– И зачем ему это?

– Потому что это гламурно. Модно это. Trendy.

В 10.45 я сидела в бутике на Ellis Street, пока девушки получали свои сувенирные сумки, исписанные банальностями от Lulu Guinness: «Между словами «стиль» и «деньги» нет знака равенства», «Красота идет от внутреннего состояния души», «Никогда не воспринимайте моду и себя слишком всерьез». Я размышляла над Мишкиным предложением.

Не уверена, что мне стоит идти на эту «Рапсодию». А вдруг Канторович там будет? И хорошо, что будет, он же тогда хотел мне что-то сказать. Ага! А если он будет с Настей? Такой вариант тебе как? Ну и что? Я же буду с Полозовым. Что мне теперь, бегать всю жизнь от них? Я же, кажется, собиралась стать железобетонной девушкой с Рублевки. Вот и проверка тебе на дорогах. На рублево-успенских трассах. Если я боюсь элементарной встречи, о каких таких победах мы будем дальше вести речь?

Звонок.

– Алло! Миш, я скорее всего не пойду…

Из трубки лился чистый английский:

– Hallo, mister Al Faied press-secretary speaking. Miss Borisova’s here?

– What? – спросила я, забыв наставления мамаши Бриджит Джонс – никогда не говори «Что?».

– This is mister Al Faied office. He appreciated your publication and willing to set up a meeting.

Батюшки! Аль-Файед назначает встречу! От удивления я спросила строго:

– По какому вопросу?

– По вопросу сотрудничества с вашим изданием, – отвечали мне, кажется, я даже услышала слово «адвертайзинг».

– Tomorrow morning would be fine?

Ха, завтра я улетаю в Россию. Придется отказаться.

– Unfortunately not! I’m leaving for Russia tomorrow.

– Wait a minute.

Я слушала музыку в трубке и соображала, что все это означает? Зачем я ему?

– What about today?

Я прокрутила вперед расписание – в парикмахерскую Tony&Guy я с девицами успею, а чаю выпить они и без меня смогут. Ксению назначу ответственной.

– Да, но я смогу только в четыре часа, – ответила я.

Опять музыка. А я обнаглела! Ставить свои условия миллиардеру? Сейчас пошлют на фиг и будут правы.

– So, we are expecting in the office. Ask the front desk for directions.

Вот это да! Назначила встречу Аль-Файеду. А может, это знак? Знак, что пришло время решать. Я, пожалуй, готова сделать шаг – из эконом– в бизнес-класс. И пошли на фиг сомнения страсти! Канторович? Отлично! Я сама себе буду Канторович!

Я выдала Ксении задание, карту города и деньги на такси – вдруг девочки заблудятся.

Она заканючила:

– Я не справлюсь. Пойдемте с нами, ну пожалуйста!

– Должна справиться. Я не смогу, у меня встреча.

– А отменить никак нельзя?

– Непонятно, как ее вообще можно было назначить. Я к Аль-Файеду иду.

Она посмотрела на меня как на божество.

– Потрясающе!

Когда мы вышли из бутика Lulu Guinness, я позвонила Мишке.

– Здоров, Борисова, как там твои гламурные куклы, подстригла им челки в стиле Одри Хепберн?

Я попыталась вспомнить, была ли челка у Одри Хепберн.

– Нет еще, подстриг ближе к обеду. А у тебя как дела?

– Да тут вообще п…здец! Ладно, не по телефону.

– Миш, я пойду с тобой. Пойду на эту «Рапсодию»!

– И будешь королева гламура.

– Ага. А сначала я пойду к Аль-Файеду. Он мне встречу только что назначил, представляешь?

– Не п…зди!

– Отвечаю! Только что пресс-секретарь его звонила.

– Не знаю, Борисова, что тебе и сказать. Старожилы недоумевают. Ты там осторожнее с мусульманским фактором. Он хоть и старенький английский, но араб.

Вспомнила. У Одри Хепберн была челка. Знаменитая челка, которую выстриг римский парикмахер. Надо и мне сделать новую прическу.

За час до встречи я уже болталась поблизости от Harrod’s. Взяла кофе в Starbucks и присела на лавочку под жарким небом Лондона. Вид у меня не слишком презентабельный. Джинсы, майка, куртка, мокасины, сумка Prada – единственный атрибут приличного человека. Зато в Tony&Guy меня уложили – выстригли челку под Одри Хепберн. Челка получилась идеально прямая, вытянутая. Очень trendy.

