"Я взращиваю больного ребёнка… В его болезнях виноват только я?" – подумал отец, опустив взгляд на документы.
Волнуясь Роджер стал пытаться успокоить нервы, ровняя документы на столе так что бы листы бумаги идеально угол к углу закрывали друг друга. Руки Роджера дрожали, он не мог сосредоточиться. Через несколько попыток поравнять листы – он перестал пытаться привести рабочее место в порядок. Смотря на документ об увольнении Роджер облокотился руками на стол, и закрыл лицо ладонями.
Тридцативосьмилетний менеджер по персоналу просто сидел молча за столом в кабинете, в котором он бессменно работает уже десять лет. Его мысли смешивались в огромный клубок из телефонных проводов, плакатов, пепла сигарет, опрометчивых слов, обвинений, голосов сотрудников и детского плача с кашлем. Всё это разрасталось до огромных размеров, не давая Роджеру зацепиться хотя-бы за одну мысль, поскольку усталость от недосыпов и нарастающий невроз не давали сосредоточиться. Роджер раздвинул пальцы и увидел сквозь щель семейную фотографию, лежащую поверх документов…
Он долго всматривался в одну точку. Изображенные на снимке люди омрачились… Они смотрели на Роджера с укором. Весёлое лицо жены теперь выражало злобную насмешку, а сын рыдал от того, что родился таким ущербным, как и его отец.
"Ты – неудачник" – твердили голоса.
"Ты ничего не изменишь, и виноват в этом только ты… Правильно думает Шейла, ты просто ничтожество, и как она вообще могла выйти за такого как ты?! Ты зависимый, ты неудачник, ты плохой отец и просто сам по себе ничтожество, каким был с самой молодости. Что о тебе подумал бы твой отец? Ты разрушаешь свою судьбу и тебя ждёт такая же уча…".
– ХВАТИТ! – вскрикнул Роджер, схватившись руками за волосы. С его бледного лица стекал пот, зрачки уменьшились в несколько раз, а руки сжали волосы так сильно, что пальцы побелели.
"… А что? Разве это не так?"
Продолжил голос из головы: "Взгляни на себя… Ты упустил свой шанс на хорошую жизнь, загубив себя с самого нач…"
– ЗАТКНИСЬ, ЗАТКНИСЬ! ЗАТКНИСЬ!!!
Роджер перебил голос, встал со стула выхватив из-под стола трость для поддержания ходьбы.
Его руки дрожали, ноздри раздулись, он стал резко с бесконтрольной яростью бить тростью по фотографии. В ударах Роджера отражалась ярость и страх одновременно. На одном из ударов Роджер задел тростью пепельницу, весь пепел оказался на столе, документах и фотографии. На завершающем, самом сильном ударе трость вылетела из рук отлетев в сторону окна, а все документы уже находились под столом…
Внезапно менеджер вскрикнул, ему стрельнуло болью в колено. Роджер с грохотом плюхнулся на стул, склонившись над больным местом он схватился руками за колено. Лицо скорчилось в маске боли, а глаза заслезились. Менеджер стал тяжело вдыхать через нос и выдыхать через рот, чтобы уменьшить остроту боли в колене. Роджер был истощён и подавлен ментальной и физической болью. Он положил левую руку на стол, после чего лёг на неё, стараясь не слишком много двигаться. Правая рука по-прежнему держала колено, в то время как менеджер закрыл глаза и стал считать от одного до тридцати. Он понял, что теперь единственное, о чем он думает – это боль в колене.
"Лучше так" – думал Роджер. Для него физическая боль проще ментальных мук.
–1…2…3…4…– Роджер тихо начал считать вслух, стараясь держать ровный голос.
– 5…6…7…8…– Боль в колене стала медленно уходить. Роджер продолжал выдерживать ровный интервал между числами и по ходу счёта, стал больше расслабляться, продолжая вести счёт в уме.
– 25…26…27…7… 8…– Роджер всё меньше ощущал чувство счёта, в его мыслях числа прыгали друг на друга, смешивались и исчезали… так же, как и исчезала боль, тревога, гнев и все мысли…
Солнце, что слабо пробивалось в кабинет сквозь жалюзи, медленно исчезло, забрав с собой солнечный зайчик пробивающий пепельницу. На улице уже не было слышно газонокосилки, а пепел с сигарет закончил тлеть…
Глава 2: Болото
На лицо Роджера светило темно-оранжевое солнце, но на мгновения свет перебивался редкой тенью. Когда Роджер открыл глаза – он увидел потолок, его тело гудело. Лёжа на спине, он ощущал, как поверхность на которой он лежал, иногда толкала его, заставляя тело немного подпрыгивать. Посмотрев направо, Роджер чуть не упёрся лицом в сиденье. Медленно поднявшись, в сидячее положение он понял, что находится на заднем сидении едущего Минивэна.
