Из выступления адвоката Федора Плевако на суде над забастовщиками:
«Я сознаюсь, грешный человек, что до настоящего времени не знал ничего. Фабрика Морозова была защищена китайской стеной от взоров всех, туда не проникал луч света, и только благодаря стачке мы теперь можем проследить, какова была жизнь на фабрике. Если мы, читая книгу о чернокожих невольниках, возмущаемся, то теперь перед нами белые невольники». Председатель делает замечание. Защитник: «Я коснусь здесь одного: сколько зарабатывал рабочий и сколько с него вычитывали в виде штрафа. Цифры говорят ясно: средний заработок рабочего 8–9 рублей, вычету в среднем – два пятьдесят, до трех рублей. Можно ли было существовать на этот заработок? Я знаю, мне скажут, что рабочие могли свободно уйти туда, где им лучше, а я скажу, что так могут говорить люди, которые или не знают жизни, или не хотят знать. Рабочие бессильны что-либо сделать, они вечно в долгу у хозяина… Хозяин бьет его не только рублем, но и кнутом…»
Присяжным заседателям был задан 101 вопрос о степени виновности забастовщиков, на которые присяжные ответили 101 оправдательным ответом. Михаил Катков, редактор газеты «Московские ведомости» – одного из самых влиятельных национальных изданий того времени, писал:
«Вчера в старом богоспасаемом граде Владимире раздался 101 салютационный выстрел в честь показавшегося на Руси рабочего вопроса».
В 1886 году, после стачки (а также других выступлений рабочих Московского промышленного региона), были приняты «Правила о взаимных отношениях фабрикантов и рабочих», регулировавшие порядок найма, увольнения и оплаты труда, а также ограничивавшие штрафы и поборы с рабочих. Кроме того, появился институт так называемых «фабричных инспекторов» – государственных чиновников, призванных следить за положением дел на фабриках и мануфактурах. С другой стороны, теперь участие в забастовке каралось арестом на срок до месяца. Проблемы трудовых конфликтов это не решило.
С 1890-х годов существенно увеличилось количество тайных политических организаций, которые говорили о необходимости опоры на рабочий класс, отстаивания его политических и экономических прав. Будущий глава Советского государства Владимир Ленин начал свою политическую деятельность в 1894 году с того, что вступил в Центральную группу для руководства рабочим движением.
Таким образом, к концу XIX века в России образовался новый многомиллионный рабочий класс. Лишенный политического представительства. Ограниченный в юридической защите и праве на объединение в профсоюз. Без возможности легальной самозащиты своих прав. На руководство этой новой силой стали претендовать как противники существующего государственного строя, так и его сторонники.
Глава II. Расстрел, манифест и рождение профсоюзов. 1900–1907 годы
В начале 1900-х годов глава Московского охранного отделения, а позже глава Особого отдела Департамента полиции Сергей Зубатов объяснял: «Рабочий класс – коллектив такой мощности, каким, в качестве боевого средства, революционеры не располагали ни во времена декабристов, ни в период хождения в народ, ни в моменты массовых студенческих выступлений. Будучи разъярен социалистической пропагандой и революционной агитацией в направлении уничтожения существующего государственного и общественного строя, коллектив этот неминуемо мог оказаться серьезнейшей угрозой для существующего порядка вещей».
Чтобы не допустить такого развития событий, Зубатов выступил с новой инициативой – предложил помогать рабочим создавать легальные союзы, ставящие целью защиту экономических прав рабочих. Предполагалось, что благодаря этому рабочие не подпадут под влияние политических движений. Московская полиция под руководством Зубатова не только не мешала проводить стачки, но и оказывала давление на фабрикантов, не желающих идти рабочим навстречу. Оппоненты Зубатова назвали такую модель «полицейским социализмом».
Позже зубатовские организации появились и в Санкт-Петербурге. Одним из их лидеров стал священник Георгий Гапон.
Волна забастовок в стране нарастала, и в некоторых случаях рабочим удавалось одерживать убедительные победы. Так, 31 декабря 1904 года на бакинских нефтепромыслах в результате всеобщей стачки был подписан первый в истории России коллективный договор.
Вот как оценивал его подписание через пять лет после событий один из организаторов стачки Иосиф Сталин:
«В эти дни исполнится 5 лет со времени выработки рабочими и нефтепромышленниками знаменитого декабрьского договора, нашей “мазутной конституции”. Мы с гордостью вспоминаем эти дни, ибо они являются днями нашей победы, днями поражения нефтепромышленников!