Я немного нервничала. Интересно, что вообще ему надо? Рекламу в малопонятном русском журнале? Смешно. Может быть, он так интересуется Россией? Да, но и кроме меня в Лондоне достаточно русских, вон, на целое эмигрантское вече насобирали.

А что же я сижу?! Мне не в чем идти на прием! Я ринулась в магазин. Долго стояла возле нежнейшего маккуиновского платья в цветочках, веточках и райских птичках, потрясающего своей прозрачной акварельностью. Но в итоге купила только те босоножки McQueen, а платье Karen Millen. Пока не посажу девочек в самолет, я не могу остаться без денег.

Без пяти четыре я заявила охраннику, что у меня назначена встреча с Mister Al Faied. Он посмотрел на меня как на сумасшедшую. Ненормальная с пакетом Harrod’s, которая хочет сдать бракованные вещи владельцу магазина непосредственно? Но номер набрал. На лице его отразилось удивление.

Мне выделили сопровождающего, и мы поднялись наверх. Возле дверей на стене табличка «Private». Сопровождающий удалился, я осталась одна в коридоре.

Ну, Алена, давай, не бойся! Начинается твоя новая жизнь. Я набрала побольше воздуха в легкие, выпрямила спину и позвонила.

Приемная достаточно просторная, в классическом стиле, и напоминает не офис, а, скорее, квартиру. Ноутбук, секретарь. Худенькая невысокая девушка в деловом костюме проводила меня в комнату направо.

Большую часть помещения занимал овальный стол темного дерева – сразу видно, что дорогой. За стол меня и посадили. Куда бы пристроить пакеты? Я прислонила их к стулу.

Во всем, что меня окружало, было ощущение добротности, классики, старой английской традиции, настоянного чая. Вот это и есть запах старых денег. Хотя нет, у Аль-Файедов деньги молодые. Но почти породнились со старыми.

На стене висели портреты. Мохаммед с внуками, Диана с Доди. Еще какие-то люди, по-видимому, родственники.

Большой плазменный телевизор, в котором показывали новости. За моей спиной видна дверь, ведущая еще в один кабинетик, видимо его личный. Хозяина там не было.

На столе лежал глянец. Журнал Harrod’s. Я начала листать.

Через пять минут из тех дверей, через которые я только что вошла, явился Аль-Файед. Рубашка в клетку с длинным рукавом – похожая была на нем вчера. Странно, почему ему не жарко? Сегодня в Лондоне не меньше 23. Я видела, как лондонцы бродили по фонтанам босиком.

– Вы смотрите новости? – спросил он почему-то.

– Нет, я журнал смотрю.

– А…

Посмотрел на пакеты. Да, и мы ваши покупатели.

Он прошел за стол, сел напротив меня. Не представился. И не спросил, как меня зовут. А как же мне его называть? Mister Al Faied? Mohammed? Буду говорить – «вы».

– Мне понравился ваш журнал.

– А мне – ваш, – вернула я комплимент.

Говорить было легко. Я почти все понимала. Это тебе не английский англичан, у которых слова льются рекой, а ты стоишь с решетом и не можешь уловить смысла.

– У нас сейчас много покупателей из России. Сейчас много русских в Лондоне.

Я кивнула. По телевизору показывали Ельцина. К чему бы это?

– Мы заинтересованы, чтобы было еще больше покупателей из России.

Он объяснил, в чем его проблема. Русские любят хорошо одеваться, но не могут об этом правильно сказать на English. Я кивнула. Ясное дело, у русских в запасе мало английских слов, а денег много. Мохаммед ищет персональных шопперов для русских клиентов Harrod’s.

– Вы сможете порекомендовать кого-нибудь, кто смог бы работать у нас консультантом?

Странно, а что, отдела кадров у него нет?

– Я подумаю. И обязательно сообщу, – любезно сказала я.

Да, позвоню сразу, как только найду безумца, который мне поверит, что я ищу кадры для Аль-Файеда.

– Очень рад с вами познакомиться.

– И я.

Пауза.

– Хочу вам подарить книгу.

– Это здорово, спасибо!

– С автографом «For dear Alena with compliments from Mohammed». Жду от вас новостей, – он протянул мне визитку. – Свяжитесь со мной.