Её высокомерная манера вести беседу начинала его раздражать. Правда, только в последние десять минут: пока они говорили о Милане и занятиях Ивы, всё было прекрасно, и он даже получал удовольствие от общения. Ну и от декольте Ивы. Он же всё-таки мужчина. А она хоть и толстая, но грудь у неё вполне себе завлекательная. И кожа нежная – зрение у него хорошее, все её родинки пересчитал: одна у основания шеи, одна за ухом, и одна на её пышной груди. Он не был уверен, что хочет увидеть Иву раздетой, но вот на неё одетую в платье ему было приятно смотреть. Конечно, только до того момента, как она врубила свою Гермиону. И что тут прикольного? Нет, у Бена всё-таки чудаковатый вкус на женщин.

– Я позабочусь о цветах и подарке, – пообещал он, когда Ива поблагодарила его за кофе. – В субботу заеду за тобой в шесть. Постарайся быть готова, я не люблю ждать.

– Не беспокойся. Я тоже не люблю.

Мэтт вопросительно поднял брови.

– Ни ждать, ни заставлять ждать, – пояснила Ива.

Семь лет назад

Когда Ива села в машину, Мэтту не понравились сразу две вещи.

Во-первых, в руках Ивы была перевязанная праздничным бантом коробка. Он не просто так её предупредил, что с подарком разберётся сам – у него был план. Мэтт мог позволить себе очень многое и гораздо больше, чем Ива и Бен вместе взятые. Ему не хотелось, чтобы Ива, и без того испытывающая финансовые трудности, несла дополнительные расходы, и ему хотелось, чтобы его лучший друг Бен, которому по чистой случайности не слишком повезло в жизни, всё-таки съездил в свадебное путешествие. По всем этим причинам серебристый конверт с двумя неделями на Гаваях грел Мэтту сердце во внутреннем кармане его пиджака. Да, это было из ряда вон дорого для свадебного подарка, не особо принято, и чтобы друг не оскорбился, Мэтт планировал объявить, что поездка – это подарок от них с Ивой. Если уж на то пошло, в детстве они ведь хорошо дружили втроём, и если задуматься, разве не они с Ивой самые близкие и настоящие друзья для Бена?

Во-вторых, на Иве было то же платье, в котором она приходила в кафе. Этот факт разозлил его даже больше, чем подарок в её руках. Ну вот разве нельзя было хотя бы раз постараться и уделить должное внимание своему виду? Какая-то сильно потаённая часть Мэтта (определённо та, к которой всё-таки дотянулась и приложила руку его мать) тихо пискнула, что, вероятнее всего, у Ивы это платье – единственное подходящее. Мэтт легко мог бы купить ей новое, но разве ж она попросит? Вот его бывшая подружка покупала не меньше пятидесяти нарядов в месяц и никогда не заставляла его краснеть! А большинство приглашённых наверняка уже видели Иву в этом её шифоне в мелкий красный цветочек – круг знакомств-то у них в этом городке один, и как же он будет выглядеть рядом с такой дамой, которая не в состоянии нормально нарядиться?

Однако за те пять минут, пока они ехали к клубу, арендованному Беном по случаю свадьбы, Мэтту удалось взять себя в руки и настроиться на позитивный лад. Точнее, из состояния накручивания самого себя его вывел звонок от адвоката, который Мэтт пропустил из-за того, что был за рулём, и которому теперь нужно было перезвонить.

Мэтт взял букет себе, положил серебристый конверт поверх подарочной коробки Ивы и в ответ на её вопросительно вздёрнутые брови ладонью подтолкнул за поясницу в направлении улыбающегося до ушей Бена.

– Ива… Мэтт, – медово-грудным голосом возрадовался их приезду новобрачный.

А Мэтт на несколько долгих мгновений ушёл в астрал. Бен и его довольный вид тут были абсолютно ни при чём: Мэтт впервые прикоснулся к Иве. Её тело действительно оказалось умопомрачительно приятным наощупь, и Мэтт, познавший немало женщин на своём веку, столкнулся с таким впервые. Его руки привыкли к ухоженным, подтянутым телам, упругим. А Ива была до того мягкой и обволакивающе тёплой, уютной, что все мышцы Мэтта буквально заныли от желания прижаться к ней целиком, коснуться губами нежной шеи, втянуть её запах.

Когда Мэтт опомнился, оказалось, что у него неприлично распёрло ширинку. Опустив руки с букетом чуть ниже, он устрашился сам себя: вожделеть Иву? Но ведь она же… толстая!

К счастью от неловкости его спас очередной телефонный звонок – Мэтт воспользовался им, чтобы сгрузить цветы Иве и отойти в сторону для разговора.

Пока Мэтт говорил, Бен познакомил Иву с женой, объяснил, что основная церемония прошла накануне и была максимально приближена к традициям родни Медины, и, в принципе, для них-то только и проводилась, а этот вечер больше для друзей Бена, и он будет более молодёжным, нежели помпезно-свадебным. Ива и сама уже это поняла по тому, что невеста была одета как для новогодней вечеринки – на ней не было ни фаты, ни белого платья. Сам Бен, правда, был одет в элегантный костюм светло серого цвета с зеленоватым оттенком, страшно подходящий его светло-русым волосам.

Бен сегодня был просто красавцем, но ладони Ивы взмокли и дрожали после того, как некто статный, облачённый в тёмный костюм и белую рубашку с раскрытым воротом, немыслимо благоухающий, всего лишь раз прикоснулся к её пояснице своей ладонью. Ещё в машине Ива едва могла дышать – таким сексапильным был её водитель. Она заметила всё: и мужественность его запястья, снимающего машину с паркинга, и сильные мышцы его бёдер, обтянутые дорогой тканью брюк, и красивый загар на шее и ключицах, так эффектно подчёркиваемый белизной его праздничной рубашки. Ива впервые в жизни физически ощутила на себе одежду: вот её тело, а вот тонкая полупрозрачная ткань платья, шёлковая подкладка, бельё. Её тело, а не она сама, словно просило освободиться от всего этого.

Медина не удержалась и сразу раскрыла серебряный конверт – ей было любопытно, что же придумал для них лучший друг её мужа. Обнаружив там путешествие для двоих, она завизжала, как ошпаренная, и, прежде чем слёзы брызнули из её глаз, повисла на Мэтте, хмуро прижимающем телефонную трубку к уху. Лицо его было бледным.

– Поздравляю, Медина… от души… – едва ли не сквозь зубы процедил он и даже забыл, что подарок не от него лично, а от них с Ивой.

Поскольку Медина и не думала от него отлипать, он пообещал человеку на том конце перезвонить чуть позже, оторвал от себя руки Медины и направился вместе с ней к Бену и Иве.

Бен в этот момент представлял Иве дальнего родственника Медины – Амира – крупного и очень брутального восточного мужчину. Половина его лица была покрыта короткой, но очень ухоженной бородой, на руку был надет браслет с деревянными бусинами, а глаза хитро наблюдали за окружающими.

– Медина говорит, у этого парня миллионов больше чем волос у меня на голове, – тихо шепнул Бен Иве на ухо и провёл рукой по своей шевелюре с намечающимися залысинами.

И на всю громкость он сообщил ей же:

– Представляешь, Ива, у Амира на родине многие мужчины имеют жён больше, чем одну!

– Эта традиция уверенно уходит в историю, – с улыбкой ответил Амир. – Если мои родители и их родители ещё придерживались, то ровесники уже отторгают. Новые поколения более ориентированы на моногамные браки.

– И зря, – поспешила заверить его Ива. – Тем более, у такой традиции есть разумное объяснение.

– Какое?

– В конце концов, мы – всего лишь биологический вид, и, как у каждого вида, у нас есть только одна цель – продвинуть свой ген как можно дальше в будущее. Может, наука и открыла только теперь Митохондриальную Еву, но стремление оставить после себя как можно больше потомства существовало всегда.

– Митохондриальную Еву?

– Да. Не слышали?

– Нет. Расскажите.

– Какое-то там время назад учёные обнаружили, что большинство ныне живущих людей унаследовало митохондриальную ДНК от единственной женщины, живущей в Африке что-то там около двухсот тысяч лет назад. Только её потомки дожили до наших дней. Суть в том, что митохондриальная ДНК не подвергается рекомбинации, в отличие от ядерной, состоящей, как вы знаете, наполовину из генов отца и наполовину из генов матери, и наследуется только по материнской линии. То есть, если у женщины рождались только сыновья, её митохондриальная ДНК не будет передана. То же есть и у мужчин, и получило название Y-хромосомного Адама. Таким образом, чем больше от вас родится сыновей, тем выше вероятность, что именно ваша Y-хромосома будет передаваться дальше. Чем меньше у вас сыновей, тем выше вероятность, что всеми их потомками в определённой точке окажутся дочери, и вы свой код дальше не передадите. Кстати, Адам значительно младше Евы, и одной из причин этого считается многожёнство.