Перед нами встает известная всем нам славная картина, когда тысячные массы бастующих рабочих, окружив “Электрическую Силу”, диктовали своим делегатам декабрьские требования, а представители нефтепромышленников, приютившиеся в “Электрической Силе” и осажденные рабочими, – “выражали свою солидарность”, подписывали договор, “соглашались на все”…
Это была действительная победа бедняков-пролетариев над богачами-капиталистами, победа, положившая начало «новым порядкам» в нефтяной промышленности.
До декабрьского договора мы работали в среднем 11 часов в день, – после же договора установили 9 часов работы, постепенно вводя для рабочих по добыче восьмичасовой рабочий день.
До декабрьского договора мы получали в среднем около 80 копеек, – после же договора повысили плату до рубля с копейками в день.
До декабрьской забастовки нам не выдавали ни квартирных денег, ни квартирного довольствия, – благодаря же забастовке мы добились для мастеровых как того, так и другого, оставалось только распространить их на остальных рабочих.
До декабрьской забастовки на промыслах и заводах царил полный произвол лакеев капитала, безнаказанно избивавших и штрафовавших нас, – благодаря же забастовке установился известный порядок, известная “конституция”, в силу которой мы получили возможность выражать свою волю через своих делегатов, сообща договариваться с нефтепромышленниками, сообща устанавливать с ними взаимные отношения.
Из “амшары” и “вьючного животного” мы сразу превратились в людей, борющихся за лучшую жизнь!
Вот что нам дали декабрьская забастовка и декабрьский договор!»
В декабре 1904 года на Путиловском заводе, одном из крупнейших машиностроительных и металлургических предприятий в Санкт-Петербурге, были несправедливо уволены четверо рабочих. Все они были членами зубатовского Собрания русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга – легальной рабочей организации, лидером которой был Георгий Гапон. 3 января на защиту уволенных поднялся весь завод – больше 12 тысяч человек. Зазвучали требования коренного улучшения условий труда и восьмичасового рабочего дня. «Путиловский инцидент» взбудоражил весь город: забастовка моментально перекинулась на другие крупные заводы столицы. К 8 января 1905 года бастовало 90 % петербургских рабочих; к агитации за забастовку подключились и нелегальные социал-демократические организации.
Под руководством Георгия Гапона была составлена петиция к царю с перечнем рабочих нужд. В ней содержался ряд не только социальных, но и политических требований.
Из Петиции рабочих и жителей Санкт-Петербурга для подачи царю Николаю II:
«Необходимы:
I. Меры против невежества и бесправия русского народа.
1) Немедленное освобождение и возвращение всех пострадавших за политические и религиозные убеждения, за стачки и крестьянские беспорядки.
2) Немедленное объявление свободы и неприкосновенности личности, свободы слова, печати, свободы собраний, свободы совести в деле религии.
3) Общее и обязательное народное образование на государственный счет.
4) Ответственность министров перед народом и гарантия законности правления.
5) Равенство пред законом всех без исключения.
6) Отделение церкви от государства.
II. Меры против нищеты народной.
1) Отмена косвенных налогов и замена их прогрессивным подоходным налогом.
2) Отмена выкупных платежей, дешевый кредит и постепенная передача земли народу.
3) Исполнение заказов военного и морского ведомства должно быть в России, а не за границей.
4) Прекращение войны по воле народа.
III. Меры против гнета капитала над трудом.
1) Отмена института фабричных инспекторов.
2) Учреждение при заводах и фабриках постоянных комиссий выборных рабочих, которые совместно с администрацией разбирали бы все претензии отдельных рабочих. Увольнение рабочего не может состояться иначе, как с постановления этой комиссии.
3) Свобода потребительно-производительных и профессиональных рабочих союзов – немедленно.
4) 8-часовой рабочий день и нормировка сверхурочных работ.
5) Свобода борьбы труда с капиталом – немедленно.
6) Нормальная заработная плата – немедленно.
7) Непременное участие представителей рабочих классов в выработке законопроекта о государственном страховании рабочих – немедленно.
Вот, государь, наши главные нужды, с которыми мы пришли к тебе. Лишь при удовлетворении их возможно освобождение нашей родины от рабства и нищеты, возможно ее процветание, возможно рабочим организоваться для защиты своих интересов от наглой эксплоатации капиталистов и грабящего и душащего народ чиновничьего правительства».
