. Но сейчас Беспалов понял, что старик с самого начала знал о их существовании и теперь идет к ним. Глебов и Шугаев, удобно сидевшие за кустами барбариса, положили автоматы на колени и настороженно посмотрели на командира. Беспалов поднял ладонь, показывая, что все видит и ситуация находится под контролем. Когда старик приблизился, Беспалов вышел из-за кустов. Старик остановился и, переводя дыхание, уперся посохом в грудь. Потом распрямился, сложил ладони лодочкой, поклонился и произнес:

— Салям алейкум.

— Здравствуйте, — ответил Беспалов, внимательно разглядывая старика.

Он был высоким, с худым узким лицом, потемневшим от горного солнца. Из-под старенькой шляпы с отвисшими полями выбивались темные волосы с редкими блестками седины. Это удивило Беспалова. Пастух выглядел очень старым, а волосы еще не покрылись аксакальим серебром. Старик тоже внимательно рассматривал Беспалова.

— Чем могу служить? — спросил Беспалов.

Он уже понял, что только очень острая нужда заставила старика подняться на вершину. Мирные чеченцы стараются избегать контактов с русскими солдатами.

— За помощью пришел, — произнес старик, тяжело опустив голову. — Внучка умирает.

— А чем я могу помочь? — удивленно пожал плечами Беспалов. — Я же не врач.

— У ваших есть врач, — сказал старик. — А у нас нету. До больницы не довезем. Проехать нельзя.

— Сколько лет внучке? — Беспалов начал торопливо соображать, как выйти из создавшейся ситуации.

Отказать нельзя, это будет не только не по-человечески, но и бросит лишнюю тень на русского солдата. Оставить свой пост он тоже не имеет права. И вдруг его обожгла простая мысль. А не ловушка ли это? Старик заметил их дозор, теперь заманит в селение, где уже ждут боевики, может быть, даже его сыновья, и прощай жизнь. Чеченский плен во много раз хуже смерти. А после того, как снимут дозор, боевики беспрепятственно пройдут к части и начнут расстреливать наших солдат. Он посмотрел в глаза старику, словно пытаясь прочитать в них ответ на свой вопрос.

— Восемь лет внучке, — сказал старик. — Жар у нее, сильный жар. И дышать не может. Внук прибежал, сказал, что умирает.

На лицо старика легла тень, оно стало еще чернее.

— Лечить не пробовали? — спросил Беспалов.

— Нечем лечить. — Лицо старика потемнело окончательно. — Давно нечем. Лекарств у нас нету. И врача тоже нету. Ты же видишь, война кругом.

— Я-то вижу, — сказал Беспалов. — Я к вам приду, а мне там приставят автомат к затылку.

— О чем говоришь? — взволнованно ответил старик. — В нашем селении чужих нету. В моем доме ты будешь лучший гость.

— Да я же не врач, — сказал Беспалов. — За врачом надо в часть идти.

— Знаю, что не врач. Но у тебя же есть лекарства. Вы без них в горы не ходите.

— Лекарства есть. — У Беспалова сразу отлегло от сердца. — Я тебе дам. Мальчишки отнесут внучке.

— Мальчишки бестолковые, — сказал старик. — Я тоже бестолковый.

— Я тебе дам те лекарства, какие надо.

— А откуда ты знаешь, какие надо, если не видел девочку?

— Как тебя звать? — спросил Беспалов.

— Зелимхан, — ответил старик.

— Послушай, Зелимхан, — Беспалов посмотрел туда, где паслась отара. — Я уйду к тебе в селение, а в это время сюда придут боевики.

— Не придут, — твердо ответил Зелимхан. — И завтра тоже не придут.

— Откуда ты знаешь?

— Я все знаю, — сказал старик. — Ты посмотри девочку. Дай лекарства. А завтра пришли своего врача. К вам ее везти нельзя. Умрет по дороге.

Старик опустил голову и ссутулился, его глаза повлажнели. Было видно, что он говорит правду.

Беспалову давно хотелось завязать контакт с жителями селения. От них можно узнать гораздо больше, чем со своего наблюдательного пункта, даже если он оборудован в самом лучшем месте. После ошеломляющего успеха банды Басаева, захватившего в Буденовске больницу с полутора тысячами заложников и унизительного заискивания перед ним российского премьера Черномырдина, многие молодые чеченцы подались в отряды боевиков. У них появилась возможность прославиться и хорошо заработать. За каждое громкое нападение на русских им стали платить немалые деньги. Но не все чеченцы одобряли это. Население страдало от войны, молодежь, подавшаяся в боевики, гибла, многие становились калеками. Война разрушала дома, уничтожала нажитое годами.

— Кто кроме тебя знает, что мы находимся на этой горе? — спросил Беспалов.

— Никто, — ответил старик. — Я об этом никому не говорил.

— Теперь все узнают. — Беспалов вздохнул.

— Не узнают, — старик посмотрел на Беспалова твердым взглядом. — Мальчишки тоже не скажут.

Беспалов мучительно соображал, как ему поступить в данной ситуации. Старик ждал, не отводя напряженного взгляда. И когда напряжение стало невыносимым, Беспалов, повернувшись к кустам, отрывисто бросил: