- Не такой мужественный, да? - усмехнулся Антон.

- В каком-то смысле. Но это больше стереотипы. Общество придумало, что мужчина должен быть хладнокровным и эгоистичным, а мы подгоняем всех под эти рамки. Но в твоём случае иначе. Тебе идёт ранимость.

- На самом деле я редко расклеиваюсь, - признался парень. - Но сегодня всё как-то навалилось. Ещё и погода соответствующая. Прости, что тебе приходится это слушать.

- Если бы меня раздражали твои слова — я давно бы ушла. Не из тех, кто терпит, уж поверь, - фыркнула.

- Но до сих пор терпишь все мои выходки, - лукаво прищурился Антон.

- А куда деваться, если ты не только ранимый, но ещё и крайне назойливый, - усмехнулась, подумав, что это описание идеально подходит парню.

Вот только сам Антон, похоже, так не считал.

- Моя самооценка пробила дно Марианской впадины.

- Вот как? Пятёрка за знание географии, - поаплодировала я. - А за чувство юмора - двойка.

- Это ещё почему? - возмутился парень.

- Шуток не понимаешь, - пожала плечами я.

- Вы слишком строгий учитель, Екатерина…

- Владимировна.

- ...Екатерина Владимировна! - сердито заявил Антон. - Будь мы в школе, вас бы весь класс недолюбливал.

- А один заносчивый ученик подкладывал бы мне кнопки на стул и паучков в ящик стола, - хихикнула я.

- Но он все равно втайне симпатизировал вам больше остальных.

- Это вряд ли. Не люблю сюрпризы, а неприятные — тем более.

- Зато однажды вместо паучка вы нашли бы в ящике стола записку с шоколадкой. Прочитав посвящённые вам стихи, вы сначала бы очень возмутились, покраснели, но в душе согласились бы танцевать с этим хулиганом на его выпускном.

- А потом бы этот мальчик выпустился из школы, я облегчённо выдохнула и благополучно о нём забыла, - со смехом закончила я. - Хеппи энда не вышло, расходимся, господа.

- Ты даже в фантазиях не даёшь мне шанса, - нахмурился парень. - Ну вот что, я тебе совсем-совсем не нравлюсь?

Это ещё к чему? Он продолжает играть в сценарии для слезливых мелодрам или спрашивает на полном серьёзе?

Судя по устремлённому в мои глаза взгляду — Антон не шутит.

- Почему тебя это вдруг начало волновать? - запнулась я, не зная, как реагировать.

- Потому что ты классная, - прозвучало легко и беспечно. - Отчаянная, весёлая, с характером. И после всех закидонов ты не отвернулась от меня. Сидишь рядом, сопли подтираешь. Хочется верить, что это не просто так.

- Нет, не просто, - раз уж мы перешли на откровенность, призналась я. – Потому что с тобой правда прикольно. Не всегда, конечно, чаще ты меня просто бесишь. Но иногда ты смешной, искренний. Ведёшь себя, как ребёнок, и в какой-то степени это даже мило.

- Ты говоришь так, как будто мы старые друзья, - заметил Антон.

Я улыбнулась.

- Нет, но мы можем попытаться ими стать. Если ты хочешь, конечно. Только чур свои замашки с дрелью и музыкой оставлять при себе! Я даже в честь дружбы не стану это выносить, учти…

- Нет, - перебил меня Антон. – Не нужно мне такой дружбы.

- Какой «такой»? – растерялась я.

- Такой… чересчур «дружеской». Где мы ходим в гости, чтобы пить чай, смотрим фильмы, сидя на разных концах дивана, и обсуждаем личную жизнь, в которой нам хорошо с другими.

- В смысле? – опешила я. – Что ты имеешь в виду?

- А ты не понимаешь? - Антон приблизился ко мне. - Я не хочу быть для тебя просто другом, Кать.

С этими словами Антон резко подался вперёд, впечатываясь в мои губы и притягивая за талию ближе. Я застыла, не успевая за развитием событий. Но парень даже не обратил внимания на моё замешательство.

Он целовал нежно, сладко, жался ко мне, словно котёнок, прося защиты и любви. Ладонями обхватил мои щёки, заправил выбившуюся прядь волос за ухо – и я растворилась в ощущении безграничного тепла.

Слишком уютно… слишком приятно… Антон целовал меня так, будто обнимал душой.

Его ладони плавно сместились на талию, сжали футболку — и тут я опомнилась.

Упёрлась руками в его плечи и настойчиво разорвала поцелуй. Мгновение – взгляд зелёных, подёрнутых пеленой глаз обиженно и недовольно уставился на меня.

- Я слишком тороплю события? - Антон отодвинулся на безопасное расстояние, но пытливо смотреть не перестал.

- Да как тебе сказать… - я одёрнула не себе смятую футболку.

Я серьёзно позволила ему себя поцеловать? Хотя он даже не спрашивал разрешения, но всё же. Я могла оттолкнуть его в ту же секунду, но не стала этого делать. Почему? Это было неправильно.

Мы едва знакомы. Антон только расстался с девушкой. Он наверняка сделал это, чтобы забыть её. Хотел потешить своё уязвлённое самолюбие. А я просто оказалась рядом.

Почувствовала укол обиды. Нет, это не был мой первый поцелуй. В десятом классе у меня было некое подобие романа с мальчиком из параллели. Мы сбегали с уроков, гуляли за ручку и целовались на прощание возле подъезда. Но мне это быстро наскучило.

Тогда всё закончилось быстро, скомкано и по моей инициативе. А сейчас, под прицелом обеспокоенных глаз я чувствовала себя неловко и комфортно одновременно. Прекращать явно не хотелось.

Но дальше это продолжаться не может.

– Тош, давай всё забудем? - предложила с дрожью в голосе. - Завтра ты отойдёшь от всего произошедшего и сам будешь жалеть. Пока не поздно, сделаем вид, что ничего не было, и ты пойдёшь спать. Уже поздно, правда пора.

Изумруд напротив потускнел. Антон опустил глаза, на пару секунд задумался, вздохнул и, ни сказав ни слова, поднялся с пола.

Сделал шаг, споткнулся о собственные тапочки, снова оказался на пушистом ковре. Перевернулся на бок, положил руку под щёку и сладко зевнул.

- Ты здесь собрался спать? – увидев, как закрылись его глаза, я испугалась. – Нет, так не пойдет. Давай на диван.

Парень протестующе замычал и перевернулся на другой бок.

- Ну что ты за катастрофа? – глаза закатились сами собой.

Делать нечего, придётся жертвовать собственным позвоночником. Не оставлять же его ночевать на прохладном полу.

Собравшись с силами, подхватила Антона под руки и потащила в сторону дивана, сопротивляясь законам физики и упираясь ногами в пол, лишь бы не завалиться на него сверху.

Спасибо папе, что передал мне по наследству сильные руки. Правда, он вряд ли рассчитывал, что этими руками я буду таскать пьяного соседа, но имеем, что имеем.

Держа в напряжении все мышцы, кое-как переложила туловище на диван, потом туда же отправила ноги. Отыскала в шкафу одеяло, накрыла спящего парня. Антон даже не пошевелился в ответ на мои манипуляции.

Я немного прибралась в комнате, чтобы не оставлять бардак – проблемы перфекционистов – и выскользнула из квартиры, прихватив с собой ключи.

Надеюсь, завтра у парня не назначено важных встреч, потому что он как минимум не сможет выйти из квартиры. И из-за закрытой двери, и из-за состояния. И непонятно, что станет большей преградой.

Пусть скажет «спасибо», что я не оставила его на растерзание бомжам, которые среди ночи могут заметить призывно распахнутую дверь.

*от лица Антона*

Медленно открываю глаза и тут же машинально прикрываю их сгибом локтя. Кто светит мне в глаза фонариком? Что за глупые шутки?

Проморгавшись, понимаю, что издевается надо мной не кто иной, как весеннее солнышко. Оно вышло из-за туч и сейчас щедро заливает комнату ярким светом. Как некстати…

Приподнимаюсь на локтях, морщась от отвратительной боли в висках. Уши заложены, к горлу подступает тошнота. Отлично. Ещё и ничего не помню толком.

Расставание с девушкой, попытка залить душевные раны вином, разговор на балконе. Я пригласил Катю к себе. Кажется, даже ныл ей о своих проблемах.

Кошмар. Лучше действительно ничего не вспоминать.

Помутневшим взглядом окидываю гостиную. Замечаю на тумбочке рядом минералку и блистер с таблетками. К этикетке бутылки прикреплён ярко-зелёный стикер. Это точно не задумка производителя.