Из окон виднелись просторные кукурузные поля, а машина ехала в сторону города. Вдоль шоссе, на травяной местности, иногда виднелись деревья, которые и создавали мимолетную тень. Все было видно, как будто в слабом тумане. Роджер разглядел за рулём своего отца – Гарри. Руки мужчины крепко сжимали руль, а голова была неподвижна.
– Папа, куда мы едем..? – сонно пробормотал Роджер.
Отец вздрогнул от неожиданности:
– О! Роджи, ты уже проснулся? Ты что-нибудь помнишь..? – странным голосом спросил Гарри, не поворачивая головы на сына.
Роджер протёр глаза кулаками и растеряно ответил:
– Что…? Что помню…?
Гарри замолчал и стал барабанить пальцами по рулю. Машина ускорилась, деревьев стало больше. Кукуруза в полях, по мере протяжения дороги, медленно начинала возвышаться.
– Папа… что происходит? – неуверенно спросил Роджер.
Солнце стало медленно пропадать за горизонтом.
– Роджи… Ты должен понимать, что ты, я, твой дед, твой прадед – все были успешными личностями. Мы занимали руководящие посты в самых разных отраслях. Семья Джефферсонов всегда была одной из лучших семей, среди карьерных альпинистов. Ничего страшного, у меня тоже не было друзей, кроме Ричарда, и то, он предал меня… Ты должен сосредоточиться на том, чего я добился для нас. Скоро мы тебя вылечим, и ты встанешь на ноги, будешь ходить нормально.
Роджер посмотрел вдаль дороги и понял, что они с отцом едут не в сторону города. Впереди, в пределах пятисот метров, расстилалось огромное кукурузное поле. Стебли кукурузы достигали пяти метров в высоту, а над ними садилось солнце.
– П-папа! сбавь скорость! – заикаясь крикнул Роджер
Гарри не слушал сына, прибавив больше скорости.
– Папа! мы разобьёмся!
Гарри повернул голову в сторону сына… На шее отца была перетянута простыня. Глазные белки налились кровью, а лицо было бледно-синего цвета.
– Роджер, все будет хорошо… – искаженным хрипом прошептал Гарри.
Происходящее перед глазами Роджера закрутилось. Машина перевернулась несколько раз, кидая Роджера об салон. В какой-то момент Роджер вылетел из салона. Он не понял, как пропал отец и машина, но уже на огромной скорости нёсся в кукурузное поле на инвалидной коляске.
– ПАПА!!! – закричал Роджер, перед моментом столкновения.
Коляска с ошеломительной силой въехала в корень кукурузного стебля. С металлическим лязгом колёса отлетели от основания. Роджер вылетел с сиденья, пролетев далеко вперёд над кустами. От стремительного полёта ветер сушил глаза, отчего Роджер слезился, и не видел куда летит. В одночасье тело с плеском упало…
Роджер попал в болото на кукурузном поле, его тело по грудь находилось в мерзкой, липкой, воняющей жидкости. Мечась в панике, он стал осматриваться. Скользкие, мерзкие стебли величественно возвышались в тёмное небо. Нигде на поверхности не было места, на которое можно хотя-бы опереться. На Роджера светил тёмно-оранжевый свет, его окружали огромные стебли кукурузы, детали, и колеса ржавых инвалидных колясок. Он пытался облокотиться на них, чтобы перестать тонуть. Сиденья тут же продавливались, медленно увязая под водой, пуская только пузыри на гладь болота. Роджера стало тянуть вниз.
– ПАПА!!!! ПОМОГИ!! – в панике ревел Роджер. Он до конца старался лихорадочно опереться о поверхность воды, но лишь ещё больше утопал, пока холодная вязь не стала поглощать его. Перед глазами Роджера, от усталости, стали появляться тёмные пятна. Руки стали неметь, движения становились тяжелее. Холодная жидкость добралась до шеи Роджера, после чего медленно дошла до губ. Тонущий уже отчаялся. Он старался лишь до конца удерживать дыхание, пока вязь не дошла до носа, и не стала затекать в лёгкие, блокируя дыхательные пути. Вязкую поверхность воды и макушки Роджера освещал тёмный, багровый свет. Тонущий почувствовал прилив адреналина. Пытаясь выплыть он вновь стал дёргать руками, но вязь уже слишком сильно удерживала его, что бы дать шанс выбраться…
